Уилбур Смит - Власть меча Страница 3

Изящно, как танцоры, четыре корабля кружили и исполняли па вокруг огромного косяка, а тем временем последние клочья тумана рассеялись, унесенные легким ветром. Солнце очистило горизонт, и далекие дюны на берегу блестели, как только что выплавленная медь, создавая эффектный фон для развертывающейся охоты.

Рыба по-прежнему держалась плотным островом, и Лотар начал приходить в отчаяние. Косяк провел у поверхности уже больше часа, дольше обычного. В любое мгновение он может уйти вниз и исчезнуть, а сеть еще не забросили ни с одного из траулеров. Уж слишком много сардины; рыбаки – как нищие перед невероятным сокровищем. Лотар почувствовал, как его охватывает безрассудство. Он и так ждал слишком долго.

«Бросаем, и будь все проклято!» – подумал он и дал Манфреду сигнал сближаться; они повернули к солнцу, и Лотар прищурился, чтобы уберечься от блеска.

Но прежде чем он решился на глупость, да Сильва резко свистнул; обернувшись, Лотар увидел, что португалец стоит на банке шлюпки и отчаянно машет руками. За ним край косяка начал выпячиваться. Сплошное округлое пятно меняло форму. У него начало отрастать щупальце, волдырь… нет, скорее это напоминало череп на тонкой шее: часть рыбы отделилась от главной массы. Этого они и ждали.

– Манфред! – крикнул Лотар и замахал правой рукой. Мальчик повернул руль. Корабль развернулся и нацелился на «перешеек» в косяке, как топор палача.

– Медленней! – махнул Лотар. Корабль приостановился и осторожно коснулся узкой «шеи». Вода была такая чистая, что Лотар видел отдельных рыб, окруженных радугами отраженного солнечного света, а ниже темно-зеленую массу остального косяка, плотную, как айсберг.

Лотар и Манфред осторожно, чтобы не встревожить косяк и не заставить его уйти на глубину, вводили нос корабля в живую массу; винт едва поворачивался. Нос корабля рассек узкую шею, небольшая часть – «бугор» – отделилась. Как овчарка, загоняющая стадо, Лотар разделил косяк, сдавая назад, поворачивая судно и снова двигаясь вперед: Манфред точно понимал его сигналы.

– По-прежнему слишком много! – пробормотал про себя Лотар. Они отделили от косяка небольшую часть, но, по оценке Лотара, в этой части еще оставалось не меньше тысячи тонн или даже больше, потому что толщу косяка он оценить не мог.

Это был риск, большой риск. Краем глаза Лотар видел, как да Сильва знаками призывает к осторожности; потом он присвистнул – тоненько от возбуждения. Старик испугался такого количества рыбы, и Лотар улыбнулся; его желтые глаза сузились и блеснули, как шлифованный топаз; он дал Манфреду знак увеличить скорость и намеренно повернулся спиной к старику.

На скорости в пять узлов он остановил Манфреда, и корабль стал описывать круги, плотно прижимаясь к отделившейся части косяка, заставляя рыбу сбиться еще теснее. Когда рыбу обошли два раза и очутились с подветренной от нее стороны, Лотар повернулся к корме и поднес ладони ко рту.

– Бросай! – крикнул он. – Бросай сеть!

Черный матрос-гереро, стоявший на корме, ударил по скользящему узлу, удерживавшему фалинь шлюпки, и бросил конец за борт. Маленькая деревянная шлюпка, в которой все еще протестующе кричал что-то вцепившийся в планширь да Сильва, сразу ушла назад, покачиваясь на кильватерной волне, и потянула за борт тяжелую коричневую сеть.

Траулер шел вдоль косяка, и грубая коричневая сеть с шелестом и шорохом переползала через деревянный поручень; как питон, разворачивался и уходил в воду трос с поплавками – пуповина, соединявшая траулер с шлюпкой. Поворачиваясь по ветру, цепочка поплавков, расположенных на тросе через равные промежутки, окружила плотную массу рыбы, а шлюпка, в которой да Сильва в отчаянии сел на банку, оказалась прямо впереди по курсу.

Манфред удерживал руль, сопротивляясь тяговой силе большой сети; мелкими поправками в курс он подвел траулер к шлюпке и, когда они соприкоснулись бортами, отключил подачу топлива. Теперь сеть окружала стаю. Да Сильва взобрался на борт траулера, положив на плечо конец тяжелого, в три дюйма толщиной манильского троса.

– Ты потеряешь сеть! – крикнул он Лотару. – Только безумец окружает стаю сетью, она уйдет с твоей сетью. Святой Антоний и благословенный святой Марк мои свидетели!

Но под жестким руководством Лотара матросы-гереро уже начали вытягивать сеть. Двое сняли с плеч да Сильвы конец троса с поплавками и прочно закрепили его, а остальные помогали Лотару тащить шнур кошелькового невода к главной лебедке.

– Это моя сеть и моя рыба, – сказал Лотар да Сильве, запуская грохочущую лебедку. – Закрываем.

Сеть опустилась в чистую зеленую воду на семьдесят футов, но ее дно было открыто. Теперь прежде всего сеть следовало закрыть, пока рыба не обнаружила выход. Согнувшись над лебедкой, напрягая мышцы голых загорелых рук, Лотар ритмично двигал плечами, перехватывая кошельковый трос и подавая его на вращавшийся барабан лебедки. Этот трос проходил через стальные кольца, закрепленные на нижней стороне сети, и сеть начала закрываться, как гигантский табачный кисет.

В рубке Манфред осторожно маневрировал, подавая судно чуть вперед или назад, так чтобы корма не оказывалась близ сети и сеть не могла намотаться на винт, а тем временем да Сильва подвел шлюпку к противоположному краю невода и подцепил его, чтобы она создавала дополнительную подъемную силу: это должно было помочь в критический момент, когда косяк поймет, что оказался в западне, и запаникует. Лотар быстро тянул тяжелый кошельковый трос, и вот из воды показались и начали подниматься на борт блестящие стальные кольца. Сеть закрылась, и стая оказалась в мешке.

По щекам Лотара градом катился пот, и рубашка тоже промокла; он прислонился к планширю. Он так устал, что не мог говорить. Длинные серебристо-белые волосы, мокрые от пота, упали ему на лоб и на глаза. Лотар сделал знак да Сильве.

Трос с поплавками аккуратным кольцом лежал на легкой зыби холодного зеленого Бенгельского течения. Но вот на глазах у Лотара, который по-прежнему тяжело дышал, глотая воздух, кольцо покачивающихся поплавков изменило форму и стало быстро вытягиваться: косяк наконец ощутил присутствие сети и попытался вырваться. Потом повернул и двинулся в противоположном направлении, увлекая за собой сеть и шлюпку, словно обрывки водорослей.

Стая была неодолимо сильна, как Левиафан.

– Клянусь богом, рыбы больше, чем я рассчитывал, – выдохнул Лотар.

Встряхнувшись, он отбросил со лба влажные волосы и побежал к рубке.

Косяк метался в сети, дергая шлюпку, и Лотар почувствовал, как резко наклонилась под ним палуба траулера, когда вся масса рыбы неожиданно натянула тяжелые тросы.