Бернард Корнуэлл - Хроники Артура Страница 33

— Мне это здорово понравилось! — В ее голосе послышались давно забытые озорные нотки. — Очень понравилось! Я так ненавижу мужчин, Дерфель!

— Всех мужчин?

— Мужчин в кожаных латах и с копьями. — Ее передернуло. — Не тебя. Но остальных я ненавижу. — Она обернулась и плюнула позади себя на тропинку. — Как, должно быть, смеются боги над этими гордо вышагивающими мужчинами! — Она откинула капюшон и посмотрела на меня. — Ты хочешь, чтобы Линет пошла с тобой в Кориниум?

— Я поклялся защищать ее, — глухо произнес я. — И она утверждает, что беременна.

— Значит, ты все же хочешь, чтобы она оставалась с тобой?

— Да, — пробормотал я, желая на самом деле ответить «нет».

— Ты глуп, Дерфель, — сказала Нимуэ. — Но знай, если ты не оставишь Линет сейчас, она бросит тебя, когда ей это будет нужно.

Мы уже подошли совсем близко к портику виллы, где скопилась толпа просителей, поджидавших Артура. Нимуэ придержала меня за рукав.

— Ты слышал, — спросила она тихим голосом, — что Артур подумывает отпустить Гундлеуса?

— Нет.

Я был просто ошеломлен этой новостью.

— Да. Он считает, что теперь Гундлеус не решится нарушить мир, и полагает, будто Гундлеус единственный, кто по-настоящему может управлять Силурией. Артур не осмелится освободить его без согласия Тевдрика, потому этого пока и не произошло, но случится непременно.

Она говорила горячо, с напором, а я думал о том, как возбуждение и ярость преображают ее, давая красоту, которой обделила природа. Нимуэ смотрела вдаль на едва видневшийся в холодном, мокром воздухе холм Кар Кадарна.

— Артур, — продолжала она, — мечтает о мире, но здесь никогда мира не будет. Никогда! Британия — котел, Дерфель, и Артур взболтает его.

— Ты не права, — попытался я защитить Артура.

Нимуэ лишь насмешливо покривилась в ответ и, не произнеся больше ни слова, повернулась и решительно направилась назад по тропинке к хижинам воинов.

Я протиснулся сквозь толпу просителей и вошел на виллу. Артур мельком взглянул на меня, приветственно махнул рукой и снова повернулся к человеку, который пришел с жалобой на соседа, тайно переместившего межевые камни на границе их владений. Рядом с Артуром за столом сидели Бедвин и Герайнт. По бокам от него, наподобие стражников, стояли Агрикола и Тристан. На полу вокруг стола сидели королевские советники и судьи. А пол виллы был утеплен римским способом — подпол наполняли воздухом из печи. Тонкие змейки дыма просачивались сквозь отверстия в мозаичном полу.

Один за другим представали перед Артуром просители, и правосудие вершилось тут же, на глазах у всех. Почти все споры могли бы решиться и в суде Линдиниса, который помещался всего в сотне шагов от виллы, но многие люди, особенно жители языческих деревень, верили, что решение, принятое на Королевском совете, крепче и надежнее, чем суд, устроенный римлянами, поэтому они копили свои беды и обиды до той поры, пока в их краях соберется очередной Совет. Артур, представлявший в Совете маленького Мордреда, терпеливо выслушивал каждого, но все же облегченно вздохнул, когда поток просителей иссяк и пришло время разбора самого главного дела дня. Надо было завершить то, что началось со ссоры и закончилось вчерашней битвой и смертью Овейна. Воинов Овейна отдали под начало принца Герайнта с приказанием разбросать их по разным военным отрядам. Лливарх, один из капитанов Герайнта, был назначен вместо Овейна на должность командира королевской стражи. Затем суду было поручено сосчитать богатство Овейна и часть его отослать в Кернов. Я видел, с какой твердостью Артур отдавал приказания, внимательно выслушивал каждого, но при этом умел унять спорщиков и не дать Королевскому совету перерасти в шумную и бесполезную перепалку. Заметил я, что и Герайнт и Бедвин быстро признали первенство Артура. Бедвин связывал будущее Думнонии с крепкой рукой Артура, а Герайнт, хоть и был племянником Утера, вовсе не стремился взвалить на себя всю тяжесть правления страной и с радостью предоставил бы это Артуру. В Думнонии теперь появился новый защитник короля, Артур ап Утер, и всем это было по душе.

Принцу Кадви из Иски было приказано выделить из своего имущества четвертую часть для уплаты долга Кернову. Он попытался возражать против этого решения, но струсил и смешался под гневным взглядом Артура. Артур мог бы наверняка и строже наказать Кадви, но доказательств его участия в нападении на торфяник не было. Меня, единственного свидетеля сговора с Овейном, Артур пощадил и не заставил нарушать клятву. Принц Тристан молча одобрил решение Артура кивком головы.

Следующим важным делом было устройство будущего нашего короля. До нынешнего дня Мордред жил в доме Овейна, теперь ему требовалось новое жилище. Бедвин предложил дом Набура, главного судьи Думнонии. Другой советник тут же возразил, заявив, что Набур христианин.

Артур стукнул кулаком по столу, прекращая уже разгоравшийся спор.

— Набур здесь? — требовательно спросил он.

Из дальнего угла комнаты выступил высокий человек.

— Я Набур. — Он был молод, узкое надменное лицо было чисто выбрито, и, если бы не римская тога, его можно было бы принять за друида. — Набур ап Лвид, — сухо представился он.

— У тебя есть дети, Набур? — спросил Артур.

— Трое из тех, кто выжил, лорд. Два мальчика и девочка, ровесница нашего короля Мордреда.

— А есть ли в Дурноварии друид или бард?

— Бард Дерелла, лорд.

Артур перебросился несколькими тихими словами с Бедвином, тот согласно кивнул, и Артур благосклонно улыбнулся Набуру.

— Возьмешь ли ты под свою опеку короля?

— С удовольствием, лорд.

— Ты можешь учить его своей религии, Набур ап Лвид, но только в присутствии Дереллы. А когда мальчику минет пять лет, бард Дерелла должен стать его наставником. Ты получишь из сокровищницы половину королевского содержания, к тому же будут оплачиваться и двадцать стражников, обязанных постоянно быть около нашего лорда Мордреда. За его жизнь в ответе и ты, и вся твоя семья. Согласен?

Набур побледнел, услышав, что в случае смерти Мордреда умрут его жена и дети, но медленно кивнул в знак согласия. Конечно, риск того стоил, ибо, становясь опекуном и стражником короля, Набур попадал в самый центр власти Думнонии.

— Я согласен, лорд, — сказал он.

Теперь оставалось решить судьбу Лэдвис, любовницы Гундлеуса и рабыни Овейна. Женщину привели в зал, и она стояла перед Артуром, вызывающе глядя на своих судей.

— Сегодня, — проговорил Артур, — я отправляюсь в Кориниум, где в плену содержится твой муж. Ты хочешь поехать с нами?

— Чтобы вы могли унижать меня и дальше? — гневно выкрикнула она.

Ни издевательства, ни грубость Овейна не смогли сломить эту гордую женщину.

Артуру явно не понравился ее враждебный тон, но он сдержался и лишь нахмурился.

— Чтобы ты могла быть с ним, леди, — мягко ответил он. — Твой муж, конечно, пленник, но у него есть дом не хуже этого, хотя он и под охраной. Ты сможешь жить с ним уединенно и спокойно, если захочешь этого.

Глаза Лэдвис наполнились слезами.

— Он может не захотеть меня, опоганенную.

Артур пожал плечами.

— Решать за Гундлеуса я не могу. Слово за тобой. Если пожелаешь остаться здесь, никто не станет препятствовать. Смерть Овейна означает, что ты свободна.

Лэдвис, казалось, была смущена и обескуражена великодушием Артура. Судорога перехватила ей горло. Справившись с волнением, Лэдвис кивнула.

— Я поеду, лорд.

— Хорошо! — Артур встал и отнес свой стул к дальней стене, предложив Лэдвис сесть. Потом он повернулся к собравшимся советникам, копьеносцам и вождям. — Мне осталось сказать вам совсем немного. Но то, что услышите, вы должны повторить своим людям, своим семьям, своим племенам и родам. Наш король — Мордред, и никто иной, и только Мордреду принадлежат наша жизнь, наша преданность и наши мечи. Но если в эти годы королевство окажется перед лицом врага, появится нужда в сильных решениях, всегда найдутся люди, которые станут нашептывать, что я желаю узурпировать королевскую власть. Вас даже попытаются убедить, что я хочу заменить короля. Поэтому сейчас перед вами и перед нашими друзьями из Гвента и Кернова, — Артур сделал любезный поклон в сторону Агриколы и Тристана, — позвольте поклясться, что я буду использовать власть, которую вы мне вручили, только до того дня, когда Мордред достигнет нужного возраста и примет из моих рук королевство. Клянусь!

Он умолк.

В зале возникло легкое движение. До сего момента никто еще до конца так и не понял, что Артур взял власть в Думнонии в свои руки. Пока он сидел за столом вместе с Бедвином и Герайнтом, всем казалось, что все трое равны. Но теперь, после неожиданной речи Артура, стало ясно, что с молчаливого согласия Бедвина и Герайнта он стал единственным властителем. Само собой получилось, что Бед вину остается править внутри страны, Герайнт будет охранять границу с саксами, а Артур двинется на север навстречу войску Повиса. Я уже знал, а может, это было известно и Бедвину, что Артур собирается в скором будущем прийти к миру с королевством Горфиддида, но пока будет продолжать войну.