Грэм Шелби - Клятва и меч Страница 40

В июне король созвал Большой совет в Вестминстере, чтобы назначить преемника покойного Роджера Солсберийского. Епископ Генри выдвинул двух кандидатов из числа противников Стефана. Вновь братья не поладили, и Генри вихрем вырвался из зала. Пять лет назад Бриан Фитц и Милес Герифордский покинули этот же дворец после коронации. Королева Матильда с огорчением спросила своего супруга, почему это гости короля так слабы желудком, что никак не могут доесть свои блюда на королевскому пиру.

Но если в Вестминстере освободилось кресло, то в Уоллингфорде стало тесновато. В феврале в замке вновь появился брат императрицы Матильды, летом дважды приезжал Милес, и ныне редкая неделя проходила без того, чтобы стражник на башне возле ворот не сообщил бы: «Вижу всадника на дороге к реке!» Значит, очередной вельможа спешил с визитом. Они приезжали отдать дань уважения лорду Бриану Фитцу и заодно изучить этот восточный оплот непокорных. Они рассыпались в комплиментах перед леди Элизой, обнимали Бриана, а после дружеской пирушки по своему желанию поступали во временное подчинение Варану или сержанту Моркару. Если Матильда и ее брат в основном лишь морально поддержали своих сторонников, то Бриан и его командиры обучали баронов методам организации обороны. Уезжая из Уоллингфорда-на-Темзе, вельможи применяли полученные знания на практике в своих замках.

Наконец в начале июля один из вельможных гостей сообщил, что она находится на пути в Уоллингфорд…

С того дня Элизу терзали дурные предчувствия. Она вновь потеряла душевный покой. Все прошедшие годы, начиная со дня свадьбы, она нередко слышала восторженные рассказы мужа об императрице. Она любила мужа и под скептической улыбкой прятала свою ревность. Были периоды, когда это опустошающее сердце чувство гасло, но малейшее напоминание о ней – и ревность вспыхивала с новой силой. В минуты дурного расположения духа Элиза вспоминала о письме, некогда обнаруженном среди бумаг мужа. В такие часы боль вновь возвращалась и вместе с ней – старые страхи.

Элиза с тревогой наблюдала, как засуетился муж, готовясь к встрече с Матильдой. Он никогда не был щеголем, а теперь немало времени проводил перед серебряным зеркалом, натирая сажей седые волосы на висках. Он учился ходить с тростью и впервые открыто проклинал свою поношенную, давно не обновлявшуюся одежду. Элиза поняла, что в Бриане все эти годы также подсознательно жил страх. Он никак не мог примириться с тем, что его молодость уже безвозвратно прошла. Теперь он мужчина зрелых лет и прошлого уже не воскресить, как бы он ни пытался играть роль молодого человека, озабоченного появлением на своем лице первых морщин. Неужто ему не приходило в голову, что и императрица постарела за эти годы? Неужто его пугает седина на висках и он верит, что щепотка сажи может повернуть время вспять?

Они провели неделю в ожидании. Не раз, просыпаясь по ночам, он глядел на мерцающие свечи в спальной комнате и прислушивался – не слышен ли неподалеку стук копыт. Но Матильда приехала с большим опозданием, что было свойственно натуре императрицы.

Она появилась на лугу за рекой после обеда, в последний день июля, в сопровождении большого кортежа. Услышав тревожные крики стражников, супруги переглянулись и торопливо пошли к лестнице, ведущей на крышу цитадели. Они были одеты в свою лучшую одежду, новую обувь, платье Элизы украшали драгоценности. Они не хотели, чтобы Матильда, не дай Бог, застала их врасплох. Наверху они внимательно наблюдали за колонной всадников, двигавшейся по дороге к реке.

– Да, это она, – выдохнул Бриан. – Пойдем, надо встретить ее у ворот.

Элиза положила ладонь на его руку и озадаченно нахмурилась.

– Вы дрожите, словно юнец перед первым свиданием.

– Вовсе нет, – нервно улыбнулся Бриан. – Я просто думаю обо всех этих ртах, которые мы должны накормить. И людей, и лошадей.

Элиза пытливо взглянула на мужа, губы его подергивались, и прошептала:

– Да, конечно. Хорошо, что у нас есть запас провизии.

«Мой дорогой Бриан… Что она делает с вами? Как ей удалось заставить вас потерять голову – вас, которого даже угроза огня и меча оставляла хладнокровным? Мы счастливы вдвоем, и все же эта гордячка одним своим появлением ввергла вас в трепет и вы поглощены ею. Чем она заворожила вас? О Боже, чем?»

Так думала Элиза, спускаясь вместе с супругом по лестнице.

– Будьте осторожны, Бриан. – Она с улыбкой посмотрела на мужа. Поймав его недоуменный взгляд, пояснила: – Я имею в виду эти ступени. Они очень коварны, не споткнитесь.

«Отлично, отлично, – думала Матильда, разглядывая замок, величественно стоявший на берегу Темзы. – Мой брат недалек от истины. Это действительно красивое место».

Приставив ко лбу ребром ладонь, закрываясь от лучей яркого солнца, она продолжала разглядывать укрепления. На южной части стены замка многочисленные солдаты и слуги приветствовали ее восторженными криками. Лишь немногие из них сумели разглядеть императрицу, но развевавшиеся на ветру знамена Анжу говорили сами за себя.

Матильда сняла шлем и повернулась к следовавшим за ней рыцарям. Ее длинные каштановые волосы расплескались по плечам, и тогда все стоявшие на стенах замка восторженно закричали: «Ма-тиль-да!.. Ма-тиль-да!..»

Ворота раскрылись, и она торжественно въехала в замок, сопровождаемая капитанами своей конницы и дюжиной рыцарей. Основная же часть кортежа осталась на берегу реки.

Матильда не спеша пересекла пространство между двумя стенами и увидела стоявших перед внутренними воротами хозяев замка. «О, Бриан изменился… Похоже, он чем-то натер свои седые волосы. Брат говорит, что он применяет для этого чуть ли не сажу… Ну не смешно ли?.. А это леди Элиза? Мой брат прав, она красива. Но ее притворная улыбка натянута и очень неумела. Я покажу вам, как это делается».

Она приветствовала стражников, стоявших на стене, поднятием руки, и они вновь разразились восторженными криками. Конюхи поспешили к ней с маленькой подставкой со ступеньками, покрытой по такому случаю оранжевым шелком, но императрица проигнорировала их. Повернув направо, Матильда поехала по внешнему двору, как бы желая прежде всего осмотреть его. Она не спешила навстречу лорду и леди Уоллингфордам.

Бриан и Элиза озадаченно переглянулись. Стоявший позади них Варан проворчал:

– Она, кажется, заблудилась.

Со смущенным смешком Бриан ответил:

– Императрица хочет сначала показаться нашим людям. Ты же слышишь, как они рады гостье.

Лицо констебля оставалось, как всегда, невозмутимым, но в его глазах явно читалось неодобрение. С чего бы это Матильда решила приветствовать их прежде сеньора? Никто не начинает визита к другу с пожелания доброго здоровья его кухарке.