Юрий Волошин - Пираты Марокко Страница 25

– Видимо, да, Арман. Но тебе ничего не грозит. Я же написал и о тебе, сам видел. Так что нам остается лишь ждать и надеяться.

– Я слыхал, что какой-то монашеский орден пытается собирать средства для выкупа неимущих, правда ли это?

– Да, Арман. Есть люди, занимающиеся выкупом, но у них мало средств. Я сам давал в этот фонд деньги и думаю, что они кому-нибудь пригодились.

Такие разговоры часто проходили среди пленников, несмотря даже на то, что на это было мало времени, а в подвале не было сил продолжать их после изнурительной работы. Многие сразу же засыпали после скудной порции похлебки.

– Нам еще хорошо, твой соотечественник подбрасывает жратву, а то можно было бы и вовсе ноги протянуть на такой работе. – Арман едва разлеплял глаза, которые слипались сами собой.

– Спи, не утруждай себя ненужными мыслями. Помолись, поблагодари Господа за то, что день прошел без битья, а твой желудок не совсем пуст. У многих куда хуже обстоят дела на этот счет.

– Да уж, это точно, – пробормотал Арман, засыпая.

Но закончились обещанные три месяца, а вестей по-прежнему не было. Пьер все искал случая поговорить с охранником, но таковой пока не подворачивался. Нервничал и Арман, особенно когда кто-то покидал их мрачную компанию, выходя на свободу.

– Единственная отрада – жара спадает, – вяло замечал Арман. – Зато в зимние ветры нам придется худо, Пьер. Тебе-то хорошо, ты из северной страны, а я вот околею, это точно.

– Что-нибудь придумаем, Арман. Может, нам подбросят чего потеплее из одежонки, не станут же они нас замораживать себе в убыток.

– А если отправят на галеры? Вон сколько людей подыхают за веслами.

– Будем молиться, Арман, и Господь, может быть, смилуется над нами. А мне каково? Я постоянно думаю о семье.

– Слушай, Пьер, сколько тебе лет? Немного ведь, а у тебя уже и дом большой, и семья, и дело обширное в Марселе? Сдается, что ты моложе меня, а?

– А тебе сколько?

– Да, думаю, что за тридцать.

– Что так неопределенно? Не знаешь точно? И почему?

– А зачем это мне сдалось! Кому это интересно? Но все же думаю, что тридцать с небольшим есть. А тебе?

– Ну а мне около тридцати, Арман. Скоро уже стареть начнем.

– Если не выберемся из этого пекла! А так еще рано помирать, Пьер!

– Обещаю, что если удачно выберемся отсюда, то обеспечу тебе маленький театрик, и будешь ты ставить свои комедии.

– Это как же так, Пьер?

– А вот так, Арман. Это мой обет тебе за возможное освобождение из плена. Так что старайся для меня, – закончил Пьер с усмешкой. – А теперь поторапливайся, а то стражник огреет нас бичом. Сегодня не мой земляк нас стережет, так что гляди в оба.

Пленники плелись по пыльной дороге, медленно поднимаясь вверх по склону. Впереди темнели горы, а сзади голубело и манило к себе благословенное море, за горизонтом которого была их любимая Франция. Но она была далеко, а надсмотрщик совсем рядом, и щелкал бичом он весьма выразительно.

– Пьер, поди-ка сюда, да осторожнее! – оглядываясь по сторонам, позвал товарища Арман, когда они были уже на месте и занимались осточертевшим делом. Кругом работали люди, но они были шагах в десяти.

– Чего тебе? – шепотом спросил Пьер, подходя ближе, с опаской поглядывая на охранника.

– Дыру нашел в кладке. Погляди.

– Ну и что? Зачем она нам? Смотри, как бы нас не засекли, будет намного хуже. Топай отсюда.

Арман боязливо огляделся, прикрыл дыру обломком плиты и полез за очередным камнем. Двуколка ждала груз.

На отдыхе Арман подлез к Пьеру и зашептал на ухо:

– Ты зря так безразличен к дыре, Пьер. Оттуда тянет затхлостью и сыростью. Вдруг там заваленный подвал или какое другое помещение? Его же можно будет использовать на будущее. Чем черт не шутит!

– Пустое. Как мы можем его использовать? Что толку с него?

– Не знаю, Пьер. Выкупа нет, а срок уже прошел. А нора не помешает. Надо ее обследовать и скрыть от чужого глаза.

– Неужто бежать надумал? И как ты думаешь это сделать? Сцапают и отправят на галеры. Вот что нас может ожидать с твоим планом!

– Риск – благородное дело, Пьер. И потом, почему же так сразу и бежать? Сперва просто подумать. А там видно будет. Может, и подвал этот на что пригодится. Все в руках Господа, но и самим надо шевелиться. Поможешь?

– Поглядим, а пока думай, мне что-то неохота над этим голову ломать. Меня больше беспокоит затяжка выкупа. Не нравится мне это.

– Полагаешь, мне это нравится?

Прошло еще больше двух недель, пока нашим пленникам удалось незаметно расширить дыру и заглянуть в темный провал. Сложнее было маскировать дыру, которая теперь была достаточно велика для того, чтобы в нее мог пролезть человек.

– Даже не верится, что нам удалось это! – воскликнул Арман, закончив засыпать щебенкой и песком дыру, закрытую предварительно камнями.

– Удастся ли нам использовать ее, Арман, вот вопрос. Рисковали мы сильно, а стоило ли?

– Погоди унывать, Пьер. Ничего наперед не узнаешь, но если много делать, то Бог многое и дать может. Не твои ли это слова?

– Все верно, Арман. Поживем – увидим.

Они торопливо схватились за большой камень и потащили его к повозке, сопровождаемые подозрительным взглядом стражника.

Пленники уже начинали мерзнуть и кутались в обрывки своих старых одежд, от которых остались теперь одни лохмотья. В один из таких прохладных, немного пасмурных дней друзья решили все же спуститься в помещение, которое манило их, а особенно Армана, своей таинственной темнотой.

– Пьер, я больше не могу, – шепнул Арман, возвращаясь за очередным камнем. – Как раз и твой товарищ на страже, если ты с ним немного поговоришь, то он закроет глаза на наше недолгое отсутствие. Ты согласен? А я тем временем займу других фокусами. Пусть наши товарищи немного передохнут. Иди, Пьер.

– Иду, но с неохотой. Не нравится мне эта затея, Арман.

– Иди, иди! Желаю удачи.

Как раз прозвучал сигнал на короткий отдых. Охранники устроились в затишке перекусить, а пленники повалились отдыхать. Тут же Арман начал жонглировать камушками, сперва тремя, а потом и пятью, чем вскоре заинтересовал и пленников, и стражников, которых было всего трое.

Пьер многозначительно глянул на своего стража, подмигнул и направился к полуразрушенной стене, где и стал ждать. Вскоре тот появился и с вопросом в глазах остановился невдалеке.

– Что надо? Говори быстро, руми.

– Мне надо немного отлучиться, раис.

– Сдурел, что ли? И меня подвести вздумал. Не смей!

– Я никуда не уйду, раис. Я буду тут, но меня не будет какое-то время видно. Или моего друга, Армана. Мы скоро появимся и все расскажем.