Сергей Бортников - Добро пожаловать в Некрополь Страница 31

Чуть ли не плача, он выпросил у дяди Володи ещё одну блесну и раз за разом начал опускать её в то же место, но всё было напрасно.

Дед тем временем добыл сначала одного большого леща, затем второго, и незадачливый рыболов стал подумывать над тем, чтобы вернуться к традиционному летнему способу ловли.

И тут ему снова улыбнулась удача.

Серая хищница схватила искусственную рыбку и поволокла её в густую траву, но Ваня уже был к этому готов. Дрожащими руками он медленно подтягивал щуку всё ближе и ближе к лодке, периодически вываживая ее голову наружу, чтобы рыба наглоталась воздуха, и, когда она утратила способность сопротивляться, прошептал:

— Подсак!

Тур подвёл сетку под угомонившуюся тушку и умелым движением выдернул её из воды.

Зубастая подводная жительница, оказавшаяся не такой уж и крупной (максимум — килограмма два), ещё долго извивалась на дне крыпы[57]. Молодой рыболов то целовал её, что-то приговаривая, то поднимал руки к небу, благодаря Всевышнего за проявленную к нему милость, то вдруг начинал громко сожалеть по поводу первой, сорвавшейся с крючка, твари: мол, эта ей и в подмётки не годится.

Удочку он уже смотал и теперь только подгонял своих старших товарищей:

— Всё, закругляйтесь — пора работать!

— Ну что, ты договорился о встрече с директором? — спросил дед, вытягивая лодку на жёлтый песок.

— Так точно! Он живёт на территории НИИ, видел, там есть один коттеджик прямо на берегу озера?

— Нет, что-то не заметил.

— Мы условились на полдень. Впереди — ещё целых два часа. А может, дядя Володя подвезёт меня, чтобы не бить ноги в такую даль?

— Нет, я буду варить уху, а ты, если хочешь бери ключи и шуруй, куда душа желает, — устало отмахнулся Тур, который, кроме нескольких десятков окуньков, так ничего и не добыл.

— Хорошо — варите… Только щуку мою не трожьте, я её засолю или скопчу. Кстати, говорят, у вас на Свитязе водится чудо-рыба — угорь?

— Есть такая.

— И местные научились прекрасно её готовить?

— Это правда. У нас тут целая сеть частных коптилок.

— Найдёте хорошего мастера?

— Конечно. Самого лучшего.

— Занесите ему щуку; сколько надо, я заплачу.

— Договорились.

— Заодно купи мне пару угрей, — ввязался в разговор старший Ковальчук. — Скоро домой, будет презент для друзей и старухи.

— Не спеши. Будешь уезжать — тогда и поговорим…

— Понял.

Директор встречал Ивана прямо у ворот.

— Может, пройдём за ограду, чтобы не светиться на улице? — предложил младший лейтенант, втайне надеясь ещё раз осмотреть территорию НИИ и хоть одним оком взглянуть на быт его руководителя.

— Давайте.

По мощёной дорожке они вдвоём, не спеша, последовали в направлении озера, за весь путь не сказав друг другу ни слова.

— Вот здесь я живу, — нарушая затянувшееся молчание, директор кивнул на небольшое, аккуратненькое строение, внешне напоминающее обычный дачный домик. От других его отличала только острая красная крыша.

— Пригласите?

— Да-да, конечно. Сюда, пожалуйста, Иван… Как вас по батюшке?

— Иванович. Это у нас родовая традиция.

— Ковальчук — ваш отец?

— Дед.

— Он неплохо выглядит…

— Старается. Бегает, плавает и зимой, и летом. По ловле раков любому фору даст.

— Правда? Здесь неподалёку есть одно лесное озеро. Раков в нём просто невероятное количество. Давайте закинем туда вашего деда, а потом все вместе полакомимся членистоногими.

— А что, это идея. Вы один живёте?

На такой вопрос младшего лейтенанта подвигла стерильная чистота, царившая во всех помещениях.

— Нет, — засмущался руководитель лаборатории. — А… Всё равно узнаете… Со мной проживает Нелля Владимировна…

— Вот почему в прошлый раз вы назвали её своей любимой заместительницей.

— Да, в прямом и переносном смысле.

— Где она сейчас?

— Пошла купаться. Я предупредил её о вашем визите и велел убраться с глаз долой. Так, на всякий случай… Надеюсь, вы не станете докладывать наверх о моей распущенности в быту? Ведь в Москве меня ждёт семья: супруга, двое деток…

— Нет, ваша личная жизнь меня совершенно не волнует.

— Спасибо… Не стесняйтесь, спрашивайте, что ещё вы хотите узнать, — я, как видите, искренне стараюсь быть предельно полезным.

— Хорошо. Как вы сообщили коллективу о намечающейся встрече с де… полковником Ковальчуком?

— Обычно. На утренней планёрке объявил, что завтра к нам приедет знаменитый чекист, бывший партизан, воевавший в этих местах.

— И всё?

— Да.

— А Нелле что сказали? Только честно!

— Словно на духу… Как иначе, товарищ младший лейтенант? Я ведь всё прекрасно понимаю: утверждая меня на должность, начальство предупреждало, что враг может интересоваться нашими исследованиями! Я сказал… Я ей сказал…

— Прошу вас, максимально точно передайте мне содержание того разговора…

— А вы её в чём-то подозреваете? Да? Ну, это напрасно… Нелля Владимировна — святая… Сама благодетель… Я конечно же рассказал ей всё, что мне было известно на тот момент о вашем дедушке.

— А что вам было известно?

— Накануне секретарь райкома подробно поведал мне его историю. Мол, в войну именно товарищ Ковальчук, в ту пору капитан госбезопасности, опередил фашистов, намеревающихся открыть на Свитязе лабораторию по изучению свойств тяжёлой воды, и выкрал у них прямо из-под носа знаменитого советского учёного Селезнёва, согласившегося сотрудничать в этом вопросе с немецкой профессурой. Всё!

— Спасибо. Вы мне очень помогли.

— Не за что.

— Самой Пушновой о нашей беседе лучше не знать.

— Да-да, я понимаю…

— Кстати, вы купили в Шацке пять коробок «Птичьего молока»?

— Совершенно верно.

— Зачем?

— Такой дефицит нечасто встречается в наших магазинах. Одну мы съели сами, ещё две оставили дома на всякий случай.

— Вы можете показать их мне?

— Да-да, конечно!

Он потянул на себя створку шкафа и, недолго покопавшись в каком-то белье, извлёк оттуда две коробки. Всё было на месте: и контролька, и ярлык с ценой, и бирка с номером бригады, изготовившей продукт. Впрочем, в таком результате внешнего осмотра Ваня не сомневался ни на миг.

Круг сужался. Документы Пушновой снова и снова тщательно проверяли оперативники. В Москве, Киеве, Луцке. И пока не находили в них ничего странного, необычного, предосудительного. Родилась в Киеве в 1929 году, вместе с мамой пережила оккупацию. В 1950-м поступила в политехнический институт, через пять лет окончила его с отличием. Затем аспирантура, успешная защита диссертации, кандидатское звание. Сейчас работает над докторской. Тема: «Воздействие тяжёлой воды на разные виды млекопитающих».