Сергей Самаров - Прыжок через пропасть Страница 30

— Я буду рад выслушать дельный совет, — ответил князь, — тем более что он идет от такого человека, как вы, эделинг. Ваш опыт ведения тайной войны и нейтрализации противника стоит много.

Аббио, довольный похвалой и тем, что он приготовился рассказать, засмеялся.

— Это не просто совет, это целый спектакль, который я предлагаю разыграть. Если у вас нет с собой достаточного количества воинов, князь Бравлин, который в курсе событий, готов вам предоставить своих…

— Я найду воинов достаточно, чтобы обеспечить свою безопасность, — коротко объяснил положение вещей Годослав.

— В том-то и суть вопроса, что следует обеспечивать не вашу, князь, безопасность, — хитро сощурил глаза молодой эделинг.

— Я не понимаю… — Годослав развел руками.

— Сигурда сначала не заинтересовала ваша особа. Он считал вас князем Ратибором из Аварского каганата. Ратибор достаточно известный человек, он одного с вами роста, но в кости поуже и не такой представительный. Но у меня есть воевода Стенинг, опытный воин и рыцарь, хотя и не слишком знатного рода, но очень благородный человек и чрезвычайно умелый воин. У Стснинга при его немолодом возрасте абсолютно ваша фигура. Если он выедет в ристалище в шлеме с закрытым забралом, никто не заподозрит подмену.

— Славяне не носят шлем с забралом, — вставил слово Далимил. — Через забрало нам тяжело дышится.

— Пусть это будет бармица, — охотно согласился Аббио. — Мы включаем Стенинга в число зачинщиков пятым рыцарем, которого искали. И окружаем его вашими людьми или людьми Бравлина. Но это должны быть истинные славяне. И при этом заявляем, что выставляем рыцаря инкогнито, хотя готовы поручиться за его честь. Это обтекаемая формула. Если кто-то усомнится в чести рыцаря, достаточно одного поручителя, чтобы обвинение снять. А мы поручимся за Стенинга трое, как знающие его. Но присутствие в охране славянских воинов будет красноречиво говорить о том, кто прибыл на турнир. В этом случае мы никого не обманываем. А если кто-то ошибся, то это могут быть только его собственные проблемы. Сигурд переключит на Стенинга все свое внимание, и вы сможете завтра спокойно участвовать в меле.

Годослав думал недолго.

— Я не могу пойти на это. Как можно подставлять вместо себя под удар человека, которого даже не знаешь. Тем более человека прекрасного, готового на такое самопожертвование. Это было бы полным отсутствием благородства с моей стороны.

Аббио несогласно замотал буйной головой, отчего хвост его волос стал напоминать лошадиный.

— Никакой опасности, уверяю вас, в окружении сильных телохранителей быть не может. А что касается турнира, то для Стенинга уже большая честь войти в число зачинщиков. В ристалище же он мало кому может уступить. Там для него Сигурд уже не представляет угрозы.

Годослав налил в кубки мед и жестом пригласил Аббио к столу.

— Так вы согласны? — Аббио проявлял нетерпение.

— Пожалуй, так, как вы это рассказали, дело выглядит привлекательным. Если вы гарантируете безопасность Стенинга…

— Нет, это вы должны гарантировать его безопасность. Вернее, ваши воины. Хорошо бы включить в их число кого-то, кого герцог Трафальбрасс хорошо знает. Хотя бы внешне.

— Ставр… — подсказал князю Лют. — Сигурд дважды встречался со Ставром, и уж фигуру Ставра спутать с другой невозможно.

— Да, волхв Ставр подходящая кандидатура, — согласился Годослав. — Только одно его присутствие будет давать Трафальбрассу повод думать, что он узнал меня в другом человеке.

— Вот и прекрасно! — воскликнул Аббио. От его дурного состояния духа после происшествия в лесу и следа не осталось. Эделинг мог за пять минут десять раз сменить настроение. — В таком случае я прикажу ставить палатку для Стенинга рядом с моей. Там есть место. На этом прощаюсь с вами, а вы поторопитесь подготовить своих воинов. Куда заехать за ними моему воеводе?

— На подъезде к Хаммабургу со стороны восхода, в ста шагах слева от дороги стоит берестяной сарай купца Олек-еы, — за князя ответил Далимил. — Воины будут ждать его там и встретят со всем уважением, как настоящего князя.

Аббио, весело хохотнув, словно и не его несколько часов назад вешали, ушел.

— Одну проблему общими усилиями и с помощью неожиданных, прямо скажу, помощников мы сбросили с плеч, — сказал Годослав. — И еще раз убедились в том, что общими усилиями можно бороться с любым врагом. Вот бы всем нашим князьям это понять… Далимил, отправляйся в сарай и подготовь воинов. И быстрее возвращайся. А Лют пока расскажет мне, как обстоят дела дома.

— Понял, княже… Далимил вышел.

— Вещай! — приказал Годослав.

— Не могу знать, что там творится сейчас, но когда я спешно уезжал, дома дела дюже плохо обстояли, княже…

И он рассказал о боярских дружинах, поддержавших герцога Гуннара. И о том, что Гуннар вместе с боярами мутит горожан, объявляя, будто бы Дражко убил князя Годослава, желая занять княжеский стол.

— Ловко они моментом воспользовались. Я ведь советовал Дражко нещадно пороть бояр на площади. Принародно… Как предателей… После такого позора ни один бодрич за боярином не пойдет. Надо было ему сделать это!

— Князь-воевода арестовал пятерых и отдал их под плеть хозарину Ерохе.

— И все бояре в сговоре?

— Того, княже, не знаю.

— Тебе бы отдохнуть, да вельми надо гонца к Дражко слать. Сдюжишь обратный путь? Или заменить кем след?

— Сдюжу, княже, если надо. Только конь притомился. Сменить бы…

— Сменим. Берестяной сарай знаешь?

— Знаю.

— Там скажешь, что я велел. Выбирай самого быстрота И скачи. Расскажи князю-воеводе и княгине Рогнельде, что в войну с Готфридом я уже вступил. Графа Ксарлуупа я отпустил с распоротым животом, чтобы сказал об этом же своему королю. Если сумеет выжить, в том его счастье, а не моя заслуга. Уже этого Готфрид никогда не простит. К Карлу пока не подступился, только присматриваюсь. Но думаю вскоре это сделать. Внемли дальше. Вели еще от моего имени боярам, кто не сильно запачкался на площади, слать дружины в помощь Полкану. Запомни хорошенько! Я — приказал! Не прошу их, а — приказал! Когда отечество в опасности, за непослушание кара одна — смерть. Именно так и скажи. И еще расскажи им, что Карл Каролинг принял меня милостиво, с чистым сердцем и с распростертыми объятиями. Он примет меня так… Я побью на турнире всех! И Карл меня примет…

Годослав неожиданно разволновался, заходил по палатке. И, когда остановился, сказал мрачно, с угрозой в голосе:

— А если Чернобог восторжествовал и Гуннар победил, возвращайся ко мне немедленно. Смени, где сможешь, коня, не сможешь сменить — укради, я разрешаю, и быстрее, быстрее ко мне. Всех верных людей, кто князю и княжеству остался в слове, шли на север к Полкану и на запад к границе, где вся моя дружина стоит. Полкан не предаст. И пусть тогда он держит данов, как может. Пусть костьми ляжет, но не пустит их внутрь страны. А уж в родном доме мы с западной дружиной порядок наведем, как только я вернусь. И… И… Узнай, что стало с княгиней Рогнельдой. Обязательно! Ей нельзя попадаться в руки «датскому коршуну»… А если попалась… Если что случилось…