Вадим Николаев - Богатырская дружина Мономаха. Русь в огне! Страница 4

Но по прошествии двенадцати лет все закончилось так же неожиданно, как и началось. Император пригласил Олега к себе, и Олег пошел, как ходил обычно, никак не ожидая, что эта встреча будет последней.

Он сразу же заметил, что Алексей, обычно приветливый и улыбчивый, на этот раз серьезен и сосредоточен.

– Архонт Олег, – начал император, – беседы с тобой всегда доставляли мне истинное удовольствие. Я чтил и чту твою дружбу. Но я – правитель и обязан даже в часы досуга думать о благе государства. У меня на тебя были и остаются определенные виды. До сих пор не время было для осуществления моих замыслов, но сейчас все изменилось.

– Что же произошло? – спросил Олег, теряясь в догадках.

– Умер великий киевский князь Всеволод.

Даже чувственные наслаждения не доставляли Олегу такой острой радости, как та, которую он испытал, узнав о гибели ненавистного врага. Только одно омрачало его радость – то, что он так и не успел отомстить Всеволоду.

– Кто стал новым князем? – спросил Олег, не сомневаясь в ответе.

Однако ответ был совсем не таким, какого он ожидал:

– Князем стал Святополк, сын Изяслава. Говорят, будто бы Владимир Мономах добровольно уступил ему власть, соблюдая закон старшинства. Но я в это не верю. Здесь ясно видны козни киевской знати. Теперь на Руси неизбежна смута. Она может начаться не сразу, чуть позже, но она неизбежна. И вот тут-то пробил твой час, архонт Олег. Ты должен ехать на Русь и попытаться стать великим князем. Я со своей стороны готов поддержать тебя своим войском.

– На каких условиях? – спросил Олег, понимая, что задаром такая помощь не оказывается.

– Русь должна стать областью Ромеи. Это то, что касается политики. А вот то, что касается веры. Киево-Печерская лавра, враждующая с нашим митрополитом, должна быть упразднена.

Олег согласился не раздумывая. Сумасшедшая жажда власти, казалось бы, угасшая в нем за долгие годы праздности и удовольствий, вновь пробудилась с неистовой силой.

Довольно быстро они обговорили план действий, а на следующий день ромейский корабль уже вез Олега вместе с верным слугой Бореем по Понту Евксинскому к Тьмутаракани.

План, разработанный императором Алексеем и Олегом, был четок и ясен. Сначала Олег, набрав себе войско, берет Тьмутаракань и закрепляется там. Затем, выждав какое-то время, он при помощи половцев отбирает у Мономаха, ставшего после смерти Всеволода главным его врагом, Чернигов. И наконец, на последнем этапе в дело вступает ромейское войско, совместно с которым Олег берет Киев и захватывает власть на Руси.

Атаман сдержал свое слово, и уже вечером следующего дня Олег Святославич проводил смотр войска. Смотром он остался вполне доволен.

Потом, на рассвете, вооруженные до зубов разбойники на конях окружили Тьмутаракань. Город, где, как в библейском Вавилоне, смешались чуть ли не все наречия и народности, не был готов к внезапному штурму и сдался без боя.

Олег жестоко отомстил хазарам за давнишний плен. Он забыл о том, что несчастье помогло счастью и что, если бы не этот плен, он бы никогда не сблизился с императором Алексеем. Он помнил только о нанесенной ему обиде, и по его приказу все жившие в городе хазары были вырезаны до единого человека.

Князь Давыд Игоревич в панике бежал. С горя он стал разбойничать на море и почти полностью ограбил купцов в устье Днепра.

Половцы

Вскоре после прихода Святополка к власти в Киев явилось половецкое посольство. Все прекрасно помнили, как в прошлом, засушливом году половцы штурмовали пограничную линию на реке Суле и захватили русские села на обоих берегах Днепра.

Однако на этот раз половцы, узнавшие о смерти Всеволода, пришли с миром. Но Святополк не стал ни разбираться в этом, ни слушать чьи-то советы. Он давно уже лелеял мысль о том, чтобы разогнать старую дружину и заменить ее людьми, преданными только ему. Боярам подчиняться он тоже не собирался, так что расчеты мудрого Вышатича не оправдались. Святополк, как и Мономах, хотел править сам, но, в отличие от последнего, не отличался большим умом.

Потому-то он и запер половецкое посольство в избе. Половцы были враги, они явно готовили какой-то коварный план, и их следовало изолировать. На более глубокие рассуждения Святополк не был способен.

Половцы, узнав об оскорблении, нанесенном их посольству, стали собирать войско.

В Киеве же были заняты совсем другими делами. Святополк увлекся заменой дружины и подбирал новых людей – в основном известных ему по Турову.

В эти дни к нему во дворец явился Вышатич. У Святополка не было никакого желания говорить с тем, но отказать влиятельному боярину он не мог – это было бы слишком.

– Что ты творишь, князь Святополк? – с самого порога начал Вышатич. – Гонишь старшую дружину и приближаешь своих?

– Я князь. Что хочу, то и делаю. А хочу я, чтобы мне служили верные люди.

– За любую верность надо платить, – заметил Вышатич. – Ты знаешь притчу о прикованном к столбу рабе и о сердобольном прохожем?

– Нет, не знаю. Расскажи, – благодушно предложил Святополк. Слушать притчи он любил.

– Один раб, провинившийся перед своим хозяином, был за то прикован им к столбу, – начал Вышатич. – Раб был наг, в одной лишь повязке, препоясавшей чресла. Было жарко, его кусали мухи, слепни и оводы. Шедший мимо прохожий сжалился над ним и отогнал насекомых. «Что ты наделал? – вскричал раб. – Эти уже наелись, они кусали небольно, я к ним привык. А сейчас налетят новые, голодные, они закусают меня до смерти».

– Пусть мои слуги кусают Русь, как слепни и оводы, – отвечал Святополк. – Пусть медовуха и брага текут у них по усам и попадают в рот, лишь бы они верно служили мне.

– И бояр ты слушать тоже не собираешься?

– Негоже великому князю слушать бояр.

– Неблагодарный! – вскричал Вышатич. – Или ты забыл, что это мы сделали тебя великим князем?

– Великим князем меня сделал лествичный порядок, – невозмутимо сказал Святополк.

– Ты, князь, дурак или глумишься надо мной? – возмутился Вышатич. – Неужто ты не понимаешь, что, не будь моей хитрости, Мономах захватил бы киевский престол?

– Что было, то прошло, – невозмутимо произнес Святополк.

Взбешенный Вышатич вышел из тронной залы, не прощаясь и проклиная себя за жестокую ошибку.

Тем временем в Киев пришло известие о том, что множество половцев осадили город Торческ. Святополк немедля отпустил запертых послов, но было уже поздно: половцы больше не хотели мира, они хотели войны.

Святополк тоже стал готовиться к войне, тем более что новые дружинники жаждали испытать себя в деле. «Иди, князь», – говорили они едва ли не в один голос.