Проклятая корона: Новый фараон - Владимир Александрович Андриенко Страница 33

–Ты что-то задумал, повелитель? – спросил жрец. – Я не могу понять к чему этот приказ Миносу?

– Все просто, великий жрец, я решил действовать так, как они не ждут. Мы не станем ждать, когда войска гиксов соберутся, а нанесем удар по части их армии первыми.

– Первыми? Значит, ты решил, государь, двинуть наши войска на врага? Это хорошее и мудрое решение.

– Я знал, что тебе оно понравится.

– Стоит объявить его всем подданным, что собрались во дворце.

– Я так и сделаю, жрец.

Фараон громко заявил:

–Я и мой сын Камос через время сами выступим с войсками против гиксов! Я принял решение как ваш царь, и мы поступим не так, как того ожидают гиксы.

Все склонили головы в знак покорности воле владыки. Секененра продолжил:

– Гиксы наверняка отправят второе посольство, и ты, Минос, встретишь его у Абидоса, как мой наместник. Послов ждать следует не раньше чем через месяц.

– И что мне делать с послами? – Минос посмотрел на повелителя.

– Не пропускай их в Фивы. Отправь обратно и скажи, что я как фараон не намерен более выслушивать приказы великого гика. Но отвечай послам вежливо, не стоит проявлять грубости и никакого насилия. Пусть думают, что мы их по-прежнему боимся. Хотя кто может сказать, что это не так? Гиксы опасный враг. Но у нас есть одно бесспорное преимущество. Их командиры нас явно недооценивают и потому отряды колесничих не станут ждать пехоту и пойдут вперед.

– Ты намерен разбить их по частям, государь?

– Да. Мы вначале попытаемся уничтожить колесницы, а затем и пехоту и стрелков. Главное, чтобы они разделились.

– Это необычно и … умно! Но нам не стоит отрываться от города слишком далеко.

– Наоборот, почтенный жрец, мы встретим врага не у стен Фив, а у стен Абидоса. Минос укрепиться там и этот город первым станет на пути гиксов, если мои отряды разгромят. Теперь ты понял суть моего приказа?

– Понял, государь. Даже если твой план по разгрому гиксов по частям не удастся, то у нас будет в запасе немного времени…

***

Северный (Нижний Египет) Дельта.

Дагон распекал свою дочь в своей каюте:

– Ты хоть понимаешь, что наделала? Ты поссорила меня с гиксами. И сейчас ни твоя, и ни моя жизнь не стоят ничего.

– Но ты мог повернуть в Фивы, отец, вместо того чтобы плыть на Север, – возразила девушка.

– А кто поручится, что Якубхер не оставил засады? Ведь и он мог подумать, что шпионы захотят вернуться обратно. А все те районы контролируют гиксы. Не стоит забывать об этом. А мы сейчас идем туда, где нас никто не станет искать. Да и товаров у меня много. Нужно успеть все продать в числе первых.

– Сколько можно твердить о своих товарах?

– Я не ободряю твоего увлечения этим крестьянином, Атла.

– Увлечения?

– Разве ты не увлечена, дочь моя? Ты столь восторженно говоришь о нем, словно влюблена в него, – Дагон внимательно посмотрел в глаза дочери. – Неужели это так?

– А разве он недостоин того, чтобы такая девушка как я могла полюбить его? Он красив и силен. И отличный любовник. Этого мало? – девушка с вызовом посмотрела на купца.

– Тебе и это уже известно, Атла. Ты слишком похожа на свою мать. Та также искала сильных ощущений и не дожила до старости. Я никогда тебе ничего не запрещал, дочь, и давал тебе свободу. Разве не так?

– Так, отец. И что из того? Я жрица богини Иштар. Сейчас ты намерен запретить мне любить?

– Любить нет. Но любовь состояние временное. Она не длится вечно, Атла.

– В этой жизни нет ничего вечного, отец. И сама наша жизнь рано или поздно кончается.

– Это так. Но быть счастливым в этой жизни может тот, кто мудр. И поддаваться чувствам не стоит. Ты со своей красотой сможешь получить в мужья кого угодно.

– Купца? – презрительно скривила свои красивые полные губки Атла.

– Зачем обязательно купца? Можно взять и выше. У фиванского фараона есть дети. Сыновья. И ты можешь очаровать любого из них. А если судьба улыбнется им, то они станут основателями новой великой династии царей. Что скажешь на это?

– Я пока хочу Эбану.

– Мы финикийские мужчины не столь большие тираны, какими являются гиксы, маитане, или жители Междуречья. Ты знаешь это, дочь. И я легко сдался, когда ты отказалась выйти замуж за купца.

– Сдался? Ты никогда не сдаешься просто так, отец. У тебя были свои соображения на этот счет. Я также тебя хорошо знаю. К тому же ты не отказал совсем моему жениху, а только немного отсрочил свадьбу.

– Кто знает? А вдруг бы ты сама передумала?

– Я? – Атла хохотнула. – Ты знаешь, отец, что я люблю сильных мужчин.

– А твой жених и есть сильный, но я не стану тебя ни в чем убеждать, Атла. Не хочу терять времени понапрасну. Сейчас я хочу знать, что ты собираешься делать? Вернее, что вы собираетесь делать с Эбаной?

– Мы сойдем с корабля и отравимся на Юг, присоединившись к одному их купеческих караванов. И не стоит тебе убеждать меня этого не делать. Я поеду вместе с ним.

– Хорошо. Если тебе слишком хочется рисковать жизнью неизвестно во имя чего – то рискуй. Но он египтянин, дочь моя. И он борется за свободу Египта. А что тебе в этой борьбе? Ты не египтянка.

– Ну и что? Близится большая война. И сама Иштар указываем мой путь.

– Ты так восторженно рассуждаешь о войне, дочь. Что ты знаешь о ней? Там нет ничего кроме грязи, крови и страданий.

– Я не боюсь крови, отец. Я боюсь скучной жизни в женской половине дома тирского купца.

– И давно этот юноша сумел так покорить тебя? Когда вы успели так спеться?

– Отец, разве женщина может сказать, за что ей этот мужчина нравится, а тот не нравится? Моя мать говорила тебе, за что ей нравился ты?

– Твоя мать, – задумчиво проговорил Дагон. – Твоя мать была загадкой для меня и загадкой осталась до сих пор. Но тогда я был молод и был другим. И я был влюблен без памяти в эту женщину. Её смерть поразила меня в самое сердце. И тогда я понял, что горе может убить, не хуже чем кинжал или яд. Но затем дела, торговля и возраст сделали меня равнодушным к женской красоте…

***

Ливийский купец, давний знакомец и компаньон Дагона, с радостью взялся ему помочь.

– Я отвезу твою дочь и этого египтянина в самые Фивы, Дагон.

– Но неужели ты осмелишься пойти на Юг, после того, что я тебе рассказал? Я бы на твоем месте не шел ниже Мемфиса, а продал все в Дельте.

– В Дельте? Мой путь в Нубию, Дагон. В самую Нубию, ибо там тот товар, который мне нужен.