Армия Карла XII. Золотой век шведской армии - Александр Викторович Беспалов Страница 31

В дополнительной реляции королю Августу, написанной 17 февраля 1706 года, Шуленбург дополняет описание сражения новыми деталями. Из нее становится ясно, что атака каролинов, направленная против правого фланга саксонской пехоты, где стояли полки гвардии (саксонской и польской), первоначально была отражена. Однако в центре шведам, при поддержке кавалерии, удалось разметать испанские рогатки и разбить союзную пехоту. При этом французы и швейцарцы, прикрывавшие батарею, сдались в плен. Развернув 12 трофейных орудий, шведы обрушили лавину огня на русский вспомогательный корпус и вторую линию саксонцев. Те не выдержали огня и в паническом страхе побежали с поля боя, бросая ружья. При этом русские батальоны, сохранявшие порядок, не могли вести огонь по противнику из-за лавины беглецов. Саксонская кавалерия, укомплектованная новобранцами, также не выдержала огня и показала тыл. При этом вся саксонская армия обратилась в беспорядочное бегство в направлении Фрауштадта. Перед городскими воротами образовалась свалка. Очень много солдат было затоптано и задавлено в возникшей давке. В это время шведская артиллерия развила максимальный огонь. Саксонская пехота была вынуждена сдаться. На протяжении полумили солдат курфюрста преследовала и беспощадно рубила каролинская кавалерия. Все сражение продолжалось не более 45 минут[155].

Действительно, судя по дошедшей до нас реляции генерала Реншильда, он направил свой главный удар на центр и левое крыло противника. При этом центр союзной армии, состоявший из 10 пехотных батальонов, атаковало всего четыре батальона шведов (Вестманландский и Вестерботтенский пехотные полки)[156].

Им действительно пришлось преодолеть ожесточенное сопротивление противника, стоявшего за испанскими рогатками и стрелявшего залпами. В ходе атаки чрезвычайно отличился Вестманландский полк, первым ворвавшийся на вражескую батарею. После этого генерал ввел в бой резерв, и противник в панике побежал.

Кроме того, атака 20 эскадронов саксонской кавалерии (в том числе и гвардейской) была отражена Сконским сословным драгунским полком Бухвальда и двумя эскадронами Верденского драгунского полка Маршалка[157].

Лишь на левом фланге русский отряд оказывал ожесточенное сопротивление. Здесь бой продолжался в течение четырех часов. Согласно дошедшей до нас реляции об этом несчастном сражении: «И росийския четыре полка да гранадерской батальон, которые стояли в передней линии, мест своих не уступили, все на том месте побиты. А осталось малоя число, також осталось и в задней линии и, собрався, шли к своему обозу отходом и отстреливались. И когда до обозу те дастолные стали приходить блиско, то шведы, оставя людей, бросились на обоз и взяли весь, что осталось по разграблении конницы соксонской, а за людьми даля не пошли»[158].

Русский вспомогательный корпус, брошенный своими союзниками на произвол судьбы, до конца исполнил свой воинский долг. Расстреливаемый из орудий, захваченных у саксонцев каролинами, отбивая с фронта атаки Нёрке-Вермландского пехотного, Северо-Сконского кавалерийского полка, а с тыла лейб-драгунского, Бременского и Померанского драгунских полков[159], он молча смыкал свои ряды.

Полковник фон дер Гольтц сдался со своими адъютантами шведам, бросив на произвол судьбы вверенные ему части. Командование над остатками корпуса и примкнувшим к нему саксонскими беглецами принял подполковник Самуил де Ренцель. Офицер с богатой военной биографией, служивший французскому королю и разным германским государям, он не изменил данной русскому царю присяге. Под его руководством остатки русских полков отбили несколько атак шведов и продержались до сумерек.

Только под покровом ночи отряд из разбитых русских полков, сплотившись вокруг своего командира, смог пробиться штыками из окружения и, обойдя Нидер-Рорсдорф, отступить к границе Силезии. Из всего русского отряда вырвалось из окружения с примкнувшими на следующий день группами беглецов и одиночек 1920 человек[160].

По данным реляции Реншильда, были захвачены в качестве трофеев 29 орудий, 2 гаубицы, 44 ручных мортиры, 71 знамя, 11 008 шпаг и 11 099 мушкетов. Убиты: полковники граф Жуаёз, Сак, 3 русских полковника, других русских офицеров – 360, подполковников саксонских – 7, майоров – 5, унтер-офицеров и рядовых – 7000, пленено и ранено на поле боя – 2000 человек.

Пленено саксонцев: генерал-лейтенант Востромирский, генерал-майор Лютцельбург, полковник Вальрат, 3 подполковника, 3 майора, 46 капитанов, полковой квартирмейстер, 85 лейтенантов, 57 фенрихов, 5 адъютантов, 2 кавалергарда, 242 унтер-офицера, 9 фельдшеров, 19 гобоистов, 93 барабанщика, 85 артиллеристов, 6980 рядовых. Всего 7633 человека[161].

По приказу Реншильда шведы перебили часть взятых в плен русских солдат. Даже в те времена, когда с пленными не очень церемонились, это был пример жесточайшей бесчеловечности по отношению к солдатам противника.

«Пожалуй, его самым большим подвигом …была великая победа под Фрауштадтом зимой 1706 года, когда единственный корпус под его началом практически уничтожил небольшое саксонско-русское войско. В этой битве Рёншильд ясно показал свою силу как полководца. При этом же случае он показал также и кое-что другое: жесткую и холодную беспардонность, граничащую с жестокостью. А именно, после битвы отдал приказ казнить всех взятых в плен русских. В заключительных фазах сражения вражеские солдаты, которые еще стояли на ногах, бросали оружие, обнажали головы и взывали о пощаде. Саксонских солдат щадили, но русским не приходилось ждать никакой милости. Рёншильд приказал поставить шведские отряды кольцом, внутри которого собрали всех взятых в плен русских. Один очевидец рассказывает, как потом около 500 пленных «тут же без всякой пощады были в этом кругу застрелены и заколоты, так что они падали друг на друга, как овцы на бойне». Трупы лежали в три слоя, размочаленные шведскими штыками. Часть объятых ужасом русских, пытаясь избежать такой судьбы, выворачивали свои мундиры наизнанку, красной подкладкой наружу, чтобы таким образом сойти за саксонцев. Но их хитрость была разгадана. Другой участник сражения рассказывает: «Узнавши, что они русские, генерал Рёншильд велел вывести их перед строем и каждому прострелить голову; воистину жалостное зрелище!» Это была необычная и отвратительная акция. Хотя обе стороны неоднократно оказывались способными, явно не терзаясь муками совести, убивать беззащитных пленных, больных и раненых, бойне при Фрауштадте не было равных в те времена, как по масштабам, так и по тому, что совершалась она с холодным расчетом. Без сомнения, можно предположить особую жгучую неприязнь, направленную именно против русских, неприязнь, которая уже в те времена имела исторические корни. И все же, по всей вероятности, зверский приказ Рёншильда не был отдан в состоянии аффекта, а был, наоборот, глубоко продуман. Таким образом он избавлялся от толпы обременительных пленных, которые, в отличие от саксонцев, имели мало цены как перевербованные ратники в собственном войске. В то же время Рёншильд хотел на судьбе этих несчастных русских преподать урок другим, сделать ее