Лотосовый Терем - Тэн Пин Страница 23

3 цуня — примерно 10 см

Над Вратами Гуаньинь теперь зияла дыра около трёх чи*, словно глаз демона из преисподней, мрачно и жутко взирающий на мир людей. Фан Добин принюхался к прохладному воздуху — пусть он и был смелым и самоуверенным и часто действовал наобум, но помня о костях под ногами, вслепую лезть не решался.

3 чи — примерно 1 м

Гэ Пань с радостным выражением лица зажёг запал и сунул голову в дыру. Ли Ляньхуа, цепляясь всеми конечностями, медленно забрался наверх за ним и запыхавшимся голосом спросил:

— Гэ Пань, что там?

— Пока не вижу… — ответил Гэ Пань. Почувствовав у поясницы лёгкий ветерок, он по наитию выставил локоть назад, чтобы ударить, но потом вспомнил, что уже наполовину пролез в дыру, дёрнулся назад, ударился о каменную стену, так что вся рука онемела, а потом что-то щёлкнуло его по точке яо-ян-гуань* — и не в силах пошевелиться он повис над вратами Гуаньинь.

яо-ян-гуань — акупунктурная точка на пояснице в области почек

У Фан Добина отвисла челюсть: разумеется, тем, кто запечатал Гэ Паню меридианы, был неуклюже карабкавшийся вслед за ним Ли Ляньхуа. Ян Цююэ и Чжан Цинмао вскрикнули от удивления, мнимый лекарь же снова сполз со стены и оправил одежду. Разинув рот, Чжан Цинмао ткнул в сторону повисшего на вратах Гэ Паня.

— А? Он… что… вы…

— Как вы узнали, что это он? — хрипло спросил Ян Цююэ.

Ли Ляньхуа бросил взгляд на безвольное тело и слегка улыбнулся.

— Потому что это не Гэ Пань.

От этих слов все оцепенели.

— Не Гэ Пань? — нахмурился Фан Добин. — Ты знаком с Гэ Панем из “Фобибайши”?

— Не встречал его, — покачал головой Ли Ляньхуа и тут же добавил: — Я лишь знаю, что “Фобибайши” весьма небогаты, даже Бицю не может позволить себе одежду из шёлка, что уж говорить о его учениках?

Фан Добина наконец осенило.

— Вот как. Разумно. Одежда этого человека стоит не меньше десяти лянов серебра, всего на сорок меньше, чем моя.

— Я определил, что он — не Гэ Пань, ещё по трём признакам. Во-первых, слишком образованный.

— Что не так с тем, что он образован?

Ли Ляньхуа едва сдержал смешок.

— Ты не знаешь, что Ли Сянъи смотрел на всех свысока и всегда презирал церемонии. Его последователи никогда не учились манерам и не стали бы говорить как благородные люди, и уж тем более, складывать руки в приветствие.

— Вот уж точно, — фыркнул Фан Добин. — Мой отец от “Фобибайши” и слова вежливого не слышал.

Слушая их, Чжан Цинмао обомлел и подумал про себя: похоже, Ли Ляньхуа знаком с нравами ордена “Сыгу”, но откуда же у этого лекаря такие давние связи?

— Во-вторых, он хорошо изучил устройство императорских захоронений, узнал из летописей, что вход в подземный дворец чаще всего делают в сторожевой башне. Насколько мне известно, Бицю пристрастился к Конфуцию и Мэнцзы, перечитал тысячи сочинений. И как раз его помешательство вызвало у Ли Сянъи отвращение, поэтому он поклялся, что не станет требовать от своих последователей начитанности. Так что среди учеников Бицю больше половины и читать-то не умеют, а остальных вряд ли интересуют каноны и летописи.

Фан Добин расхохотался.

— А герой Ли был забавный человек! Но откуда ты столько знаешь о внутренних делах ордена “Сыгу”?

— В-третьих, — с лёгкой улыбкой продолжал Ли Ляньхуа, — когда убили Чжан Цинши… — Его тон постепенно стал серьёзным. — Шесть факелов погасли одновременно — очевидно, что у того, кто их погасил, факела не было.

Ян Цююэ не мог пошевелить конечностями, но не удержался от кивка.

— Я понял! — воскликнул Чжан Цинмао. — Шесть факелов погасили одновременно с помощью скрытого оружия. Если бы этот человек тоже держал факел, то он погас бы не в тот же момент, что остальные пять, да и скрытое оружие было бы легко заметить. Факела тогда не было только у “Гэ Паня” — он бросил свой, чтобы разведать путь. Раз факелы погасил “Гэ Пань”, то воспользовался темнотой, чтобы убить Чжан Цинши “рассекающей ладонью”, тоже он. А раз Чжан Цинши убил он, то кто убил Чжан Цинху — ясно как белый день.

— Чжан Цинху убил “Гэ Пань”, — неспешно проговорил Ли Ляньхуа. — Чтобы открыть проход в подземный дворец, требовался человек, способный поднять тысячу цзиней, а чтобы заманить туда множество людей, злоумышленнику требовался сообщник из караульных. Полагаю… один из братьев Чжан открывал вход все последние годы. Чжан Цинху прекрасно владел железным шестом, нужно лишь приложить усилие — и шест можно использовать как рычаг. Основной навык Чжан Цинши — “кулак архата”, а когда он притворялся братом, то поднимал плиту стальным крюком, который явно не выдерживал такой нагрузки — если бы не дубинка Фан Добина, ещё неизвестно, смог бы он открыть вход. Если это он был в сговоре с “Гэ Панем”, то почему не использовал десяток таких крючьев? Поэтому я полагаю, что сообщник — Чжан Цинху. Однако они родичи и живут вместе, так что Чжан Цинши не мог не заметить — поэтому когда “Гэ Пань” прибыл вместе с нами в Си-лин, у него было такое странное лицо: он узнал в “Гэ Пане” человека, который часто связывался с его братом. Если всё обстояло так, то злодей, конечно, захотел устранить свидетеля. Но братья Чжан — близнецы, в потёмках “Гэ Пань” убил не того и не понял. Чжан Цинши, обнаружив, что брат убит, испугался за свою жизнь, отрубил трупу голову, а себе наклеил родинку, чтобы выдать себя за Чжан Цинху.

Ян Цююэ снова кивнул.

— Но как вы догадались, что убийца — “Гэ Пань”?

— Очень просто, — ответил Ли Ляньхуа. — Чжан Цинху явно погиб не успев ничего понять. Комнаты в сторожевой башне расположены так: слева вы, братья Чжан, Гу Фэнсинь, справа — мы с Фан Добином, Чжан Цинмао, “Гэ Пань”. Той ночью было ясно, свет из окон отражался слева направо. Если бы кто-то прошёл в комнату братьев Чжан, чтобы совершить нападение, то его тень заметили бы в комнатах справа. Все восемь из нас практикуют боевые искусства, и пусть мастерство может быть как высоким, так и низким, но разве мы могли ничего не заметить? Следовательно, злоумышленник не входил в комнату Чжанов.

Чжан Цинмао осел на пол и пробормотал:

— Я тоже ничего не видел…

Ли