Генри Хаггард - Хоу-Хоу, или Чудовище Страница 35

Между тем женщины рядом рыдали от ужаса, ожидая, что нас вот-вот затопит. Будучи сам того же мнения, так как скала дрожала под нами, будто сейчас перевернется, подмытая водой, и погрузится в бездонную пучину, я делал вид, что не обращаю внимания на их страх, и упрямо смотрел на восток.

И вдруг с первым солнечным лучом из туманной мглы над озером вынырнула лодка. Рев воды заглушал всплески весел. На корме, приставив дуло револьвером ко лбу кормщика, стоял Ханс.

Я встал, и он меня увидел. Я знаками указывал ему, куда подплыть. Лодке грозила опасность опрокинуться или быть унесенной течением в водоворот, бурливший на месте шлюзного канала. Но вэллосы были искусными гребцами, а револьвер Ханса придал им храбрости.

Наконец лодка пристала носом к нашему утесу, и Ханс, пробравшись вперед, бросил мне канат. Я схватил его одной рукой, а другой спихнул вниз дрожащих женщин. Ханс подхватил их и швырнул в лодку, словно кули с мукой. Затем я перебросил наше снаряжение и сам сделал отчаянный прыжок, почувствовав, что утес переворачивается. Я шлепнулся по пояс в воду, но Ханс и кто-то еще подхватили меня и втащили в лодку. А еще через мгновение утес исчез под желтым вспененным потоком!

Лодка качнулась и закрутилась веретеном. К счастью, она была велика (на двадцать пар весел) и устойчива, так как была выдолблена из одного огромного ствола. Ханс выкрикивал команды, гребцы гребли изо всех сил. Первую минуту наша гибель казалась неизбежной: течение затягивало и мы не продвигались ни на пядь. Наконец мы немного продвинулись вперед, по направлению к скале Приношений, и еще через минуту были вне опасности.

— Почему ты не пришел раньше, Ханс? — спросил я.

— Ох, баас, да потому, что эти дураки не желали двигаться, пока не покажется первый луч, а когда старый Вэллу и Иссикор пробовали настаивать, гребцы заявили, что убьют их. Они сказали, что это нарушение закона, баас.

— Будь они прокляты на десять поколений! — воскликнул я и замолчал, ибо что толку спорить с этой суеверной бандой.

Суеверие царит еще над большей частью мира, называя себя религией. Вэллосы, конечно, гордились своей религиозностью. Так кончилась страшная ночь.

Глава XIV. Конец Хоу-Хоу

Против скалы Приношений, у самого берега, лодка остановилась. На мой вопрос, зачем это делалось, старый Вэллу, которому сбившаяся набок тиара придавала вид пьяного, робко ответил: — Таков закон, господин. Закон повелевает нам ждать, пока не покажется солнце и Хоу-Хоу не выйдет во славе своей принять Святую Невесту.

— Прекрасно, — ответил я, — так как Святая Невеста сидит в лодке, положив голову мне на колено (это была правда — Сабила, не доверяя никому другому, прислонилась ко мне, и так же поступила Драмана, голова которой покоилась на моем втором колене), я не советую его величеству Хоу-Хоу являться сюда за нею — или в голове у него появится дыра величиною с мой кулак! — прибавил я, выразительно хлопнув по кожаному футляру своего двуствольного «экспресса».

— Все-таки мы должны ждать, господин, — кротко возразил Вэллу, — ибо я вижу, что у столба еще привязана Святая Невеста, а пока ее не отвяжут, закон запрещает нам удаляться.

— Да, — ответил я, — то святейшая из Невест, ибо она мертва, как камень, а все мертвые святы. Ладно, ждите, если вам угодно, потому что мне и самому хочется посмотреть, что произойдет.

Мы сложили весла, и в надлежащий момент, едва показался над горизонтом красный край восходящего солнца, из пещеры вышел Хоу-Хоу, «взыскующий своей Святой Невесты».

— Как он мог выйти? — злорадно спросил Гуд. — Вы сказали, что Хоу-Хоу был просто статуей — как же он мог выйти из пещеры?

— А вам, Гуд, не приходило в голову, — ответил Аллан, — что со статуями иногда бывает, что их везут? Но в данном случае этого не произошло: Хоу-Хоу сам вышел из пещеры в сопровождении нескольких женщин. За ними шла толпа Волосатых. Глядя на чудовище, как оно выступало, безобразное и огромное, я понял две вещи. Во-первых, почему Сабила клялась, что многие, в том числе Иссикор, собственными глазами видели Хоу-Хоу, «идущего прямо». Во-вторых, для чего по закону лодка должна ждать до рассвета, когда Невесту уведут: для того, чтобы гребцы и родичи Невесты могли увидеть Хоу-Хоу и, вернувшись в свою страну, свидетельствовать о телесном существовании бога.

— Но ведь Хоу-Хоу не было, — опять запротестовал Гуд.

— Гуд, — сказал Аллан, — решительно, Ханс назвал бы вас «совсем умным». С необычайной проницательностью вы дошли до истины. Хоу-Хоу не было. Но, Гуд, когда вы поживете подольше, — продолжал он с любезным сарказмом, в котором сквозила скука, — да, так вот, когда вы поживете подольше, вы узнаете, что этот мир полон обмана и что Древо Видений растет (или, вернее, росло) не только в саду Хоу-Хоу. Как вы метко изволили заметить, никакого Хоу-Хоу не существовало — но зато существовало его превосходное подобие, исполненное с искусством, достойным первоклассного артиста пантомимы. Правда, столь превосходное, что на расстоянии пятидесяти ярдов, или около того, невозможно было найти различия между ним и великим оригиналом, то есть идолом в пещере.

— Во всей своей волосатой красе шел Хоу-Хоу, или, переходя к фактам, шел Дэча — на ходулях, артистически завернутый в обезьяньи шкуры и несущий над головой мочальное сооружение, с холщовой маской, великолепно размалеванной под прелестного бога.

Набожный экипаж нашего судна узрел его, и классические головы благоговейно склонились перед божеством. Даже Иссикор склонился, что заставило Драману и даже саму любящую Сабилу одарить его взглядом, полным негодования и презрения.

Между тем Хоу-Хоу шагал вперед своей в буквальном смысле слова ходульей поступью. Свита одетых в белое дам следовала за ним с пением свадебного гимна, а за дамами шли косматые «пажи». Однако мой бинокль показывал мне, что прекрасные дамы отнюдь не ликовали. Они тревожно косились на подымающуюся воду, а одна повернулась было вспять, но спутницы ее не пустили — должно быть, при сей торжественной церемонии бегство считалось тяжелыми грехом. Так дошли они до столба, где, согласно обычаю, «подружки» бросились к Невесте, чтобы сорвать с нее покрывало, а косматые «пажи» выстроились за ними.

Еще мгновение, и первая «подружка» остановилась с изумленным взором. Потом из ее груди вырвался дикий крик, раскатившийся по озеру, словно рев сирены. Посмотрели и остальные и, в свою очередь, начали вопить. Тогда сам Хоу-Хоу засеменил вокруг столба и взглянул на Невесту. Он, надо думать, хорошо все рассмотрел, потому что кто-то совсем сорвал покрывало с трупа. Он не стал долго любоваться, а в тот же миг со всех ног (то есть со всех ходуль) кинулся к пещере. Я не мог больше выдержать соблазна. Под рукой у меня лежало ружье — мой двуствольный «экспресс», заряженный разрывными пулями. Я вынул его из чехла, поднял и прицелился чуть повыше того места, где, по моему расчету, находилась голова человека, сидевшего внутри чучела, потому что я не хотел убивать эту скотину, а только его напугать. Секунда — и разрывная пуля смела к черту корзину с павианьими клыками. Не было еще в истории столь внезапного разоблачения духовного князя, одетого во все свои ризы.