Остров Беринга - Ольга Владимировна Погодина Страница 33

— А если шлюпка потонет, нам тут до Страшного Суда куковать?

— Сам, поди, спастись придумал, острожник!

— Нет! Не бывать! — моряки, испуганные перспективой лишиться последней надежды и оказаться запертыми на острове навсегда, хором отмели это предложение.

— Надобно снять с мели судно и вывести его на глубокое место, а затем продолжать на нем наше плавание!

— Да оно на семь футов в песок ушло, а в трюме вода! Откапывать заботно выйдет! До осени, поди!

— Надо откопать — откопаем. Только бы пробоину заделать — и поплывет, родимый!

— Этого никак не можно, — покачал головой Савва Стародубцев. — Страшно говорить, но «Святого Петра» нам не спасти. Половину корабля разобрали на костры. Воры вы, воры!

— А как же нам без этого спастись было? Померли бы все, как есть померли!

Отец поднял руку, и разноголосица разом стихла.

— По первому предложению думаю вот что. На крайний случай оно, возможно, будет верное, но возражений к нему много. Наперво следует сказать, что шлюпку в открытое море выпускать губительно, а сколько ей плыть до Камчатки — неведомо. Помимо счисления, по которому выходит от силы дней пять, есть еще подводные течения, которым шлюпка противостоять не сможет, да еще может налететь ураган. А со шлюпкой последняя наша надежда сгинет. Второе — если шлюпка даже доберется до Камчатки, не случится ли так, что наши суда, на которые мы надеемся, тоже погибли или же, нас не дождавшись, ушли в Охотск. Ждать их до зимы выйдет, а второй зимы мы здесь без дров не переживем.

— Верно говорит капитан! Как есть не переживем!

— Что до того, что корабль наш с мели снять, то прав Савва. Нечем нам заменить сгнившие и поломанные части. Господь судья тем, что в сию страшную зиму спасался нашею последнею надеждой.

Многие понурили головы. Ведь даже среди тех, кто сам досок не крал, все грелись у тех самых костров…

— Что же получается, все же посылать шлюпку?

Отец долго молчал:

— Есть еще путь, только не знаю даже, путь это или фантазия. Из обломков корабля выстроить новый, который всех бы нас вместил.

— Да как же мы его выстроим?

— Откуда ж у нас карты корабельные, да гвозди? Из чего стапеля-то возводить? Из камней?

— На это умения нужные особые!

— Дело непростое. — Софрон Хитрово, уже вполне оправившийся от болезни, погладил рыжую бороду. В отличие от прочих на лице его отразилось не сомнение, а лишь сосредоточенность. — Но «Святого Петра» на воду спустить решительно невозможно, а потому либо гнить ему в песке, либо уйти на дрова, либо хотя бы попытаться. Не выйдет — пошлем шлюпку!

— Хоть один бы в команде корабел был — и то ладно! — в запальчивости выкрикнул Овцын. — А так только зазря время упустим и те же корабли, что нас в Охотске дожидаются, к осени-то наверняка уйдут!

Отец неохотно кивнул:

— Так и есть. К осени уйдут. А потому надо браться за работу немедля и себя не щадить!

Вышел вперед Савва Стародубцев:

— Нам бы чертежик какой, Ксаверий Лаврентьевич. На стапелях-то мне висеть доводилось, — и «Святого Петра», и «Надежду» баюкал вот этими руками. Простым мастеровым только, но чуток сноровки имею. Но вот так, незнамо что… один не осилю.

— Одному и не надобно. — Отец повеселел. — Дело у нас общее. Вечером приходи — все вместе чертежик делать будем!

После слов Саввы все больше людей стало склоняться к предложению отца. К тому, чтобы посылать шлюпку и исходить напрасной надеждой, душа у людей не лежала. На том и порешили, — отец даже распорядился составить протокол, «чтобы никто потом обид не таил и языком понапрасну не баял». Лорка в этом усмотрел и горький опыт Беринга…

Ответ не замедлил себя ждать. На следующий день Григорий Самойлов с мрачным лицом вручил отцу подписанную пятнадцатью подписями бумагу, в котором заявлялось, что недопустимое дело ломать корабль Ее Величества и что ничего этим заведомо не удастся добиться, так как неслыханное дело — строить новое судно из обломков старого, а следовало бы согласно их первоначальному предложению снять судно с мели и спустить его на глубокую воду. Однако подписи Овцына на бумаге не было. Мрачный и неразговорчивый, он с утра ушел куда-то, всем своим видом выказывая недовольство принятым решением, но фарисействовать не стал. Лорка это понял — и все поняли.

Отец отдал приказ собираться во второй раз.

— Больно ты, Ксаверий Лаврентьевич, со смутьянами мягок, — ворчал по этому поводу Софрон Хитрово. — О корабле Ее Величества они берегутся, как же!

— Сказано было, что решение примем сообща, без различия чина. Слово держать надо. А то что же, — едва кто-то супротив, — назад забрать? — отец сдвинул брови.

Пришлось собираться во второй раз. Отец провел всю ночь, чертя углем сначала прямо на земляном полу, а потом на куске парусины. На собрании он показал грубый чертеж гукора и уверенно заявил, что оставшихся частей такелажа и досок хватит для его постройки. Проект снятия судна с мели был полностью отвергнут, и оставлено было в силе принятое первоначально решение — построить новое судно из частей старого.

Несмотря на то, что недовольные продолжали ворчать, команда, разбившись на вахты, начала разбирать такелаж и снасти, в то время как незанятые охотились и собирали плавник. Отец распорядился поставить охрану у останков корабля, и кражи прекратились совершенно. В землянках почти перестали топить для обогрева, и еду теперь готовили сообща на одном общем костре. Однако к тому времени наступил апрель, дни стали намного теплее, так что участь замерзнуть до смерти людям не грозила.

Кроме того, начали появляться первые ростки молодой травы, дикого лука и саранки. Стеллер страстно убеждал всякого, кто попадался ему на пути, что свежая зелень излечивает от болезни, и люди понемногу поверили ему, тем более что он оказался прав: один за другим люди, поддавшиеся на его уговоры, на глазах становились здоровыми.

Тем не менее работа была тяжелой. Часто приходилось нырять в ледяную воду, чтобы поднять на поверхность ту или иную снасть. Многие предметы после долгого пребывания в воде совсем прохудились да обгнили, и следовало на ходу изобретать, чем их можно заменить. Как-то само собой установилось, что отец занимается постройкой судна, а капитан Хитрово руководит отрядами добытчиков.

Лорка и Стеллер оказались предоставлены сами себе — впечатленные излечением, матросы и офицеры единодушно желали,