Ольга Крючкова - Нибелунги. Кровь дракона Страница 27

Зигфрид уловил нежный аромат благовоний и с удовольствием вдохнул его. Фелиция поняла, что произвела впечатление на богатого посетителя: теперь он будет часто посещать её. Она взяла его за руку и увлекла на огромное ложе, занимавшее примерно половину комнаты. Изголовье ложа было изящно задрапировано блестящей византийской тканью золотистого цвета. Зигфрид обратил внимание, что постель была чистой. Широкие простыни, сшитые из нескольких отрезов египетского хлопка, только недавно сменили. Вероятно, на них успели насладиться «жрицами» только легионеры.

Фелиция расстегнула фибулу, скреплявшую на правом плече пеплос. Её лёгкое одеяние упало на мозаичный пол.

– Позволь мне раздеть тебя… – произнесла она и приблизилась к Зигфриду. Тот отдался в опытные руки «жрицы».

Тем временем Константин и Валерия уже избавились от своих одежд и, предаваясь ласкам, упали на ложе.

Зигфрид ощутил возбуждение. Он едва сдержался, дабы не наброситься на Фелицию. Девушка же окончательно справилась с одеждой – Зигфрид стоял перед ней обнажённым.

Фелиция нежно коснулась указательным пальчиком его мускулистой груди.

– У тебя прекрасное тело… – произнесла она.

В это время Валерия оседлала своего партнёра, и они слаженно двигались, постанывая от удовольствия.

Фаллос Зигфрида напрягся. Фелиция восторженно взглянула на орган партнёра и обхватила его рукой.

Зигфрид вернулся в резиденцию лишь поздно вечером. Едва он успел погрузиться в небольшой бассейн с подогревом[45], дабы смыть с себя следы продажной любви, как появился сенешаль.

– Мой господин… – вкрадчиво произнёс он. Зигфрид сразу же понял: речь пойдёт о племяннице сенешаля. Однако, он пребывал в дивном расположении духа и даже намеревался не грубить верному слуге. Всё-таки бывшая наложница Урсула была его дочерью…

– Говори… – смилостивился принц.

Сенешаль оживился.

– Мой принц, я хотел сказать вам, что Гертруда – прекрасная девушка. Она нежна, воспитана и покорна… И ни чем не хуже Урсулы.

При упоминании имени бывшей наложницы, принц усмехнулся: она, да и Арнегунда тоже, и все его мимолётные увлечения в таверне, – просто неумехи по сравнению с Фелицией. Вот бы кого он предпочёл взять в наложницы! Но, увы, венценосные родители этого не позволят. Впрочем, Зигфрид мог посещать лупанарий, когда ему заблагорассудиться.

– Сколько лет Гертруде?.. Кажется тринадцать… – ответил сам же на свой вопрос принц. – Что она может в постели?.. Она ещё юна и неопытна. Я же не жену себе выбираю… А наложницу.

Сенешаль начал заливаться соловьём, что девушка должна быть невинной и лишь тогда она сможет с благословения Логоса воспроизвести на свет здорового наследника трона.

Зигфриду надоело слушать весь этот теологический вздор. Он грубо прервал сенешаля:

– Бастарды тоже рождаются вполне здоровыми и отнюдь не глупцами. И даже наследуют трон… Уходи, я ничего не желаю слушать. Твоя племянница слишком молода.

– Да, но ведь моя дочь… – намеревался было возразить сенешаль.

Но Зигфрид не выдержал:

– Я прикажу страже выпроводить тебя прочь! Ты и так хорошо поживился за счёт Урсулы!

Сенешаль не шутку испугался и поспешил удалиться.

Принц подумал, что надо непременно переговорить с матушкой и сделать, наконец, выбор. Впрочем, Зигфриду было отчего-то абсолютно всё равно – с кем официально делить своё ложе. Все девушки, которых ему предлагали, были слишком молоды и неопытны. Словом, они были ему совершенно неинтересны в сексуальном отношении. Вот Фелиция – другое дело…

На следующий день Зигфрид отправился в Малую резиденцию, дабы переговорить с матушкой. Та ожидала сына с нетерпением. Ибо опекуны и родители претенденток уже успели утомить её и компаньонок, которых засыпали подарками в надежде обрести помощь в их лице. Они, было, начали осаждать своими просьбами короля, но тот быстро это пресёк, объявив, что не имеет к выбору наложницы ни малейшего отношения. Король считал, что сын сам должен выбрать ту женщину или девушку, которую пожелает – на то она и наложница, а не жена.

– Ты, наконец, сделал свой выбор? Какая из девушек тебе приглянулась более всего?

– Никакая, – честно ответил Зигфрид. – Все претендентки на одно лицо… И слишком уж молоды.

– Хм… – многозначительно произнесла королева. – Ты желал бы иметь в наложницах женщину постарше? Как Урсулу или Арнегунду?

– Да. Однако, у меня создаётся впечатление, что вы пытаетесь найти мне жену, а не наложницу. Все эти благовоспитанные девушки из знатных семей… Не так ли?

Королева улыбнулась.

– Ты разгадал мои планы.

– Но я не хочу жениться, матушка. – Решительно заявил Зигфрид. – Завтра я покину Кастра Ветера, отправлюсь в Охотничий замок. Поживу там немного…

– Но тебе уже почти семнадцать! – попыталась возразить королева. – Ты должен подумать о женитьбе.

Зигфрид бросил недовольный взгляд на матушку, понимая, что супружеских уз ему явно не избежать.

– Хорошо. Тогда пусть моей женой станет не просто знатная девица, а принцесса. Причём, она должна быть красавицей.

На следующий день Зигфрид отправился в Охотничий замок, расположенный в десяти лигах от столицы. Разумеется, компанию ему оставили Мердок и Константин, а также «жрицы любви» из лупанария Геро. Их аренда обошлась Зигфриду в кругленькую сумму.

После длительного пути, кортеж Зигфрида приближался к Охотничьей резиденции. Взору путников предстала высокая башня-донжон, расположенная на холме, окружённая лесом. Это фактически и был замок. Ещё до римского господства он принадлежал одному из фризских конунгов, имя его, увы, забылось. Отец Зигмунда любил охотиться в здешних местах и часто останавливался в замке. Позже он реконструировал башню и пристроил к ней каменное крыло, в котором расположились атриум (он же использовался в качестве кухни) и несколько небольших скромных комнат.

«Три Зигфрида» ехали верхом на лошадях, «жрицы любви» – в крытой повозке. Ещё одну повозку занимала прислуга и провизия.

В замке, расположенном в десяти лигах от Кастра Ветера нынешний король бывал нечасто. Он предпочитал охотиться в другом месте – одной из своих латифундий, где постоянно проживала молодая наложница и несколько бастардов.

Поэтому Охотничий замок постепенно пришёл в упадок. Порядок в нём поддерживал небольшой штат слуг, но этого было явно недостаточно. Когда гости прибыли в замок, то сразу же заметили царившие в нём запустение и беспорядок. Местный управитель пытался оправдать свою нерадивость, но наследник трона и слушать ничего не пожелал.