Коре Холт - Тризна по женщине Страница 39

— А ты сама можешь потрогать кипяток?

— Конечно, — отвечает она.

Поставив котел с водой на пылающие угли, она быстро и уверенно опускает руку в кипящую воду и тут же выдергивает.

Он убегает от нее.

Потом, через многие годы, он таким же образом испытывал мужество своих воинов. Но у него хватило ума не принуждать к этому силой. Когда многие уже прошли через это испытание — одни обожглись, другие опозорились, а самые умные, которые нравились ему больше всего, медленно опускали руку и, коснувшись поверхности воды, тут же ее отдергивали, потому что боль была нестерпимой, — подошла и его очередь. Не изменившись в лице, он опустил руку в кипяток. Отдернув ее, он сказал:

— Больше не могу. Хватит.

Люди прониклись к нему уважением. Но великим хевдингом он так и не стал.

И все-таки он умеет ладить со своими людьми. Когда ему предстоит вести их в битву, он прислушивается к умным советам и оказывает уважение тем, кто их дает. Благодаря этому люди льнут к нему, борются за право на его дружбу. Целый вечер он может сидеть в гриднице и играть с ними в рог. Сперва в рог наливают доброго пива. Потом пускают его по кругу, никто не пьет, все только плюют в рог, стараясь плюнуть побольше. Потом бросают жребий. И тот, на кого он пал, должен осушить этот рог.

Остальные долго и громко смеются.

Иногда жребий падает и на него. Он не отказывается, как и все остальные, среди мужей он равный.

Однажды королева пришла, чтобы посмотреть, как он развлекается со своими людьми. Ее вырвало прежде, чем она успела добежать до порога. Прямо в горящий очаг. Ей стало стыдно, и она молча покинула гридницу.

Он боится темноты. И она знает. Ночью он редко выходит один. Он боится могильных жителей. Она сама пугала его ими, когда он был маленький. Теперь она не упускает случай уколоть его:

— Викинг, ходивший на запад, боится темноты!

С тех пор, как он вырос, они с матерью живут относительно мирно. Он толстый, уравновешенный, она худая и беспокойная. Она любит наряды и бывает щедра на серебро, ей приятно делать подарки, она покупает резчика по дереву в самой Уппсале и украшает королевскую усадьбу. Она испытывает неизъяснимое наслаждение при виде красивой ткани или резьбы по дереву, посвященных богам. Его это сердит.

— Ты разоришь нас своими покупками, — говорит он.

— Нас? — удивляется она. — Выходит, мое — это уже не мое, а твое? Ну! Отвечай!

— Это наше и нашего рода, — отвечает он.

— Значит, я и есть род! — говорит она.

В разговоре с матерью ему всегда не хватает слов. У него даже сердце ноет, когда ему нужно идти к ней.

Так и теперь, шагая вброд к берегу в бухте Усеберга, он не чувствует никакой радости. Его поход оказался неудачным. Слава Хальвдана не трогает, но он хотел бы привезти домой побольше рабов — особенно женщин, от них та польза, что они доставляют радость его воинам, а ему хочется доставить им эту радость. Мрачен он еще и потому, что в открытом море его всегда рвет.

К нему навстречу выбегают обитатели усадьбы и говорят, что королева, его мать, по-видимому, скоро умрет, тогда в нем пробуждается радость, на сердце становится легче.

В Борре его ждет жена Рагнхильд, ее он тоже не жаждет поскорей увидеть. Он предпочел остановиться в Усеберге, чтобы встреча, которой он страшится больше, была уже позади. Может, послать в Борре двух гонцов, чтобы известить о своем возвращении? Впрочем, спешить некуда.

Он неуверенно входит к матери.

Она сидит на ложе, украшенном искусной резьбой, шея у нее замотана платком, голова покоится на подушках, но взгляд по-прежнему проницателен. Голос ее еле слышен:

— Говорят ты привез плохую добычу?

— Да, — отвечает он и прибавляет: — Похоже, что тебе осталось уже недолго?

Она молчит, он продолжает:

— На богатые похороны ты не надейся.

Бродяга со своей дочкой-заморышем возвращается в Усеберг и снова пытается ее здесь продать. Он говорит, что на серебро, полученное за нее, купит себе землю и корову, но ему никто не верит. Этому человеку не сопутствует удача. Все, кому он предлагает ребенка, отвечают отказом.

Уж больно она слаба, сам с ней возись.

К королеве его не допускают, но Одни, сжалившись над ним, идет к королеве и предлагает ей ребенка. Королева мотает головой.

— Мне больше не нужны дети, — говорит она.

Но бродяга не падает духом. Когда наступает вечер, он забирается с дочкой в пустое стойло и устраивается там на ночлег. Одни приносит им чашку молока. Девочке хочется пить, и она все выпивает.

Бродяга еще успеет продать дочь, на похороны королевы съедется много гостей.

Ребенок спит.

Над Усебергом загораются звезды.

В эти дни, проведенные в Усеберге, я, гость из неведомого, понял, что Хеминг презирает Хальвдана — викинга, только что вернувшегося с запада. Но это не то презрение, какое королева испытывает к своему сыну. В глазах Хеминга Хальвдан простой бонд, которому не следовало становиться викингом: он любит поесть, знает цену серебру, обходителен со всеми, даже с рабами, он не храбрец, и вид крови не доставляет ему радости. У него не хватило смелости на единственное, что, по мнению Хеминга, имеет смысл, — жить, как ему хочется. Поэтому в Хальвдане есть что-то лукавое. Но Хеминг умен и умеет использовать лукавство других. Он первый пошел к Хальвдану.

Он знал, что ничего не добьется, если станет льстить Хальвдану, превознося его подвиги на западе. На рыжего Хальвдана лесть начнет действовать, когда он будет пьян так, что у него изо рта потечет слюна и спутаются мысли. Нет, трезвый Хальвдан подозрителен к лести. Но есть и еще один способ расположить к себе этого человека. Жалуйся на трудные времена, на легкомыслие молодежи, на то, что народ сорит серебром. Так Хеминг и делает.

Первый вечер после возвращения викингов. Хемингу удалось отделаться от Хаке. И вот они с Хальвданом сидят перед очагом в старой избе, которую Хальвдан считает своей. Если в дверях появляется какая-нибудь женщина, ее тут же прогоняют прочь. Умный Хеминг и сын конунга — викинг, вернувшийся из Ирландии, ведут задушевную беседу. Этот викинг в разгар битвы никогда не слышал в себе звучания великой песни, и во время шторма у него всегда мерзли ноги от волны, заливавшей корабль.

— Что за времена, Хальвдан! Чем только все это кончится! Сюда приходил бродяга и хотел получить серебро за свою маленькую, заморенную дочку!

— Ну и как, получил он серебро?

Хальвдан мгновенно настораживается, у него даже глаза желтеют от страха при мысли, что его мать, королева могла отдать какую-нибудь серебряную вещь в обмен на оборванную девчонку. Он шарит по столу в поисках рога, но глаза его не открываются на Хеминга, пальцы вместо рога хватают воздух.