Силы и престолы. Новая история Средних веков - Дэн Джонс Страница 28

Неприятности начались в январе, когда эпарх Константинополя приказал повесить группу Зеленых и Синих, устроивших во время гонок беспорядки, из-за которых погибло несколько человек. Одному Зеленому и одному Синему из числа тех, кого признали виновными в убийстве и приговорили к смертной казни, удалось обвести правосудие вокруг пальца: во время казни под ними сломалась виселица. Преступники бежали и ненадолго укрылись в ближайшей церкви, но вскоре их снова взяли под стражу и заперли в претории, где заседал эпарх. При других обстоятельствах все это так и осталось бы очередной драмой в день казни. Однако этот случай обернулся полномасштабным крахом общественного порядка.

Как пишет Иоанн Малала, городские власти три дня держали осужденных под стражей. Все это время Зеленые и Синие агитировали за их освобождение и помилование. Во вторник 13 января Юстиниан появился в императорской ложе на Ипподроме, где снова должны были проходить гонки на колесницах. В течение дня сторонники Синих и Зеленых вместе скандировали обращения к императору, прося его проявить милосердие. Юстиниан, неизменно педантичный поборник закона и порядка, их словно бы не слышал. По этой причине, решив, что хуже прямого отказа может быть только отказ во внимании, после окончания гонок члены фракций обратились против самого Юстиниана. «Когда же дьявол внушил им злую мысль, они стали кричать друг другу: “Человеколюбивым венетам [Синим] и прасинам [Зеленым] многая лета!”» – писал Малала. Затем они высыпали на улицы вокруг Ипподрома, выкрикивая греческое слово «Ника» («Побеждай») – так болельщики обычно кричали во время состязаний, – и принялись поджигать окрестные дома. С наступлением ночи языки пламени охватили преторий. Двоих осужденных освободили, они затерялись в толпе, и больше о них никто не слышал. Участники восстания «Ника» достигли своей цели. К тому времени к изначальному поводу для недовольства добавилось множество других жалоб более общего вида. В основном это были характерные для любой эпохи жалобы городского населения на высокие налоги, коррупцию и межконфессиональные разногласия[178]. По словам Прокопия, особенную неприязнь горожане питали к префекту Иоанну Каппадокийскому, постоянно уличаемому в мошенничестве и имевшему привычку в обеденные часы объедаться до рвоты[179]. Однако при всей своей неоригинальности бунтовщики, безусловно, были опасны. И кровь кипела у них в жилах.

Восстание «Ника» случилось в самое неподходящее, по мнению Юстиниана, время. Помимо масштабных правовых реформ и кампаний по борьбе с язычниками и еретиками, император находился в разгаре весьма щекотливых переговоров с новым персидским шахиншахом Хосровом I, пытаясь добиться прекращения кровопролитной войны двух империй на ближневосточной границе. Во внешней политике наступал переломный момент, и император вполне обошелся бы без пожаров в столице. Однако у простых людей, возмущенных его деспотичным правлением, имелось на сей счет свое мнение. Утром в среду 14 января Юстиниан объявил еще один день гонок на колесницах, надеясь отвлечь бунтовщиков и вернуть им доброе расположение духа. Беспорядки, напротив, вспыхнули с новой силой. Вместо того чтобы успокоиться и наслаждаться состязаниями, бунтовщики подожгли Ипподром и начали требовать отстранения от должностей разных имперских чиновников, в том числе магистра права Трибониана. Юстиниан неохотно уступил, но и это не помогло. К этому времени бунт зажил своей жизнью, и покончить с ним можно было только одним крайне грязным и жестоким способом.

На следующие пять дней Юстиниан потерял контроль над столицей. В среду, решив, что время уступок кончилось и пришло время мстить, он отправил остудить горячие головы восходящую звезду своей армии – трезвомыслящего полководца по имени Велизарий, отличившегося в недавних войнах с персами. Велизария сопровождал отряд готских наемников. «Когда же вышел Велизарий со множеством готов и произошло столкновение, многие из димотов были убиты, – пишет Иоанн Малала. – Раздраженная толпа бросала огонь и в другие места и кого-то в беспорядке убивала»[180]. В следующие три дня пожары охватили почти всю центральную часть Константинополя. Двух племянников бывшего императора, Ипатия и Помпея, по отдельности провозгласили новыми императорами вместо Юстиниана. На помощь Велизарию в столицу прибыло крупное подкрепление из Фракии, но, несмотря на это, к вечеру субботы 17 января в городе по-прежнему царил хаос.

На следующий день ситуация достигла апогея. Вскоре после рассвета Юстиниан появился на обугленном Ипподроме с Евангелием в руках. Толпа осыпала его насмешками, и он снова скрылся во дворце, где уже подумывал о бегстве из города по морю. Однако здесь, по словам Прокопия, на помощь пришла Феодора. Она упрекнула его в малодушии, сказав: «Тому, кто однажды царствовал, быть беглецом невыносимо», и добавила, что не хотела бы «дожить до того дня, когда встречные не назовут меня госпожой»[181]. Юстиниан прислушался к ее словам. Он понял, что у него, по сути, остается только один выход. Заставить народ подчиниться теперь можно было лишь крайними мерами. Тысячи бунтовщиков собрались на Ипподроме и радостно выкрикивали имя Ипатия. Это было готовое поле боя. Велизарий приготовился возглавить атаку.

Ворвавшись на Ипподром в то же воскресенье, войска обнаружили внутри десятки тысяч протестующих. Солдаты получили приказ уничтожить бунтовщиков. Это оказалось легко. «Когда же с обоих входов на Ипподром вошли стратилаты, они начали избивать народ: одни бросали стрелы, а другие действовали мечами»[182]. Согласно Прокопию, было взято 2000 пленных и убито 30 000 мирных жителей. Если эти цифры верны, то за один день было уничтожено около 7 % населения Константинополя. Однако даже если они преувеличены, нельзя не согласиться, что это был поистине вопиющий случай, пугающая демонстрация пределов власти Юстиниана и его способности к жестокости. Ипатий, которого бунтовщики провозгласили новым императором, был схвачен и на следующий день убит, а его тело бросили в море. Почти на неделю после этого жизнь в Константинополе замерла, а торговля продолжалась только в продуктовых лавках. Тем временем спасенный от позора Юстиниан разослал в близлежащие города империи известия о своей победе и пообещал заново отстроить Константинополь, сделав его великолепнее прежнего. Он не снискал ничьей приязни, но он выжил.

Чтобы отвлечь подданных от ужасов восстания «Ника», Юстиниан поступил так же, как многие другие диктаторы в истории – решил вернуть славу с помощью строительства.

Одним из самых горьких последствий восстания «Ника» стала утрата Великой церкви, посвященной Святой Софии (Святой Премудрости) – важной достопримечательности империи и центральных районов Константинополя, сосредоточенных вокруг широкой улицы под названием Месе (Средняя улица). Этот район, к которому также относился Ипподром, больше всего пострадал от пожаров, и Юстиниан решил, что его в первую очередь следует отстроить заново. Базилика – прекрасное просторное сооружение с деревянной крышей