Бернард Корнуэлл - Трафальгар стрелка Шарпа Страница 3

Телохранители пинками отогнали просителей от окровавленных и покрытых синяками матросов, которые молча наблюдали, как их командира сталкивают вниз со ступеней. Панжит насмешливо покачал головой.

– Что же мне с вами делать, капитан?

Капитан стряхнул молодчиков Панжита. Волосы Чейза потемнели от крови, которая струйкой стекала по щеке, но капитан был непреклонен.

– Вы отдаете мне Нана Рао и молитесь всем богам, которых знаете, чтобы я не потащил вас в суд. Панжит насупился.

– Это вас следует судить. Виданное ли дело – капитан королевских военно-морских сил врывается в частный дом и затевает драку, словно буйный пропойца! Придется вам стать сговорчивее, капитан. – Панжит ждал, но Чейз молчал, не желая признать поражение.

Панжит нахмурился и велел телохранителю вернуть капитану треуголку, затем торговец позволил себе улыбнуться. – Скандал нужен мне не больше, чем вам, капитан, но на сей раз я в лучшем положении, поэтому мне и диктовать условия.

Панжита перебил резкий звук – сначала металлический скрежет, затем щелчок, с которым пулю вгоняют в ствол. Британский офицер в красном мундире, черноволосый, со шрамом на щеке, стоял позади Нана Рао и прижимал пистолет к его виску.

Телохранители увидели, что хозяин растерялся, и самые отчаянные подхватили дубинки и двинулись к ступеням. Левой рукой Шарп дернул Нана Рао за волосы и пнул ногой под коленку. Торговец с жалобным стоном рухнул на землю. Жестокость Шарпа и очевидная готовность спустить курок отрезвили нападающих.

– Ошибаетесь, условия диктовать буду я, – обратился Шарп к Панжиту. – Ваш покойник задолжал мне четырнадцать фунтов семь шиллингов и три с половиной пенса.

– Опустите пистолет. – Панжит махнул рукой телохранителям – те отступили. Торговец растерялся: иметь дело с джентльменом, каковым без сомнения был капитан, это одно, совсем другое – общаться с головорезом в красном мундире, который так вдавил курок пистолета в висок Нана Рао, что тот поскуливал от боли. – Опустите пистолет, – повторил Панжит примирительно.

– Думаете, я глухой? – усмехнулся Шарп. – Власти даже не станут преследовать меня за убийство. Вы только что заявили, что ваш брат мертв, а его пепел покоится в реке. – Он дернул Нана Рао за волосы, заставив торговца вскрикнуть. – Четырнадцать фунтов, – повторил Шарп, – семь шиллингов и три с половиной пенса.

– Я заплачу! – воскликнул Панжит.

– И не только мне, но и капитану Чейзу.

– Двести шестнадцать гиней, – охотно подтвердил Чейз, отряхивая треуголку, – хотя, сдается мне, чудо воскрешения из мертвых Нана Рао стоит дороже!

Панжит был далеко не глуп. Он видел, что матросы подобрали свои палки и приготовились драться.

– Значит, обойдемся без судей? – спросил он Шарпа.

– Ненавижу судей, – заявил Шарп.

На лице Панжита проступила слабая улыбочка.

– Если вы отпустите моего брата, думаю, мы договоримся.

Шарп оттолкнул Нана Рао, опустил пистолет и отступил назад, но тут же встал по стойке «смирно».

– Прапорщик Шарп, сэр, – представился он Чейзу.

– Вы не прапорщик, Шарп, а посланец небес! – Капитан взбежал по ступенькам. Лицо Чейза заливала кровь, но весь его облик излучал искренность и дружелюбие. – Вы – бог из машины, Шарп, столь же желанный, как шлюха на нижней палубе или бриз в мертвый штиль! – пошутил капитан, но, похоже, слова его шли от сердца. Он не просто пожал Шарпу руку, а горячо обнял прапорщика. – Спасибо! – шепнул Чейз на ухо своему спасителю и отступил назад. – Хоппер! – крикнул капитан.

– Я, сэр! – Громадный боцман, крушивший врагов направо и налево, пока его не повалили на ступеньки, выступил вперед.

– Очисти палубу, Хоппер! Враги хотят обсудить условия капитуляции.

– Есть, сэр!

– Это прапорщик Шарп, Хоппер, и с ним надлежит обходиться как с самым дорогим гостем.

– Есть, сэр! – Хоппер осклабился.

– Хоппер командует моим баркасом, – объяснил Чейз Шарпу, – а эти помятые джентльмены – его гребцы. Сегодня мы были не на высоте, господа, – обратился капитан к окровавленным матросам, – но победа все равно осталась за нами, поэтому я благодарю вас.

Двор очистили, из дома вынесли кресла, и переговоры начались. Похоже, гинея-то была потрачена не зря, подумал Шарп.

– Я даже успел зауважать их, – заметил Чейз.

– Панжита и Нана Рао? Отъявленные мерзавцы, – отвечал Шарп. – Впрочем, я и сам почти полюбил их!

– Держали удар, как джентльмены!

– Они еще легко отделались, – заметил Шарп. – Наверняка заработали на пожаре целое состояние.

– Фокус стар как мир, – сказал Чейз. – Я знавал одного малого на Собачьем острове за Тауэром, который вечно клялся, что его лавку обворовывают в ночь, когда иностранные корабли покидают порт. Доверчивые покупатели всегда попадались на эту удочку. – Чейз усмехнулся, и Шарп решил, что нужно держать язык за зубами. Он не только знал того малого, о котором рассказывал Чейз, но однажды сам помог ему обчистить лавку. – Главное, что мы выбрались оттуда целыми и невредимыми, если не считать синяков и царапин, – продолжил Чейз.

– Верно, сэр, – согласился Шарп. В сопровождении команды матросов они возвращались зловонными улочками Бомбея, каждый при своих деньгах.

Когда-то Чейз заплатил Нана Рао за ром, бренди, вино и табак двести шестнадцать гиней, а теперь торговец вернул ему три сотни. Шарп получил двести рупий. Кроме того, Панжит обещал бесплатно отдать Шарпу кровать, одеяла, ведро, фонарь, сундук, арак, табак, мыло и чудо-машину и даже доставить все это к «Каллиопе». Удачный выдался вечерок, рассуждал Шарп.

Индийцы, увидев, что англичане не собираются выдавать их обманутым покупателям, накормили непрошеных гостей, снабдили их араком, вернули деньги, заверили в вечной дружбе и выпроводили вон.

– Господи, как смердит! – воскликнул Чейз.

– Недавно в Индии? – спросил Шарп.

– Пять месяцев, – ответил Чейз, – просто раньше никогда не сходил на берег. На суше я уже целую неделю, и как же тут воняет! Господи, как воняет!

– В Лондоне воняет ничуть не меньше, – заметил Шарп. Впрочем, здесь запах был иным. Лондон пах угольным дымом, Бомбей – навозом, специями и нечистотами. Эта сладковатая вонь уже не казалась Шарпу отвратительной, как когда-то, теперь она манила и притягивала, успев стать привычной и почти домашней.– Мне будет не хватать этого запаха, – заметил Шарп. – Иногда совсем не хочется возвращаться в Англию.

– На каком судне вы отбываете?

– На «Каллиопе».

Ответ Шарпа неожиданно показался капитану забавным.

– И чем вы ублажили Пекьюлиа?

– Кого?

– Пекьюлиа Кромвеля, капитана. Неужели вы с ним не знакомы?