Андрей Марченко - Письмо никому Страница 34

Макс послушно прошел несколько шагов вдоль трамвайной рельсы.

— Хватит?.. — спросил Макс.

— Вполне. Он порядка сорока метров вперед и двадцати пяти метров вправо.

Получалось, что объект находится в каком-то магазинчике из тех, что расположены вдоль трамвайной трассы. Макс усмехнулся — магазинчики походили на мышеловки — иного выхода, кроме обращенного к базару, они не имели. Из-за этого казалось — никто не изберет их как наблюдательный пункт.

— Веди меня… — скомандовал Макс лейтенанту.

Оказалось, что сигнал исходил из книжного магазина. Дал знак троим — за мной. Хором влетели в магазин. Потом Макс долго пытался объяснить себе и особенно другим. Мог ведь сыграть одиночку, заставить объект раскрыться, а потом дать знак — берите его…

Но нет: такое бы порушило легенду об учениях, о каком-то террористе — то ли настоящем то ли нет, с которым по определению переговоров быть не может.

Потому и ворвались в книжный магазин скопом, разошлись в разные стороны, обнажили оружие.

…И услышали, как с мягким шелестом из рук продавца падают на прилавок полиэтиленовые файлики.

Магазин был пуст.

В этом они убедились чуть позже — пройдя меж стендами с зарешеченными книгами.

— Чем-то конкретным интересуетесь, — смог наконец проговорить продавец.

Ничего кроме заученной фразы ему на ум не пришло.

Походкой неуместного на базаре, скучающего денди, в магазин зашел Игорь. Он кусал яблоко, купленное по пути. Продавец посмотрел на вошедшего с надеждой, будто его появление выправит искаженную реальность. Но довольно быстро понял — этот гость не интересуется ни книгами, ни продавцом.

— Ну что тут? — спросил вошедший.

Связались с лейтенантом.

— Да?

— Где он?

— Рядом с вами — метра два…

Макс осмотрелся — магазин по-прежнему оставался пустым. Игорь достал из кармана свой тонкий мобильник, набрал номер. Раздался чуть глухой звонок. По нему нашли трубку — была она спрятана за книгами.

— Надо же, какое открытие — человек может передвигаться без своего мобильного, — прокомментировал Игорь.

Макс быстро пролистнул записную книжку, список звонков входящих, исходящих. Лишь в сообщениях оказалось одно неотправленное сообщение.

Макс открыл его. Сообщение гласило:

«А вы опять смухлевали».

— Жаль мобильника. Все равно пришлось бы расставаться, но я к нему привык.

Он смотрел на улицу со второго этажа здания рынка, под его крышей продавали мясо, рыбу, молоко, масло — все то, что лучше продавать в помещении.

Но на втором этаже торговли почти не было — сюда заходили только самые любопытные, мужья, желающие отдохнуть от таскания сумок за своими женами.

У немытого окна стоял Егор. На трамвайную улицу, на книжный магазин он смотрел через свой монокуляр. Выходка была не бог весть какая умная, к тому же довольно затратная как на его финансы. Зато теперь он знал врага в лицо.

— Да ладно… — успокоил Егора псевдобродяга. — Сейчас твои друзья уедут, пойдем к моим — они тебе наверняка предложат что-то получше и подешевле.

Группа возле книжного магазина выглядела обескураженной. Было видно, как один прошел по улице, перебежал через перекресток, остановился у фургонов на стоянке.

Поправка — фургонов было два. Оба нейтрального грязно-белого цвета с тонированными стеклами. На одном было чуть больше антенн, чем положено, и какая-то надстройка на крыше.

Дверь этого фургона открылась, из нее подошедшему подали наушник с микрофоном. Было видно, что внутри у этого микроавтобуса тесно от электроники.

— Я хочу, чтобы в этом фургоне выгорели микросхемы, — заметил Егор.

— Какие именно?

— Все…

— А кто там внутри?

— Ты не поверишь, но, судя по всему, твои работодатели тех времен, когда ты работал на государство…

— А, ну тогда разговоров — ноль…

Пятью минутами позже неудавшуюся операцию стали сворачивать, стягиваться к транспортным средствам. Некоторые бойцы курили, ожидая пока их расслабленное начальство скупается на рынке.

Автобусы стояли на стоянке — пустыре, засыпанном шлаком и огороженном сеткой. Какие-то дельцы умудрились получать деньги, по сути, на пустом месте.

Никто потом не смог сказать, что же произошло.

Потом все списали на магнитную бурю — ее никто не видел, но все о ней знают. Так же доподлинно известно — магнитной буре счет за испорченную технику не предъявишь. Но в любом случае — это была очень странная буря — на солнце не было пятен, не было предупреждения о буре. Магнитное поле Земли лежало в штиле. И тут вдруг ударило на этом пятачке.

Не проехал по небу на огненной колеснице апостол Гавриил, или кому там она принадлежит.

Не было молнии среди ясного неба, даже ветерок дул совершенно слабенький.

Какая-то машина выезжала со стоянки. Мамаша прокатила коляску с ребенком, прошли студент со студенткой — их любовь немного опережала весну. Вдоль ограждения шел с огромной сумкой бродяга… Стремительно на роликах промелькнул мальчишка.

Чувства человеческие остались глухи к происшедшему, но вдруг разом отказала техника.

В радиусе десяти метров мобильные телефоны резко звякнули и погасли навсегда. Все радиоприемники в квартале на всех частотах поймали и выдали на динамики пронзительную и острую как игла помеху. Вздрогнуло изображение на телевизорах, которые продавали в другом конце базара.

На всех мониторах в микроавтобусе резко пошел «снег».

— И зачем тебе это было надо? — спросил Геноссе Егора, после того, как тот рассказал о прошедшем дне.

— Просто захотел на них посмотреть, — пожал плечами Егор. — Теперь я знаю врага в лицо… Да и…Ты слышал легенду про шагреневую кожу?

— Это которая сжимается с каждым желанием и душит владельца?

— Ну где-то так… Только бывает случай, когда владельцу это надоедает и он рвет эту кожу на лоскутки. Эта шагрень слишком много о себе возомнила… Желания у меня не сбывались, но все трудней становилось дышать. Сейчас я их осадил…

— Теперь неизвестно, что они предпримут.

— Ну это ясно — мои портреты появятся на каждом столбе, но мне это как-то все равно — к утру меня в городе не будет.

— Они еще перекроют вокзалы.

— Возможно. Даже скорей всего… Но прорвемся.

Время скользило к раннему весенне-зимнему вечеру. Неспешно собирались в дорогу, готовили прощальный ужин.

Егор еще раз предложил студенту устраниться, а Геноссе — наоборот. Но были получены ответы, аналогичные вчерашним.