Луи Жаколио - Покоритель джунглей Страница 31

— Это сигнал, — сказал он себе, — не пройдет и часа, как все трое свалятся мне на голову. Надо подумать, как быть.

Будучи уверен, что пленник не сумеет освободиться сам, он побежал к Веллаену, который ни жив ни мертв, едва заслышав выстрелы, пал в кустах наземь, думая, что пришел его последний час.

— Ну-ка, господин трус, — сказал ему Кишнайя, — вставай. Не бойся, из этой дыры пули не долетят до тебя даже рикошетом. Иди сюда, ты мне нужен. Отойдем в сторону, не надо, чтобы Срадхана услышал наш разговор.

Сообщники отошли шагов на пятьдесят, и Кишнайя продолжал:

— Два выстрела, которые мы слышали, должны предупредить товарищей Сердара, что он нуждается в помощи. Пройдет немного времени, они явятся сюда, и если мы не найдем выхода из положения, нам останется только с позором вернуться в Пуант-де-Галль и объявить губернатору, что предприятие наше провалилось. Надо, чтобы наш пленник умер до того, как подоспеют его друзья. Поскольку мы не отважимся спуститься в яму и сразиться с ним врукопашную, следует найти такой способ, при котором мы сами не подвергались бы опасности и не стали жертвой его ответных действий.

— Мы не можем пустить в ход копья?

— Будь на месте Сердара кто-нибудь другой, который, вроде тебя, полумертвый от страха валялся бы на дне ямы, можно было бы попробовать. Но с ним надо придумать что-то другое.

— Есть! — воскликнул Веллаен с радостной улыбкой, в которой сквозила кровожадность. — Посмотри, вокруг полно муравейников…

— Полагаю, ты не собираешься отдать нашего пленника на съедение муравьям?

— Нет, но тебе известно, что в жилищах красных муравьев обычно скрываются кобры, которые обожают запутанные ходы муравейников. Что ты скажешь, если мы подбросим с полдюжины этих очаровательных зверюшек арестанту?

— Я скажу, что тебе в голову пришла замечательная мысль. Это лучшее из всего, что можно придумать в подобных обстоятельствах. Не волнуйся, за нее тебе заплатят чудесными золотыми монетами с изображением чужеземной королевы. И поскольку ты — заклинатель змей, то исполнить задуманное для тебя пара пустяков. Все, что требуется, у тебя с собой?

— С вогу и мешком я не расстаюсь никогда.

— Начинай же, ибо оставшееся время поистине драгоценно.

Веллаен взял в руки вогу, небольшую тростниковую дудочку, которой пользуются заклинатели, и, приблизившись к муравейнику, опустился на колени возле самого большого отверстия, служившего ходом для змей. Предварительно он снял с себя одежду, чтобы ничто не стесняло его. В таком виде, устремив взор на дыру, он затянул странную, монотонную песню, своего рода заклинание, которое должно было привлечь на помощь духов лесов.

— Короче! Не тяни! — воскликнул Кишнайя, который умирал от страха.

Но Веллаен, весь во власти своего искусства, был настолько равнодушен к окружающему, что английский шпион вынужден был выслушать обращение к духам-защитникам до конца.

Затем заклинатель взял дудочку и извлек из нее меланхоличный звук, похожий на щебетание птичек. Безусловно, именно дару имитации заклинатели обязаны успехам, которых они достигают в своей необычной профессии.

Рассказы путешественников на эту тему частенько подвергались сомнению, некоторые просто-напросто считают профессиональных заклинателей обманщиками, заявляя, что у них ручные змеи, которые являются на зов хозяина, и что заклинатели пользуются их выучкой всякий раз, когда им требуется показать свое мастерство. Нападки эти несправедливы, в данном случае смешиваются две совершенно разные категории людей: в Индии существуют факиры и фокусники (часто это одно и то же), которые зарабатывают на жизнь всякого рода фокусами, в частности и с ручными змеями. Наряду с ними есть настоящие заклинатели, обладающие способностью, легко объяснимой, привлекать к себе змей, подражая пению птиц, до которых змеи большие охотники. Мы не очень верим в силу музыки, но безусловно верим в силу желудка. Поэтому нет ничего удивительного в том, что змея приползает на щебет птиц, являющихся ее излюбленным лакомством.

В своем ремесле Веллаен был весьма искусен: не прошло и десяти минут, как в мешке у него было уже пять великолепных кобр, и до полудюжины не хватало самой малости.

Прошло примерно полчаса с того времени, как Покоритель джунглей попался в ловушку, расставленную ему Кишнайей. На душе у него было скверно. Не двигаясь, он считал минуты, с нетерпением поджидая помощи и одновременно удивляясь царившей вокруг мертвой тишине. Он не верил, что враги покинули его, не попытавшись с ним разделаться. Оценив всю опасность своего положения, Сердар решил, что мерзавец, заманивший его в западню, должен в случае успеха предупредить южный пост сипаев, а те, явившись, расстреляют пленника в упор, не дав ему возможности защищаться. Эта ужасная перспектива вызвала у него приступ бессильной ярости, окончившийся нервным припадком. Благодаря такой острой, но естественной реакции Сердар в конце концов вновь обрел свойственные ему спокойствие и мужество. Через каждые пять минут он стрелял из карабина, чтобы указать друзьям направление их поисков. Ничто так не угнетало несчастного, как окружающая его ужасная тишина, в которой таилась угроза. В особенности его беспокоило одно: вдруг его враги воспользуются огнем, чтобы расправиться с ним. Достаточно было нескольких охапок хвороста, чтобы он умер в страшных, диких мучениях. Он не знал, что Кишнайя уже подумывал об этом, но вынужден был отказаться от дьявольской затеи, ибо ни ему, ни Веллаену нечем было развести огонь. Они тронулись в путь так поспешно, что забыли запастись всем необходимым. Что до старого испытанного способа раздобыть огонь путем трения друг о друга двух сухих кусков дерева, они не могли им воспользоваться — в низине, перерезанной болотами, все куски дерева, которые им попадались, источали влагу и никуда не годились.

Время летело быстро, не внося никаких изменений в положение Сердара, как вдруг до него донесся звук шагов, приближавшихся к его темнице. На мгновение чья-то тень заслонила свет, падавший через отверстие в крыше из листьев, проделанное при падении. Что случилось? Это были не его друзья, они бы крикнули, они бы позвали его! Ничего! Ничего, кроме молчаливой, угрожающей тени. Неужели его неприятели наконец-то решились заявить о себе?

Сердар недолго терялся в догадках. Вновь появился свет, и в тот же момент бесформенная масса, похожая на пучок сплетенных между собой лиан, упала к его ногам.

Тотчас же волосы дыбом встали у него на голове и кровь застыла в жилах. Взгляд его был дик. Онемев от ужаса, в клубке лиан он узнал десяток свернувшихся кобр, уже издававших зловещий свист.