Армия Карла XII. Золотой век шведской армии - Александр Викторович Беспалов Страница 37

Итак, вместо ожидания подхода подкреплений (а это могло случиться не ранее второй половины дня) шведам пришлось строиться к бою. Положение было таковым, что если армия не совершит марш к югу, то попадет в окружение. Отойдя к опушке Малобудищенского леса, шведы начали перестроение в боевой порядок. Из-за того что кавалерия правого крыла оказалась зажатой между своей пехотой с одной стороны и Будищенским лесом с другой, Крейц не смог построить ее на правом фланге пехоты. Он был вынужден развернуть ее позади пехотной линии на небольшом лугу. Кавалерия левого крыла находилась в некотором беспорядке из-за недостатка пространства для развертывания своих рядов. Несмотря на все это было принято решение немедленно атаковать русских. Вытянутые в одну тонкую линию, 10 батальонов шведской пехоты (не более 4000–4500 чел.) пошли в атаку.

Из-за спешки и плохого равнения в начале атаки батальоны правого фланга ушли вперед, в то время как левофланговые части отстали. По утверждению одного из участников битвы, шведы «… могли сформировать не более одной линии, да и то с большими брешами… оба наши фланга перекрывались мощной линией неприятеля… противник не имел брешей в своих позициях, наши же батальоны на фланге были совершенно недоукомплектованы…»[184].

Шведские батальоны, идущие в атаку, были построены на фронте 1450 метров. Интервалы между ними составляли 50 метров. В то время как пехота, сближаясь с противником, уже попала под артиллерийский обстрел, кавалерия все еще металась в беспорядке. Особенно это было заметно у Крейца.

«Видя, как войска московитов быстро выходят из укрепленного лагеря, шведы, не имея должного равнения в линии, пошли в атаку, дабы не быть стесненными на узком месте… Они, выдержав стойко огонь московитских пушек и мушкетов, падая рядами и не имея возможности ответить огнем на огонь, упрямо шли вперед»[185].

Сквозь стену огня и сеченого железа шведы рвались вперед. «Несколько полков в особенности пострадали от русской артиллерии. Кальмарский полк одною очередью выстрелов был наполовину уничтожен, тут был убит и командир его полковник Ранк. Та же участь постигла и Уппландский полк…»[186].

«Весь мир мог убедиться, что нигде на земле не найти солдат, которые терпеливейше переносят жару и мороз, напряжение и голод, самоотверженней исполняют приказы, по сигналу охотнее идут в бой, смелее стремятся к смерти, которые меньше склонны к военному бунту, спокойнее ведут себя в лагере, набожнейше живут, а изменяя боевые порядки, быстрее перестраиваются… Выявилось, как верны шведы, как храбро воюют за благо своего короля и идут ему на помощь просто сквозь неприятеля»[187].

Сблизившись на расстояние примерно в 50 метров, шведы выдержали жестокий ружейный залп русских батальонов, но несмотря на это упорно шли вперед. Левенгаупт ехал примерно посередине шведского строя.

«В дыму и хаосе он еще мог кое-как управлять следующими подразделениями: единственным батальоном скараборгцев, сильно пострадавшим Кальмарским полком, вторым и третьим батальонами лейб-гвардии и двумя батальонами уппландцев. Еще два лейб-гвардейских батальона (те, что были на правом фланге) тоже подтянулись и ринулись в атаку на вражеских пехотинцев»[188].

Шедшие на левом фланге Эстгетский полк и 2-й батальон Нерке-Вермландского полка сильно отстали. Когда шведы сблизились с русскими на расстояние 25–30 метров, Левенгаупт крикнул: «Пали!» Каролины сдвоили свои ряды и произвели залп по отступающим русским солдатам. Из-за плохого качества пороха в некоторых подразделениях он просто выгорел на полке. По данным В. А. Молтусова, ружейный огонь каролинов, наоборот, произвел сильное опустошение в рядах русской пехоты.

Шведы потеснили Бутырский, Московский, Сибирский, Псковский полки и опрокинули 1-й батальон Новгородского полка. 2-й батальон лейб-гвардии захватил четыре орудия, а 3-й – два орудия. 1-й батальон лейб-гвардии захватил 4 знамени и 6 пушек. Одна из пушек была повернута в сторону русских, и Гадде лично произвел из нее несколько выстрелов по солдатам врага. Несколько русских полковых орудий было захвачено гренадерами лейб-гвардии.

По данным отечественных историков, каролинам удалось опрокинуть только первый батальон Новгородского пехотного полка.

Расколов первую линию почти посредине, шведы ждали поддержки своей кавалерии, но ее все не было.

«Не менее драматичные события происходили левее, где дралась дивизия Алларта. Её полки подверглись нападению вражеской конницы. Драгуны Ельма пытались отбросить пехоту. Атакованные с фронта и фланга батальоны занимали круговую оборону, на что никогда не обращали внимания русские и советские историки. Большие потери понес Казанский полк – более 80 чел. убитыми, Псковский – 23 убитыми и 47 ранеными вместе с командиром батальона секунд-майором Семёном Петровичем Нейбушем. Меншиков, отведя конницу за поперечные редуты, полагал, что противник будет пробиваться назад в этом месте. Однако, вовремя заметив попытку прорыва и охвата левого крыла, он, не задумываясь, бросил в бой драгун. Закрывая фланг, Крейц развернул кавалерию на отражение атаки. В беспощадном поединке столкнулись гвардейские части обеих армий. Произошел крупный кавалерийский бой, в память о котором, 200 лет спустя, на том же месте будет поставлен обелиск «Шведам от русских». Лейб-регимент потеряет убитыми 18 капралов и драгун, 10 смертельно ранеными, падут 83 лошади. 17 чел. погибнет в Новгородском полку, 8 пропадёт без вести, падёт 47 лошадей. Полк захватит у шведов «литавры с завесы». Наиболее отличится из всех драгунских полков Киевский. Его командир полковник Михаил Иванович Леонтьев будет ранен, но это не помешает взять 7 знамён и серебрянные литавры Конной гвардии, пожалованные королём за подвиги в сражении под Клишовым в 1702 г. Этот же полк найдёт носилки с постелью Карла XII»[189].

Петр I, правильно оценив обстановку, повел в контратаку 2-й батальон Новгородского полка и закрыл брешь. Во время этой схватки в царя попало три пули. Одна пробила шляпу, вторая попала в седло, а третья – в нательный крест.

«Однако решающие события назревали на правом фланге и в центре. Наступавшая там гвардейская бригада остановила и с ходу опрокинула левое крыло шведов. Наиболее мощная группировка пехоты сдавила с разных сторон разрозненные батальоны противника и устремилась вперёд, заходя в тыл. Сопротивления здесь шведы практически не оказали. Любопытно, что из 47 офицеров Семёновского полка, входившего в бригаду, был ранен только один прапорщик – Иван Козлов. В центре отважно бился Киевский полк полковника Григория Карташёва, старшим капитаном 1-й роты которого состоял фельдмаршал Шереметев. Капитан-поручик этой роты Василий Михайлович Антонов захватил ротою 5 знамён, а командир батальона капитан Александр Маслов взял своей частью шведского подполковника с батальоном. За этот подвиг его пожаловали в