Армия Карла XII. Золотой век шведской армии - Александр Викторович Беспалов Страница 44

Об ожесточенности битвы говорит тот факт, что только шведский корпус расстрелял в сражении при Гемауэртгофе 120 000 ружейных зарядов, а артиллерия 700 картечных зарядов[238].

Потери 12-тысячного русского отряда были велики. Было убито 1308 человек в пехоте и более 300 в кавалерии. Шведы захватили 13 пушек и 10 знамен.

Потери шведов были еще больше. По русским данным, они оцениваются в 2400–3000 человек, по шведским – в 1900 человек убитыми и ранеными[239].

Карл XII был чрезвычайно доволен победой своих войск. 10 августа 1705 года граф Адам Людвиг Левенгаупт был произведен в чин генерал-лейтенанта, а 5 января 1706 года повышен в чине до генерала от инфантерии. Действительно, на общем фоне многочисленных поражений шведской армии в Ингерманландии, Эстляндии, Карелии и Лифляндии победы графа доказывали самим шведам и их союзникам, что еще не все потеряно и они могут успешно воевать со своим русским противником.

Однако победа графа ничего не изменила в расстановке сил в Прибалтике. После поражения своих войск русские взяли две сильные курляндские крепости – Митаву и Бауск. Ослабленный корпус Левенгаупта в это время отсиживался за стенами Риги, не смея выйти в поле.

Таким образом, даже поражение принесло огромную пользу русскому оружию. Вместе с тем Гемауэртгоф показал, что предстояло еще много работы для русских военачальников. Прежде всего это касалось подготовки кавалерии и отработки слаженности между родами войск. С другой стороны, эта битва окончательно сбила спесь со скандинавов, увидевших совсем другую русскую армию. В первую очередь это касалось дальновидного и наблюдательного графа Левенгаупта, который по достоинству оценил своего грозного противника.

В 1706–1708 гг. активных действий в Прибалтике не велось. Все внимание русского правительства было приковано к западным границам, ибо после падения Августа II в 1706 году и оккупации Саксонии Карл XII был готов к русскому походу.

Восемь лет, вот уже восемь долгих лет шла эта страшная, кровавая война. Солдаты в синих, красных, белых, серых и зеленых мундирах уже не один раз сходились в страшной сече на поле боя. Казалось, что богиня Фортуна все более благоволит к армии каролинов, которые одним ударом вывели из войны Данию, разгромили Саксонию и теперь дождливой серой осенью шли по раскисшим дорогам Смоленщины на Москву.

Карл XII, опираясь на свою вышколенную и закаленную в боях армию, собирался заключить с Петром I мир по-саксонски, то есть, разгромив Россию, поставить ее на колени. Шведские солдаты шли по выжженной земле, страдая от многочисленных болезней и голода. Казалось, не будет конца этим мукам. Но монарх был непреклонен, и каролинцы упрямо шли вперед. Вместе с тем, голод все более нарастал, запасы пороха становились все меньше и очень часто шведские солдаты отбивали налеты русской кавалерии холодным оружием. Все надежды армии были обращены к корпусу Левенгаупта, который вез огромные запасы продовольствия, фуража и боеприпасов.

Именно ему была поручена миссия доставить к главной армии подкрепления и огромный обоз в 8 тысяч телег.

Еще накануне кампании 1708 года в апреле граф приезжал в ставку короля, чтобы узнать у него о предстоящих планах дальнейшего похода. Однако, как всегда скрытный, Карл XII ничего не сказал генералу[240].

Тому приходилось действовать на свой страх и риск. 2 июня он получил приказ короля о выступлении. Однако корпус двинулся в поход лишь 15 июля, т. е. спустя почти полтора месяца с момента получения приказа. Некоторые историки увидели в этой задержке первопричину поражения шведской армии в «русском походе». Однако это не так.

Адам Людвиг Левенгаупт относился к числу тех шведских генералов, которые в отличие от ближнего окружения короля, да и самого Карла XII реально оценивали возросшую силу русской армии. Понимая, что от его действий зависит судьба не только всей армии, но и, возможно, войны, он готовился к трудному и опасному походу очень тщательно. Прибалтийские владения шведов были в значительной степени разорены годами войны, и собрать необходимые для армии запасы быстро не представлялось возможным. Кроме того, полки курляндского корпуса не были полностью укомплектованы. Лейтенант полка Левенгаупта Фридрих Кристиан фон Вейе скрупулезно записывал в своем дневнике: «Наш корпус насчитывает 11 450 человек и состоит из следующих частей:

Лифляндский адельсфан полковника Розена – 300 человек.

Абосский рейтарский полк полковника Епшёльда – 1200 человек.

Карельский рейтарский полковника Боркгаузена – 800 человек.

Карельский драгунский батальон подполковника Цёге – 200 человек.

Венерстедта драгунский – 600 человек.

Шлиппенбаха драгунский – 700 человек.

Шрейтерфельта драгунский – 600 человек.

Подполковника Шога драгунский эскадрон – 200 человек.

Польская рота подполковника Бреды – 50 человек.

Пехота:

Абосский полк подполковника Веденфельта – 500 человек.

Нюландский полк подполковника Лейона – 500 человек.

Эстерботтенский полк подполковника Мейерфельта – 600 человек.

Хельсингский полк подполковника Брюкнера – 1100 человек.

Бьёрнеборгский полк генерал-майора Стакельберга – 800 человек.

Генерала графа Левенгаупта полк – 700 человек.

Полковника Банера (подполковник Эренберг) – 600 человек.

Подполковника Сталя полк – 400 человек.

Полковника Врангеля полк – 600 человек.

Графа Делагарди полк (подполковник Фрейбург) – 600 человек.

Подполковника графа фон дер Остен-Сакена батальон – 400 человек.

Артиллерия – майор Гюлленгренат – 16 пушек, 50 человек»[241].

Войска собирались крайне медленно, еще хуже обстояло со сбором продовольствия. Подкреплений не было. Левенгаупт лихорадочно пытался получить хоть какие-то дополнительные ресурсы, но все это оказалось бесполезным. Современному человеку крайне трудно представить, насколько сложно было управлять таким обозом. Ведь это было колоссальное количество лошадей, которых надо было кормить. Помимо обозных лошадей – примерно 32 000 голов – за обозом с провиантом и боеприпасами шли и обозы полков корпуса. По регламенту полковнику кавалерийского полка полагалось 9 личных верховых, 7 заводных и 14 обозных лошадей, лейтенанту – 3 верховые, 3 заводные и 4 обозные лошади. Чуть меньше лошадей полагалось чинам пехотных полков. Например, капитан пехотного полка имел право брать с собой в поход 3 верховые, заводную и 5 обозных лошадей. Таким образом, пехотный полк брал в поход 1220 лошадей, драгунский – 1743, а кавалерийский – 1800[242]. В общей сложности количество лошадей в курляндском корпусе доходило до 62 000.

Все это и было причинами столь долгой задержки. Выступив в поход, колонна была вынуждена задержаться на две недели в Долгинове из-за поломки телег. Здесь к Левенгаупту присоединился В. А. Шлиппенбах со своим драгунским полком, шедшим из Ревеля.

Из-за дождливого лета, фуражировок и сбора контрибуций шведский обоз шел по землям Белоруссии два с половиной месяца, делая многочисленные остановки. Он двигался несколькими колоннами и, лишь узнав о близости русских, соединился