Королевский порок - Эндрю Тэйлор Страница 17

Милкот присел на корточки на краю колодца и посветил фонарем в темную бездну. За пределами круга света было ничего не разглядеть. По моей просьбе Милкот принес веревку и привязал ее к кольцу в верхней части фонаря. Затем он спустил фонарь в колодец. Свет заплясал на гладко обтесанных камнях – шахта колодца оказалась выложена камнем, а не кирпичом.

Тут мне в голову пришла еще одна мысль, но я снова промолчал. По первому впечатлению Милкот мне понравился, но мы с ним служили разным господам.

Спускаясь все ниже и ниже, фонарь раскачивался и вертелся вокруг своей оси. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем фонарь наконец повис над водой.

– Господин Хэксби измерял глубину колодца, – заметил Милкот. – До уровня воды примерно сорок футов. Ну а до дна еще футов двадцать.

Я вспомнил синяки и царапины на теле Олдерли. Умел ли он плавать? Я представил, как он барахтается в воде, отчаянно пытаясь за что-нибудь ухватиться или нащупать опору, однако вокруг лишь гладко обтесанный камень. И все это время вода утягивала его на дно, не выпуская свою жертву из ледяных объятий.

Но сейчас не до подобных размышлений, и я воспользовался шансом отвлечься.

– Как вы достали тело?

Вопрос настолько очевидный, что мне стало стыдно: как же я не додумался до него раньше?

– Мы с Горсом воспользовались лебедкой. – Милкот указал свободной рукой на деревянную конструкцию, которую я с самого начала заметил в углу подвала за колодцем, рядом с горой деревянных шестов. – Это приспособление привезли каменщики. С его помощью они клали новый раствор между камнями в колодце. Горс спустился к воде и прицепил к поясу Олдерли пару крюков.

– Хладнокровия вашему слуге, похоже, не занимать, – заметил я. – Оно и к лучшему, иначе в колодец пришлось бы лезть мне.

– Осмелюсь предположить, что Горс видал зрелища и похуже, – ответил Милкот. – Он рассказывал мне, что некоторое время служил подмастерьем у мясника, но они с хозяином не сработались. Однако, прежде чем истек срок его договора, Горс наверняка перетаскал немало туш.

Фонарь покачивался в нескольких дюймах от черной маслянистой поверхности воды.

– Господи помилуй! – вскричал я. – Что это?

В воде мелькнуло что-то темное. В колодце плавало живое существо!

Милкот издал смешок.

– Всего лишь парик Олдерли, сэр. – Он снова хохотнул, но мне показалось, что его смех звучит истерически. – А вы за что его приняли?

– Сам не знаю.

– Хотите, прикажу Горсу или еще кому-нибудь выловить парик?

– На ваше усмотрение. По мне, так пусть гниет.

– Парик может кому-нибудь пригодиться. Такая вещь стоит несколько фунтов.

Милкот втянул фонарь обратно наверх.

– Мне в голову пришла одна мысль, – произнес он, отвернувшись, чтобы повесить свернутую в кольцо веревку на подъемник. – Думаю, что гибель Олдерли все-таки несчастный случай. – Милкот снова повернулся ко мне и, понизив голос, затараторил: – Предположим, днем он пришел сюда по собственной воле, подкупил стражников, чтобы его пропустили в сад, и спрятался здесь, намереваясь ограбить дом, когда все уснут. Но в темноте Олдерли споткнулся…

Милкот умолк. «А как же мастифы? – подумал я. – Как же ночные сторожа, задвижки, засовы, замки и другие предосторожности, предпринятые Кларендоном, чтобы обезопасить свою резиденцию от незваных гостей?»

– Сэр, вам наверняка известно, что у лорда Кларендона много врагов, – с неожиданным пылом продолжил свою речь Милкот. – Если молва о случившемся дойдет до такого человека, как герцог Бекингем, он найдет способы использовать эту историю против его светлости. Может быть, даже обвинит лорда Кларендона в том, что Олдерли убили по его приказу. Согласитесь, для всех будет только лучше – и для короля, и для герцога Йоркского, и для его светлости, – если тело найдут не здесь.

– К чему вы клоните? – холодно спросил я.

– У лорда Кларендона и в мыслях нет вставать на пути у правосудия, но господин Олдерли мертв. Оказался он в павильоне случайно либо намеренно, его уже не вернуть. – Милкот указал на покойника в длинной рубашке. – Пусть его обнаружат в другом месте. Всего лишь невинная уловка, которая никому не повредит, в том числе и Олдерли. Более того, мы защитим его репутацию. Иначе сплетники будут говорить, что проникнуть в резиденцию Кларендона его заставила жажда наживы.

Милкот поднял фонарь выше, пытаясь разглядеть выражение моего лица, и выдержал паузу, однако я хранил молчание.

– А еще мы оградим от наветов его светлость. Времена нынче сложные, – торопливо продолжил Милкот. – У бедного лорда Кларендона и без того достаточно неприятностей. Я бы хотел избавить его хоть от одного лишнего повода для тревоги. Лорд Кларендон порядочный и благородный человек, сэр, что бы ни говорили его враги.

– Ничуть не сомневаюсь, – произнес я.

– Всего-то и нужно вынести труп Олдерли из поместья и оставить его в каком-нибудь из фермерских садов возле Оксфорд-роуд. – Я отошел от колодца, и Милкот последовал за мной. – Можно бросить тело в пруд, это объяснит, почему оно мокрое. Тогда все подумают, будто его ограбили и убили разбойники. Никто не сможет доказать обратное.

Я не произносил ни слова. В полном молчании мы снова накрыли колодец крышкой и поднялись по лестнице. Я остановился у двери, дожидаясь, когда Милкот найдет ключ.

Тот покачал головой, будто укоряя самого себя.

– Простите, сэр. Вы, должно быть, думаете, что я не в своем уме. Прошу вас, забудьте все, что я говорил. Не знаю, что на меня нашло.

После того как мы осмотрели тело и обошли другие помещения в павильоне, я отобедал в обществе Милкота в столовой мажордома. Он больше не пытался убедить меня перенести труп в другое место. У меня создалось впечатление, что Милкоту и в самом деле стыдно оттого, что он завел этот разговор. Не то чтобы я его осуждал, – напротив, я даже в некотором смысле проникся к этому человеку уважением, ведь им руководила преданность лорду Кларендону.

Я толком не замечал, что ем, и за столом мы почти не разговаривали. Меня занимали размышления обо всем, что я узнал за эти два часа. Во время осмотра павильона выяснилось, что окна внизу заперты, а до верхних никто добраться не мог. На крыше никаких следов не обнаружили. На самом верху располагалась смотровая площадка, но дверь, ведущая туда с лестницы, по которой мы спустились в подвал, была заперта изнутри и на задвижки, и на засов.

Другими словами, в