аль-Асмаи - Жизнь и подвиги Антары Страница 39

Тогда я взял меч, увез его в пустыню и закопал его здесь, в этом месте, а потом вернулся к отцу и был при нем, пока он не скончался.

И мы похоронили его, а потом этот вот мой брат захватил все имущество нашего отца и стал искать меч, но не мог его найти. Это привело его в ярость, он схватил меня за ворот, обнажил свой меч и, занеся его над моей головой, стал спрашивать, где находится этот меч, но я утверждал, что ничего об этом не знаю. Но брат не поверил мне и хотел убить меня. И тогда я испугался и признался ему во всем. И вот мы оседлали коней и приехали сюда, и я стал искать меч, но забыл, где закопал его. Брат мне не поверил и снова обнажил свой меч и хотел убить меня, но я защищался, а в это время появился ты. Вот наша история, я рассказал тебе всю правду! Рассуди нас по своей воле, как судят господа своих рабов!

И выслушав рассказ юноши, Антара сказал:

― Тебя обидели, клянусь всеведущим господом!

Потом он приблизился к брату юноши и спросил его:

― Почему ты обижаешь своего брата, ведь у вас один отец и одна мать!

Но тот ответил ему:

― Как смеешь ты так говорить, презренный!

И он хотел ударить Антару мечом, но Антара первый ударил его копьем в грудь, и оно вышло, сверкая, из его спины. Потом Антара сказал юноше:

― Возвращайся в становище и становись на место своего брата, отныне ты находишься под моим покровительством, и если кто-нибудь осмелится выступить против тебя — сообщи мне, и я сломаю ему спину!

Юноша поблагодарил Антару и поцеловал ему руки, говоря:

― О господин, мой, после гибели моего брата никто не будет противиться мне.

Потом он простился с Антарой и отправился к своим родным и близким.

А бесстрашный Антара, простившись с этим юношей, спешился, чтобы передохнуть. Он сел и стал шарить пальцами в траве, размышляя о том, что произошло. И вдруг он нащупал ножны. Он вытащил их из земли и, потянув за рукоятку, вынул из этих ножен меч, подобным которому не владели даже Хосрои. Его клинок сверкал, подобно пламени, и был отточен так остро, что рассекал, едва прикоснувшись, любой предмет. Антара сильно обрадовался этой находке и понял, что счастье его растет день ото дня и что этот меч послан ему повелением небес.

И Антара взял меч и продолжал свой путь, пока не догнал Малика, которому рассказал обо всем, что произошло. А Малик подивился и сказал:

― О Абу-аль-Фаварис, это сокровище послал тебе Аллах, господин неба, ибо этот меч создан только для тебя и подобает только воину, подобному тебе!

И вокруг Антары собрались всадники Бену Абс, которые дивились, глядя на крепкий и сверкающий меч. Потом Антара опоясался мечом аз-Зами, и воины продолжали свой путь по холмам и долинам.

А меж тем, чем ближе они подъезжали к землям Бену Мазин, тем сильнее Хисн страдал от любви и от беспокойства за судьбу своих родичей. Он решил опередить Малика, чтобы посмотреть, в каком положении его родные и близкие, и обрадовать их вестью о прибытии защитников. И вот он отправился вперед в сопровождении сотни всадников и, приблизившись к становищу, услыхал громкие крики, вопли и звуки, от которых леденело сердце, и увидал, что племена Ассафа окружили его со всех сторон и захватили в плен многих всадников. А остальные воины из племени Бену Мазин взяли своих жен и детей и, укрепившись на горе под названием Абан, защищались стойко и решительно. Мужчины были изранены, женщины кричали, распустив волосы, а девушки рвали на себе одежду. А Ассаф взывал к своим людям:

― О, горе вам, хватайте жен и девушек! Хватайте пожитки из их шатров, все, что вы захватите, будет вашей добычей, а я возьму себе только Нуайму, дочь Наджма.

И когда Хисн увидел это, его сердце дрогнуло, по щекам покатились слезы и он напал на врагов вместе со всадниками Бену Абс, восклицая:

― О Мазин!

И когда его соплеменники увидели это, они закричали от радости так громко, что едва не сокрушили своими криками гору. Мужчины обнажили мечи, подняли копья и спустились с горы, на которой укрывались, и все показалось им теперь легким. И они напали на вражеское войско все вместе, и Хисн стал искать встречи со своим соперником Ассафом, стремясь нанести ему как можно более жестокий урон, потому что в груди Хисна горел неугасимый огонь ненависти. И вот, когда Ассаф крикнул своим воинам, Хисн признал его и, приблизившись к нему, крикнул:

― О бессовестный Ассаф, клянусь Аллахом, твои надежды не сбудутся, и ты не замедлишь получить воздаяние за свои злодеяния!

И когда Ассаф услыхал слова Хисна, мир почернел в его глазах и он крикнул:

― Вперед, выходи на бой, о ты, потомок несчастных бродяг, но раньше скажи мне, что ты за воин и что привело тебя сюда!

И Хисн ответил:

― Горе тебе, я Хисн, раб Нуаймы, глаза которой прекраснее всего на свете, я привел сюда острые мечи и длинные копья и сильных мужей из рода Бену Кирад и Бену Абс, которые заставят тебя испить чашу гибели!

От этих слов Ассаф разгневался еще сильнее и сказал Хисну:

― Горе тебе, сын проклятой матери, ты думаешь, что я из тех, кто боится Бену Абс или еще кого-нибудь?

Потом он напал на Хисна, и они сшиблись так, что задрожали горы, и между ними завязался жестокий бой.

А в это время конница йеменцев заполнила поле боя, отогнала Бену Мазин обратно к горе и сокрушила пятьдесят их всадников. Увидав, что случилось с его соплеменниками, Хисн поскакал обратно, опасаясь, что его постигнет такая же участь. А Ассаф продолжал теснить Хисна под покровом пыли, и вскоре терпение Хисна истощилось, но он не показывал вида и продолжал сражаться. И вдруг, когда он уже считал, что гибель его неизбежна, он увидел всадников Бену Абс, которые неслись на своих конях, подобно орлам, а впереди всех скакал Антара на быстром как молния Абджаре, превосходя ночной мрак темнотой своего лица. Он вспоминал свою мать Забибу и слагал стихи, в которых говорил о любви его матери к нему и призывал ее не опасаться за него.

Увидав, что битва обернулась против Бену Мазин, что Ассаф теснит Хисна и что тот близок к гибели, Антара крикнул на Абджара, и конь бросился на врагов с быстротой молнии, а эмир Малик стал рассеивать вражеских всадников во все стороны. Тогда поединок между Ассафом и Хисном прекратился, и Бену Мазин снова воспрянули духом. Огонь боя разгорался все сильнее, всадники обменивались ударами мечей и копий, воины падали на землю, и, наконец, йеменцы вкусили поражение, которого они не ожидали.

Тем временем Антара гарцевал по полю битвы и вдруг услышал голос Малика, который кричал:

— О Абу-ль-Фаварис, на помощь, не то я пропал!

И подскакав, Антара увидел, что Ассаф теснит Малика. И он напал на Ассафа, и когда тот хотел вступить с ним в поединок, Антара направил на него копье и одним ударом сбил его с седла. И когда йеменцы увидели, что Антара сделал с Ассафом, они двинулись на Антару со всех сторон сплошным потоком, и он встретил их ударами, которым нет равных по силе. Вокруг них заклубилась пыль, подобная ночному мраку, и они не могли дольше терпеть и не знали, что им делать. Тут закипел жестокий бой, и ангел смерти послал йеменцам своего гонца, и пришлось им испытать беду и унижение.