Луи Жаколио - Морские разбойники Страница 3

— Да, нет ни одного мужчины в роду Биорнов, у которого не был бы выжжен этот знак.

— Ты прав. После этого герцог уже не мог сомневаться. Вспомни только, как он плакал от радости.

— И на свою беду освободил Надода, которого мы с тобой захватили.

— А этот неблагодарный негодяй, взбешенный тем, что ему не удалось поживиться в замке, предательски убил старого герцога и его младшего сына Олафа.

Поникнув головой, старый слуга смахнул с ресниц набежавшую слезу и, глубоко вздохнув, продолжал:

— Вот уже два года прошло с тех пор. А наши молодые господа Фредерик и Эдмунд Биорны, забыв обо всем на свете, горят жаждой мщения.

— О, они были бы недостойны носить имя Биорнов, — воскликнул гигант, — если бы не отомстили подлым убийцам!

— Да, да. Кровь Биорнов течет в их жилах, и эта кровь взывает о мести. И, я надеюсь, на этот раз месть близка.

— А уверен ли ты, что он придет сюда?

— Я ведь говорил тебе, что Надод встретил случайно Билля, который плавал с ним на «Ральфе», а теперь командует нашим судном. Надод предложил ему вступить в братство «Разбойников». Билль притворился, что ему это предложение подходит, и они условились встретиться сегодня здесь, чтобы окончательно договориться.

— Понимаю. Но, во всяком случае, с Надодом надо быть настороже. Уверен ли ты, что он не может нас узнать?

— Вполне уверен.

— Что касается тебя, Грундвиг, я нисколько не сомневаюсь. Ты сумел так изменить свою наружность, что я сам бы ошибся, не знай я наверное, что это ты. Но скажи по совести: не выдаст ли меня мой рост? Ведь Красноглазый Надод — хитрая шельма…

— Это верно, но твои опасения напрасны. Скоро здесь соберется столько разного сброда, что навряд ли Надод узнает нас в этой толпе. К тому же ему и в голову не приходит, что мы в Лондоне.

— Послушай, Грундвиг, а что если этот злодей пронюхал, что Билль состоит у нас на службе? Ведь он способен в таком случае устроить ему здесь западню. Право же, мы недурно сделали, что пришли сюда. Быть может, мне еще придется расправиться со всеми этими бандитами, не исключая и самого Надода!.. Мне это будет не труднее сделать, чем выпить стакан пива.

И, наполнив до краев свой стакан, гигант залпом осушил его.

ГЛАВА II. В ловушке

Часы пробили десять. Бой часов, казалось, пробудил дремавшего за прилавком хозяина таверны. Заметив, что его посетители все еще сидят на своем месте, он побледнел от испуга.

— Да уходите же отсюда! — воскликнул он. — Неужели вы не поняли, что я вам говорил?

— Это публичное место, и каждый имеет право оставаться здесь, если только он платит за то, что берет, — равнодушно отозвался Грундвиг. — Что же касается ваших разбойников, то вы не беспокойтесь, почтеннейший: мы с ними не начнем ссоры, если только они сами…

Он не успел договорить. С улицы послышались свистки, и лицо Боба исказилось от ужаса.

— Послушайте, хозяин, — спросил Грундвиг, — чего вы так боитесь?

— Они!.. Они!.. — дрожащим голосом твердил Боб. — Я погиб, и вы вместе со мной.

Грундвиг и Гуттор не успели ответить: у входа в трактир раздались громкие голоса, и Боб стремительно бросился встречать гостей.

Гуттор и Грундвиг поняли, к сожалению, слишком поздно, что они допустили большую неосторожность. В их намерения не входило вызывать разбойников на ссору и тем самым выдавать свое присутствие. По словам Билля, Надод стал совершенно неузнаваем. Искусный хирург уничтожил его уродство, вставив ему искусственный глаз и выправив нос и челюсть. Поэтому Гуттор и Грундвиг решили воспользоваться удобным случаем, чтобы увидеть преображенного Надода, проследить его до квартиры и, если окажется возможным, похитить. Теперь собственная неосторожность путала все их расчеты.

Приятели не успели поделиться своими мыслями, как в таверну ввалилась толпа разбойников. Они вели какого-то человека, завернутого в одеяло, которого они отбили у констеблей, провожавших его домой. Само собой разумеется, что обобрали его не они, — такими мелкими делами разбойники не занимались, — а какие-то воришки.

— Ах, негодяи! Ах, разбойники! Ах, убийцы! — кричал во все горло человек в одеяле. — Они раздели меня донага, они украли мое платье. Ах, боже мой, что скажет миссис Ольдгам!..

Услышав имя «Ольдгам», Гуттор и Грундвиг вздрогнули: судьба посылала им в руки еще одну путеводную нить: мистер Ольдгам был клерком нотариуса Пеггама.

В эту минуту в трактир вошли еще два разбойника. Один из них нес под мышкой одежду Ольдгама. Увидев ее, клерк даже взвизгнул от радости. Разбойников боялись все жулики Сити, и потому выручить украденные вещи клерка их патрона им не стоило никакого труда. Покуда Ольдгам одевался, дверь снова с шумом распахнулась, и в залу, отбиваясь от державших его разбойников, вбежал молодой человек с раскрасневшимся лицом и сверкающими глазами.

— Говорят же вам, что меня ваш Сборг сюда пригласил! — воскликнул он, выхватывая из-за пояса пистолет. — Прочь от меня, а не то я размозжу голову первому, кто ко мне сунется!

Это был Билль. Четыре разбойника, пытавшиеся его задержать, отступили в сторону, и один из них сказал:

— Ну хорошо. Если ты лжешь, тебе все равно несдобровать.

— Зачем бы я стал лгать? — возразил молодой человек. — Мне до вас нет дела, так же как и вам до меня. Вы не имеете права меня спрашивать, а я не желаю вам отвечать. Ведь я не спрашиваю вас, зачем вы здесь собрались. Так оставьте и вы меня в покое и не мешайте мне выпить бутылочку эля… Эй, трактирщик! Бутылку сюда! Да смотри, живее у меня!

В толпе пробежал одобрительный ропот. Открытое, смелое обращение юноши понравилось всем. К тому же и имя Сборга подействовало магически.

Билль спокойно прошел через всю залу и как бы случайно подошел к столу, за которым сидели Гуттор и Грундвиг, но сел на противоположном конце и вполоборота к ним. Тут только разбойники заметили посторонних. Но прежде чем они успели что-либо предпринять, дверь с улицы открылась и в залу величественно вошел Красноглазый.

Все смолкли.

Нахмурив брови, Надод пытливо обвел глазами залу. Увидев Билля, он злобно усмехнулся и направился к нему.

— Взять его! — произнес повелительным тоном Красноглазый, указывая рукой на молодого человека.

Человек двенадцать бросились исполнять приказание Сборга и вдруг остановились, как вкопанные.

Билль встал, бледный и дрожащий от гнева, и приготовился стрелять из пистолета. Но в эту самую минуту Гуттор протянул руку, осторожно взял молодого человека за талию и переставил его по другую сторону стола, а сам медленно выпрямился во весь свой гигантский рост и произнес ровным и звучным голосом:

— Ну-ка, попробуйте, возьмите его!