Луи Жаколио - Покоритель джунглей Страница 44

Пятеро друзей, возбужденные увиденным, огласили воздух троекратным неистовым «ура» и стали махать шляпами в направлении корабля. Но на борту не произошло никакого движения, как видно, их не заметили, и шхуна ушла на запад, удаляясь с той же скоростью, с какой она легла на другой галс.

— Подождем ее возвращения, — сказал Сердар. — Теперь она должна подойти к нам гораздо ближе, и на сей раз с помощью карабинов нам надо привлечь ее внимание. Пока же, если судить по описанному ею углу, у нас в запасе полчаса с лишним, и это время нам надо использовать для того, чтобы найти удобный спуск на берег.

Эта часть горы, хотя и изрезанная скалами, не представляла такой трудности, как ее внутренние склоны, и наши герои нашли спуск задолго до появления шхуны.

За это время Сердар срезал длинную ветку дерева, к концу которой в качестве флага прикрепили вуали шлемов и тюрбан Нариндры, чтобы привлечь внимание капитана шхуны.

Вновь подхваченная ветром, шхуна проделала тот же маневр, за которым чуть раньше Сердар и его друзья следили с законным любопытством. Она шла к острову со скоростью, вес возраставшей благодаря поднявшемуся ветру. Задолго до тот, как «Диана» поравнялась с тем местом, где находился маленький отряд, Нариндра по приказу Сердара занял место на высокой скале и начал размахивать импровизированным флагом. Через несколько минут стало заметно, что на борту началось невероятное оживление: люди бегали, суетились. Вскоре Сердар, разбиравшийся в морских сигналах, увидел, как на верхушке большой мачты взвился длинный голубой вымпел с перпендикулярными черными полосками и следом за ним — другой, совершенно белый, с красными полумесяцами.

Это значило: «Если вы те, кого я жду, выстрелите три раза и спустите ваш флаг».

В ту же секунду прозвучали выстрелы из карабина, и Нариндра положил на землю ветку, которой размахивал. Быстрота, с которой капитану «Дианы» были посланы требуемые сигналы, убедила его в том, что он не стал жертвой мистификации, что ему не подстроили ловушку. Последнее было чрезвычайно важно, так как «Диана» представляла собой весь флот восставших. Владельцем ее был не кто иной, как Сердар. Шхуна уже много месяцев подряд доставляла боеприпасы из голландских, колоний на Яве. Все английские торговые суда, встречавшие ее в Батавии, сообщали о том, что на «Диане» перевозится военная контрабанда. Поэтому фрегат и три авизо постоянно охотились за ней у берегов Короманделя и Малабара.

Но эта чудесная шхуна, построенная в Америке одним корабелом, которому Сердар открыл, для чего предназначена «Диана», могла совершенно не бояться самых крупных кораблей английского флота. Она не только развивала скорость до двадцати двух узлов — задумавший ее и руководивший постройкой американский инженер дал ей возможность успешно отражать любые атаки самого грозного противника. Неизвестный изобретатель нашел способ сделать столь уязвимыми самые мощные броненосцы, что маленькие корабли могли потопить их за десять секунд. Не имея никаких средств, он не мог построить опытный образец, чтобы проверить свое изобретение и победить равнодушие, нежелание и зависть исследовательских бюро, куда он посылал свой проект. Получив отказ во всех морских европейских державах, он в отчаянии и без гроша в кармане вернулся домой. Случай свел его с Сердаром, который приехал в Нью-Йорк для постройки «Дианы»; американец предложил ему взять дело в свои руки и оснастить шхуну таинственным оружием, которое он изобрел.

Сердар согласился, но с единственным условием: «Диана» должна была передвигаться как с помощью парусов, так и парового двигателя, а в случае необходимости могла бы выглядеть как обычное каботажное судно.

Построив шхуну, инженер объяснил ее владельцу секрет оружия разрушения, которое он установил на ней, и научил Сердара им пользоваться.

Сердар был повергнут в ужас. Действительно, за десять секунд можно было уничтожить самый крупный броненосец со всем экипажем — ни одно живое существо не могло надеяться спасти свою жизнь. Поэтому до нынешнего дня Сердар отказывался использовать это страшное оружие и предпочитал скрываться от крейсеров, уповая на скорость, — двадцать два узла всегда давали ему преимущество.

Чтобы у Шейх-Тоффеля, командовавшего шхуной в отсутствие Сердара, не возникло соблазна вступить в бой с первым же английским кораблем, он не открыл ему секрет «Дианы».

В носовой части шхуны находилась длинная кабина, бронированная изнутри и снаружи, ключ от которой был только у Сердара. Ни один человек никогда не входил туда вместе с ним. Именно там находилась неизвестная машина с необходимым для управления ею механизмом.

Когда корабль был закончен, однажды утром инженер вместе с Сердаром отправился на несколько часов в пробное плавание. Он вывел шхуну в открытое море и привел ее к рифу, в течение многих веков подтачиваемому океаном. По размеру он был примерно раза в два больше самого крупного корабля. Инженер выпустил снаряд по этой скалистой глыбе. Через некоторое время раздался чудовищный взрыв. Когда облако дыма рассеялось, на поверхности океана от рифа не осталось и следа.

Вот почему Сердар поклялся себе, что никогда не воспользуется страшной машиной, даже против англичан, если только его не принудят к этому интересы собственной безопасности. Ему претила мысль о том, что можно обречь на неизбежную смерть более тысячи человек, многие из которых были отцами семейств.

Сердар так надежно хранил секрет, что Шейх-Тоффель верил, что командует самым обычным маленьким кораблем, у которого отличный ход, но который никому не может причинить зла.

Глава VI

Адмирал флота имама Маската. — Мариус Барбассон из Марселя, по прозвищу Шейх-Тоффель. — Скитания провансальца. — На пути к Пондишери.

Весьма своеобразный тип этот Шейх-Тоффель, которого вы, несомненно, принимаете за доброго индийского мусульманина, на что указывает его имя арабского происхождения. Пора познакомиться с ним. Мы будем меньше удивлены, когда, поднявшись на борт корабля, услышим, как он отдает команды.

Арабским его имя, безусловно, было. Был он и мусульманином. Но вся загвоздка состояла в том, что, нося арабское имя и будучи правоверным мусульманином, он не был ни арабом, ни индусом, ни турком, родившись от ныне покойного Цезаря-Гектора Барбассона, торговавшего шкивами и корабельными канатами на набережной Жолиетт в Марселе, и супруги его Онорины-Амабль Данеан, как сказано о том в соответствующих документах.

При рождении ему дали имя Проспер-Мариус Барбассон-Данеан, дабы отличить его от отпрысков ветви Барбассонов-Тука, которые, пренебрегая коммерцией, подвизались на поприще профессий либеральных — в таможне и морской жандармерии.