Борис Климычев - Сибирский кавалер [сборник] Страница 24

— Знаю. Скажу еще и о том, чего ты, сыщик, не знаешь. Задушить должны были меня. За мной шла охота. Но у нас несколько одинаковых карет. И я наряжал в свои костюмы своих слуг и заставлял их выезжать в разное время, в разные концы города. Так и сбивал с толку шпионов Ушакова. Я помогал Шетарди готовить трон для Елисаветы. Люблю риск и азарт! Вот почему я не давал тебе знать. Скоро в Петербурге состоится заседание ложи вольных каменщиков, тебя известят. После все решим.

В этот момент с шелестом, подобным шелесту лесных дубрав во время сильного ветра, опустились шторы всех окон, и в зале стало темно, будто мгновенно настала ночь. Где-то заиграла флейта, потом другая, потом грянул оркестр, и разом вспыхнули тысячи свечей белого воска. Зеркала были обрамлены подсвечниками, свет в них дробился и множился. Пары выстроились для полонеза, и впереди были императрица и граф Разумовский.

А на площади люди кидались к бочкам, пили кружку за кружкой, пока могли стоять на ногах. Рвали руками куски жареного мяса. Кричали — виват! Все небо пылало от потешных огней. Прямо на берегу Яузы была поставлена опера под названием «Опечаленная и вновь утешенная Россия». Был также поставлен балет «Радость народа, или Появление Астреи и восстановление золотого века». Все это было в постановке итальянца Ринальдо Фузано.

Москва давно не видела столько веселого и пьяного народа на своих площадях. В небо летели шапки…

После праздников Томас долго ждал вестей от Пьера. Их не было. Чтобы отвлечься от дум, Томас ночами колдовал в Сухаревой башне над своими колбами и ретортами. Однажды из стены вышел старый Брюс и сказал:

— Вам скучно, друг мой, без любимой? Не возражайте! Я знаю! Но я подскажу, как избавиться от тоски. Под старость я был очень одинок. Я хандрил в своем имении. И тогда я стал собирать вокруг села цветы и делать из них девушку. Я создал её из цветов! Глаза сделал из васильков, груди из лилий, всё, всё у неё было из цветов, и всё было как настоящее! Это была сладчайшая и ароматнейшая из всех девушек, каких мне довелось познать в своей жизни. Все в ней было прекрасно. Единственное, чем она отличалась от прочих женщин, так это тем, что не умела говорить. Но, может быть, для женщины это вовсе не такой уж недостаток?

Всё лето я прожил в угаре любви. Все мои диваны и кровати пропитались её ароматом. Я забыл, что я стар. Никогда до этого я не знал подобных сладчайших любовных утех. Я целовал её без конца. Но однажды заметил, что она начала отцветать и вянуть. На дворе была осень. И вот, цветы засохли, осыпались, и от неё остался лишь пучок серых сухих стеблей, веник, которым — хоть пол подметай.

Я решил сделать на следующий год новую цветочную девушку и попытаться сделать её неувядаемой. Но я заболел и умер. Я советую вам продолжить мои опыты. Сделайте весной себе девушку из цветов. Потом облучайте её разными драгоценными камнями. Вы добьетесь! Она станет неувядаемой. У вас будет любимая, которая не просит есть, не требует денег и вина. Идеальная любовница, всегда чистая и нежная. И еще. Чаще читайте вашего гениального земляка Шарля Перро, у него вы найдете подсказки для своего дела. Помните: Золушка превратится в принцессу в алхимической печи. Но прощайте! Скоро запоют петухи! Мне надо уходить!

Якоб Брюс завернулся в плащ и исчез в стене. А Томас заглянул в реторту и увидел, что все в ней перегорело и превратилось в серый безжизненный порошок. Золото опять не удалось получить. А Брюс? Действительно ли Томас видел его? И вдруг Девильнев увидел кусок черной кожи на полу. Видимо, Брюс в спешке зацепился за тот вон торчащий из стены железный крюк, кусок полы и оторвался, но это был кожаный мешочек, старый, потертый.

Девильнев задумался. Однообразие жизни угнетало. Если ты не стар, то хочется перемен, движения. Девильнев ждал вестей от Пьера. Но их всё не было.

И вот к дому, где жил Томас, подъехала карета. В дверь постучал незнакомец и сказал, что он послан Жеваховым.

— Куда мы едем, сударь? — спросил встревоженный Томас.

— В Петербург!

Они помчались. Было слышно, что карета въехала под какие-то своды, стук копыт отдавался очень гулко. Спутник Томаса вышел из кареты, распахнул дверцы. Томас шагнул в полную тьму, удивляясь тому, как быстро стемнело, и нащупывая под камзолом пистоль.

Они вошли в тоннель. Увидели слабое мерцание. Девильнев различил колонны свод, эмблему: пеликан разрывает грудь, кормит детей своим собственным сердцем. В полутемном зале на Томаса надели хитон, масонский фартук. Лопатка каменщика, белая перчатка. В капитуле, в глубине, стоял стол с красной скатертью. Сидели люди в черном. Была раскрыта Библия, рядом с черепом, у которого мерцали глазницы.

Стало светлее, и он увидел ковер с изображением глобуса, солнца и луны, знаков зодиака. Красный алтарь с троном, над которым между солнцем и луной блистает пятиконечная звезда Люцифера. Мастер отпил из чаши и пустил её по кругу. Дали хлебнуть черной жижи и Томасу. У него закружилась голова. Мастер. Слово о духовной сущности человека, о торжестве над материей. Маски. Ожил человеческий череп. В пустых глазницах вытаращились похожие на кошачьи зеленые глаза. Томас почувствовал, что ему опалило брови.

Из черепа прозвучал громоподобный голос:

— Мыслью можно долететь за секунду до самой дальней звезды. Помни об этом. Чувствуй и повинуйся ложе. И ты возвысишься!

Человек в черном вывел Томаса обратно во тьму. Молча сел рядом с ним в карету. И когда Томас вышел из неё, то вновь увидел дом, в котором была его квартира. Он только мог догадываться, что побывал в подвале какого-то из московских дворцов.

И служба пошла своим чередом. Из своего не очень давнего присутствия на коронации Девильнев не мог вынести никакого мнения о новой властительнице великой страны. Нет двух одинаковых характеров на свете, есть только похожие. А от характера человека зависит ой как много! Если меняется властитель, то вся держава ждет: а что будет? каковы будут перемены? каков есть характер человека сего?

Вскоре стало известно многое. Дщерь Петра Великого Елисавета Петровна нрава была живого. Говорили, что танцует хорошо и верхом ездит отменно. Мать наукам и искусствам. Поручила графу Шувалову открыть в Москве первый в России университет. Говорили еще, что она покровительствует театру. Много платит актерам и певчим. Истинно верует. Сходила пешком на богомолье. Установила, чтобы Библия на славянском языке стоила не дороже пяти рублей. Вернула людей из ссылки.

Вернулась «порушенная» царская невеста Екатерина Долгорукова. Говорят, на приеме императрица Елисавета сказала ей:

— Твой царственный жених, мой племянник, умер, а я тебе даю жениха из королевского шотландского рода!