Сергей Самаров - Прыжок через пропасть Страница 41

— Так вот почему я так устаю после каждой большой битвы! — пошутил король. — Хотя саму битву наблюдаю только со стороны.

— Я бы с большим удовольствием ощутил усталость от настоящей схватки… — со вздохом заметил граф Оливье. И тут же воскликнул: — Смотрите, смотрите, Ваше Величество… Ай, да молодцы!

Это восклицание относилось непосредственно к происходящему в ристалище. Одновременно возбужденно зашумели и берфруа. Поединок, такой спокойный вначале, резко обострился. Выбрав подходящий момент, Гас триады подряд атаковал Третьена быстрыми выпадами своей короткой фрамеи, держа ее в вытянутой руке, как кто-то мог бы атаковать мечом. Первый удар франк отразил легким поворотом щита, при втором отвел фрамею в сторону своей куза. Но третий выпад настиг все же воина, не успевшего сделать полный шаг назад. Однако Бернар не зря говорил о Третьене, как об одном из самых опытных солдат армии. Именно опыт подсказал тому, что надо сменить кольчугу на панцирь. И именно панцирь защитил грудь, тогда как кольчуга несомненно была бы пробита сильнейшим завершающим ударом. Гас вложил в выпад весь вес своего тела, надеясь пробить металлом металл, но именно это и сослужило ему плохую службу. Третьей не дал времени противнику, слегка провалившемуся вперед и находящемуся в неустойчивом положении, вернуться в исходную Позицию. Он атаковал сразу. Гас с трудом сумел закрыться щитом от бокового не слишком сильного удара копьем, но оказалось, что этот удар был только отвлекающим маневром, и сакс тут же получил повторный в лицо тяжелым и жестким древком. Такой удар, как знают все воины, не лишает сознания, но вызывает боль и мешает внимательно следить за действиями противной стороны. Это и случилось с Га-сом. Он не успел прийти в себя, когда последовал третий — по шлему окованным и шипастым ребром щита. Пробить шлем такой удар не может, однако есть у кожаных шлемов особенность, которая существенно отличает их от металлических. Металлический шлем одевается на подшлемник, причем крепится жестко только в случае, если соединен с панцирем. И если шлем выдерживает удар, то воин его практически вообще не ощущает. Кожаный же шлем прилегает к черепу плотно, и калсдый удар отдается в голове. Гас на

какой-то миг потерял ориентацию и допустил ошибку, отступив на два шага тогда, как следовало сблизиться с противником, чтобы не дать ему снова ударить, а себе позволить передышку. Только в последний момент он заметил нацеленное в горло копье и лишь каким-то чудом сумел уклониться вбок. Однако копье все равно задело сильную шею и нанесло серьезную рваную рану.

— Третьей победит, Ваше Величество, — сказал Оливье. — Я рад, что вы не повесили его. Он еще во многих походах будет служить вам верой и правдой!

— Это еще неизвестно… — из-за спины графа возразил Кнесслер. — Я знаю Гаса много лет. Он всегда, до последней минуты боя продолжает быть опасным.

— Нет, — не согласился Аббио, сидящий рядом с Кнесслером и наблюдающий за поединком так внимательно, словно изучал противника, с которым ему самому предстоит вскоре схватиться. — Третьей в каждом эпизоде бывает чуть проворнее. Он быстрее соображает, чуть раньше начинает движение и опережает в ударе и в защите. Здесь явно сказывается больший боевой опыт. Третьей, как ни прискорбно мне признать, сильнее.

— А мне нравится, как держится Гас, — сказал король, чтобы поддержать сторону Кнесслера. — И он, думаю, еще не показал всего, на что способен.

Гасу тем временем в самом деле приходилось туго. Противник, нанеся удар и понимая, что смутил этим сакса, не стал экономить силы, а, напротив, предельно ускорил свои движения. Удары сыпались на низкорослого сакса со всех сторон. Но после одного из них Гас изловчился, и сам уда? рил сбоку щитом в древко куза. Древко, внешне такое крепкое, видимо, получило трещину от предыдущих ударов и переломилось.

Франк резко отскочил на пару шагов и попытался вытащить меч. Но тут уже Гас показал свою опытность и атаковал, заставляя Третьена не рисковать, подставляя под удар открытый бок, что непременно случилось бы, ухватись он за рукоять меча. Сакс просто не позволил бы мечу покинуть ножны. И неизвестно, выдержал бы панцирь удар в бок, как он выдержал удар в грудь. На груди все панцири обычно имеют усиленную броню, тогда как по бокам их не укрепляют, чтобы не утяжелять.

Но здесь Третьен сделал то, что не сообразил сделать минуту назад Гас. Франк просто пошел на противника, отталкивая его щитом и не давая размахнуться для удара, не оставляя дистанции для выпада, когда к движению руки добавляется усиливающее движение тела. А потом и вовсе схватился рукой за край щита сакса, лишая последнего возможности маневра. И в итоге соперники сошлись вплотную, где фрамея оказалась бесполезной, и Гас вынужден был просто отбросить ее вместе со щитом. Тогда и Третьей отступил, улыбнулся своей маленькой победе, позволившей ему выровнять положение, и вынул меч одновременно, как Гас достал скрамасакс.

Воины-франки придерживаются традиционной манеры фехтования: его соперника следует отбивать щитом, а мечом его наносить. Скрамасакс же требует совершенно иной техники. Правая рука ложится под небольшой выступ, заменяющий гарду, а левая держит другой конец длинной рукоятки. И для удара скрамасаксом вовсе не требуется размах плеча — бывает вполне достаточно одновременного движения рук в разные стороны. Чем длиннее рукоятка, тем резче получается удар. К тому же отсутствие щита само собой предполагает более быстрые движения. Гас все это и продемонстрировал, нанося по пять ударов в ответ на единственный Третьена. Но лезвие меча значительно тяжелее лезвия скрамасакса, и потому даже не слишком частые удары франка Гас держал с трудом. Впрочем, он и защиту избрал соответственную. Не принимая тяжесть клинка на перпендикуляр своего оружия, он короткими боковыми ударами направлял меч франка в сторону. При этом сакс получал преимущество для атаки на то время, что требовалось Тре-тьену для возвращения тяжелого меча в боевое положение. Очевидно, франк впервые столкнулся с такой манерой фехтования, и потому был несколько обескуражен, не сумев сразу под нее подстроиться. Это стоило ему пропущенного удара в плечо. Скрамасакс угодил между защитных пластин и нанес хотя и не глубокую, но мешающую полноценно владеть мечом рану.

И неизвестно, чем бы поединок закончился, если бы эта рана не возбудила Третьена до такой степени, что он всю тяжесть вложил в один удар. Гас защитился, но скрамасакс не выдержал. Клинок переломился, и меч обрушился саксу на голову. Гас упал, оглушенный. Шлем все же спас его от смертельной раны, но продолжать бой воин не мог.