Ватажники атамана Галани - Владислав Викторович Хапров Страница 23

Подумали люди и решили пусть так и будет. Город Кир-Углы был заколдован и стал городом призраком. Только изредка на закате он возникает прямо из воздуха и можно увидеть его разрушенные стены и прекрасный царский дворец.

Ну, так вот, то была присказка, а теперь продолжим сказку. Стенька чудища не испугался. Стеньку Разина вообще ничем испужать было нельзя. Налил он чарку водки и говорит:

«Давай выпьем, коль пришёл».

Выпили.

«Ну, чудище, говори, с чем пожаловал к атаману вольных казаков?»

Чудище ответило:

«Живу я на свете тысячу лет. Тоскливо мне стало одному. Увидел я твою персиянку и полюбил её с первого взгляда. Отдай мне её Стенька. А я тебе за это помогу в трудную минуту.»

Стеньке царевна начала уже надоедать, да и казачки его роптали. Он согласился. Бросил девку в реку, а чудище тут как тут, подхватило её и унесло в свой призрачный город.

Княжна со страху сразу лишилась чувств, и пришла в себя только во дворце. Чудище поначалу не показывалось девушке, боясь напугать её своим видом. Однако со временем персиянка привыкла к облику хозяина призрачного города и перестала бояться его. Они зажили вместе дружно и ладно.

Тем временем царские войска разбили Стеньку Разина. Тот бежал в Жигули, прихватив награбленные сокровища. Он вспомнил обещание чудища, вышел на берег Волги и прокричал тайное слово. Тут же из вод вырвалось сияние и появился Кир-Углы. Вошёл Стенька во дворец и говорит:

— Был у нас с тобой договор. Я тебе девку, а ты мне подсобишь, когда худо станет. Ну, так вот, уже стало. Схорони мои сокровища до поры до времени.

Чудище согласилось. Уговор есть уговор.

Спрятав сокровища в призрачном городе, Стенька отправился бунтовать дальше, но был схвачен и казнён в Москве. После того как палач разделался с Разиным и подручные поволокли на плаху его брата, Фрола Тимофеевича, тот вдруг срывающимся от натуги голосом крикнул: «Слово и дело государево!» И сказал, что знает тайну кладов Разина.

«Молчи собака» — прохрипел уже превратившийся в кровавый обрубок Стенька. Это были последние его слова.

Казнь Фрола была отсрочена. Снарядили воевод со стрельцами на поиски Стенькиных сокровищ. Хитрец Фрол долго водил их по волжским степям. Наконец, воеводы осерчали и побожились, что если клад в самое скорое не будет найден, Фрола предадут ужасной смерти.

И тогда брат Стеньки Разина повёл их в Жигули, надеясь, что там ему удастся бежать. На закате он крикнул тайное слово и предстал перед изумлёнными воеводами город Кир-Углы. Люди не могли оторвать глаз от чудесного города. Улучив момент, Фрол бросился в лес. Бегства этого никто не заметил, и поэтому его не преследовали.

Воеводы вошли в город и видят, что лежат возле разрушенных стен разинские сокровища. Навстречу им вышло чудище, а с ним целая армия призраков, состоявшая из душ воинов, которые когда-то полегли при обороне Кир-Углы.

«Что вам здесь нужно?» — спросило чудище у воевод: «Город сей не для людей. А потому уходите от сюда».

Воеводы, хоть и наложили с перепугу в штаны, заносчиво ответили:

«Мы пришли забрать, то, что тебе не принадлежит. Золото, награбленное вором Стенькой Разиным».

«У нас со Стенькой был уговор. Только он может забрать свои сокровища», — ответило чудище.

«Казнили Стеньку в Москве, уже полгода как казнили», — заявили воеводы.

Стрельцы в подтверждение закивали головами.

«Поклянитесь, что Стенька мёртв», — потребовало чудище, и воеводы поклялись.

«Хорошо», — сказало чудище. — «Раз так, забирайте. Мне это золото не нужно».

Армия призраков расступилась, и стрельцы, всё ещё не веря, что им дают без боя забрать клад и уйти, принялись переносить сундуки с золотом в свои струги.

Тем временем Фрол Тимофеевич добрался до мест, где укрывалась жигулёвская вольница. Свистнул он всех на круг и говорит, так мол и так, стрельцы скоро повезут по реке несметные со-кровища. Их много, но если собраться всем вместе, то можно одолеть.

Атаманы послушались Фрола, объединились и устроили засаду у Девьей горы. Напали они на стрелецкие струги, когда те возвращались в Самару, и весь день шла безжалостная битва. В конце концов, воровские казаки одолели стрельцов. Многие служилые люди попали в плен, и разбойники порешили их утопить. Привязали к ногам каждого ядро и бросили в воду.

Тут появилось чудище и принялось одного за другим вытаскивать стрельцов на берег. Когда был вытащен последний из утопленников, счёт спасённых жизней сравнялся со счётом загубленных. Заклятье спало и чудище вновь обратилось в человека.

Молодой царь вернулся в Кир-Углы. Увидела его персиянка и ахнула, так тот был пригож собой.

Царь обнял её и говорит:

«Теперь мы с тобой, наконец, заживём счастливо, как муж с женой. Не надобно мне больше быть правителем мира. Хочу только спокойно быть с тобой до самой старости».

«Давай поедем в Персию. Я очень хочу домой», — предложила княжна.

Царь Кир-Углы согласился.

«Только надо отобрать у разбойников сокровища Стеньки Разина», — сказал он: «Даже малой их толики хватит, чтобы наша жизнь была лёгкой и приятной».

Собрал он свою призрачную армию и сказал им:

«Послужите мне друзья последний раз. Потом вы обретёте покой».

Как увидели разбойнички несущихся на них мёртвых воинов Кир-Углы, так сразу и разбежались во все стороны, побросав добычу. Сокровища были снова перенесены в город.

Однако царь вернулся сильно постаревшим. Когда спало заклятье, он вновь стал простым смертным, и ему было уже тысяча лет. За один день он превратился в глубокого старика. К утру проклятый тысячу лет назад царь Кир-Углы умер на руках у безутешной персидской княжны. Та похоронила его во дворце и осталась одна в призрачном городе.

Кир-Углы и сейчас можно иногда видеть на закате. Те, кто видел, а таких людей я знал, говорят, что возникает он неожиданно на берегу Волги прямо из света, и хоть он давно разрушен, но всё равно нет в этом мире города красивей и величественнее. И до сих пор там хранятся сокровища Стеньки Разина.

* * * *

Наутро Матвей сказал артельщикам:

— Работали вы братцы не разгибая спины, пора и отдохнуть. Грузите бочки в романовку, повезём их в город. Ставлю всем угощение в «Карасе». Будем гулять, пока хмельное питьё из глотки назад не польётся.

Рыбаки, преисполнившись великой радости, принялись резво перетаскивать в лодку бочки с осетром и стерлядью. Ближе к полудню мы отплыли