Коварный брамин из Ассама. Гибель империи. Реванш Янеса - Эмилио Сальгари Страница 29

– По-моему, эти люди больше прохлаждаются, чем охотятся. Должен сказать, господин, доверия они мне не внушают.

– Это те самые, которых мы спугнули в клоаках.

– Что нужно делать? Открыть по ним огонь?

– Зачем же сразу огонь? Мы не на войне. Сначала пригласим их подойти. Если откажутся, тогда посмотрим.

– Отправить часть людей за ними?

– Не стоит. Еще на крокодила нарвутся. Парии, а я не сомневаюсь, что перед нами именно они, сами вылезут на берег. Вот увидишь. Вели своим людям не шуметь.

Сложив ладони рупором, Тремаль-Наик заорал во все горло, обращаясь к этим то ли охотникам, то ли рыболовам:

– Именем раджи приказываю всем выйти из воды!

Парии, упорно делавшие вид, что не замечают раджпутов, прекратили шататься по мелководью, закинули на плечо свои гарпуны и сети и сгрудились вокруг тощего старика в лохмотьях.

– Выходите, или велю стрелять!

Услышав угрозу, старик торопливо двинулся к берегу, выбрался на отлогую косу и закричал в ответ, напрягая изъеденные возрастом легкие:

– Что тебе нужно от нас, господин?

– Арестовать вас, – непререкаемым тоном ответил Тремаль-Наик.

– За что? Мы бедные рыбаки и никому не причиняем зла.

– Вы ведь те самые парии, которых мы встретили в клоаках. Посмеешь возразить?

Старик помолчал, косясь на своих людей. Те, испуганные угрозой, что по ним того и гляди откроют огонь, мало-помалу собирались у косы.

– Я жду. – Тремаль-Наик поднял карабин.

– Ты не ошибся, господин, – ответил наконец старик. – Но нам некуда деваться. Вот и приходится ночами укрываться в клоаках вместе со своим уловом, чтобы нас не съели тигры.

– Подойдите все сюда, пока я не рассердился. Махараджа желает знать, кто вы такие и откуда взялись.

– Хорошо, господин.

Парии гурьбой направились к берегу, волоча за собой тушу огромного крокодила, длиной около двадцати футов. Первым на дамбу поднялся старик и протянул Тремаль-Наику сеть, полную довольно странных рыб с черной кожей, квадратной, как у жаб, головой и длинными тонкими плавниками, тянувшимися по бокам. Рыбы эти, напоминающие мексиканских аксолотлей, необычайно распространены в стоячих водах Индии, а их нежное мясо считается деликатесом.

– Оставь их себе, – сказал Тремаль-Наик. – Я не собираюсь отнимать у вас добычу.

– Ты благороден, господин. Любой другой на твоем месте забрал бы и рыбу, и крокодила, и корни лотоса, которые мы едим вместо хлеба, ибо нам не на что купить муку.

– Плоды своего труда оставьте себе. Но вы все должны отправиться с нами во дворец.

– Мы арестованы?

– Да.

Старик всплеснул руками и умоляюще взглянул на Тремаль-Наика:

– Нас казнят?

– Насколько мне известно, махараджа никому из вас не намерен причинить зла.

– А брамину? К нам он так и не вернулся, и все думают, его уже нет на свете.

Парии гурьбой направились к берегу, волоча за собой тушу огромного крокодила, длиной около двадцати футов.

– Ошибаешься. Он жив.

– И молчит? – Старик осекся, но поздно: слово уже неосторожно сорвалось с его уст.

– А почему тебя это интересует? – Тремаль-Наик крепко взял старика за плечо.

– Просто так. Мне подумалось, махараджа хочет что-то узнать у него, и я не обманулся.

– Не надо юлить, – вмешался Каммамури. – Ты себя выдал. Надеюсь, теперь мы сумеем выяснить все об этом брамине, развлекающемся отравлением министров.

– Что ты такое говоришь, господин? – воскликнул старик.

– Что сейчас велю раджпутам изловить крокодила и тогда мы посмотрим, нравится ли рептилиям мясо париев.

– Хочешь живьем скормить меня крокодилу? Я нищий старик, у меня только и есть что собственная шкура, натянутая на кости.

– Ничего, голодный крокодил и костями не побрезгует, а голодны эти твари всегда. Хозяин, прикажите раджпутам поймать крокодила, да покрупнее.

– Мы сделаем еще лучше. Отправим на охоту париев. Они хорошо разбираются в ловле крокодилов.

– Думаете, согласятся?

Тремаль-Наик отобрал нескольких париев и гаркнул:

– Если через четверть часа здесь не будет крокодила, велю раджпутам перестрелять вас всех, как бешеных псов.

– Ничего не выйдет. – Старик обреченно махнул рукой. – Мы переловили всех крокодилов в этом болоте. Утром убили последнего, самого крупного и опасного. Подстерегли, пока он спал. Но если хочешь что-то узнать, спрашивай. Я не слишком держусь за жизнь.

– Поедешь с нами на слоне. Скажи своим, чтобы не пытались бежать. Сам знаешь, раджпуты стреляют метко.

– Господин, пообещайте, что моих людей не перебьют где-нибудь в дворцовых подвалах.

– Даю слово.

Старик что-то тихонько сказал париям, которых уже обступили плотным кольцом раджпуты, и вернулся к Тремаль-Наику, Каммамури и следопыту; им уже не терпелось отправиться в обратный путь. Все трое словно предчувствовали беду.

Корнак успел покормить слона, дав ему охапку веток баньяна, фикуса и саблевидной болотной травы, которую ботаники именуют typha elephantina.

– Можем ехать? – спросил Тремаль-Наик.

– Слон ждет только приказа. – Корнак сбросил лестницу.

Каммамури подтолкнул к ней парию, предварительно отняв у него древний пистоль. Оружие настолько заржавело, что стреляло, дай бог, один раз из пятидесяти. В свою очередь забравшись в хауду, он сел рядом со стариком. Тремаль-Наик и следопыт уселись напротив.

Сахур втянул хоботом слегка посвежевший вечерний воздух, протрубил и потопал назад в город. Какое-то время позади еще можно было разглядеть раджпутов, конвоировавших охотников на крокодилов. До города им предстояло добраться только к ночи.

– Мы одни, приятель. – Тремаль-Наик протянул старику бутылку пива, надеясь развязать ему язык. – Расскажешь теперь об этом таинственном брамине? Кто он? Откуда? Почему прибился к вам? Что приказывал? Готовить яд?

– Он не брамин, господин, а такой же пария, как я.

– Ну наконец-то! – разом воскликнули Тремаль-Наик и Каммамури.

– Мы из Бенгалии. Нас, можно сказать, подкупили.

– Объясни подробнее. – Тремаль-Наик невольно вздрогнул.

– Один человек щедро заплатил лжебрамину, чтобы тот привел нас в столицу Ассама.

– Зачем? Не крыс же ловить в городских клоаках.

На морщинистое лицо старика набежала тень.

– Берегитесь лжебрамина, господин. Он самый страшный колдун, которого я встречал. У его глаз невероятная сила.

– Кто вас сюда послал?

– Об этом известно лишь лжебрамину.

– А это, случайно, не бывший раджа Синдхия, отправленный рани в калькуттский сумасшедший дом?

– Однажды я слыхал его имя от брамина, вернее, нашего главаря. Он перепил тогда пальмового вина и разболтался, как попугай.

– Что же он говорил?

– Что рани и раджа скоро потеряют трон.

– Вас всего сорок, а у рани – пятьдесят тысяч раджпутов.

– А ты знаешь, господин, сколько таких отрядов, как наш, сейчас втайне пробирается по джунглям, питаясь бананами и ячменем? Сам я, конечно, тоже этого не знаю, но подозреваю, что в скором времени рани придется туго.

– У нас верные подданные!

– Да, господин? – Губы старика тронула загадочная усмешка.