Ефим Лехерзак - Москва-Лондон Страница 45

Только съев и выпив почти все, что было подано (кроме золотой посуды, к счастью), и радостно откинувшись в кресле, король Вильгельм обрел наконец дар речи и, весьма кокетливо подмигнув англичанам, снова заговорил своим неправдоподобно тонким голоском:

— Я слышал, уважаемые милорды, вы прибыли в нашу Европу с поручением подыскать достойную пару для вашей будущей королевы.

«Господи! — бушевал, но пока про себя, разъяренный Чанслер. — Не-

ужели и этому коронованному олуху находилось место в ее… спальне?..»

— Передай этому борову, — вполголоса сказал Ричард Диане, — что его очаровательную невесту все еще откармливают в свинарнике его величества короля Англии.

— О, дорогой мой, умоляю тебя, успокойся, будь же умнее его, он может быть очень опасным! — с ангельской улыбкой быстро проговорила Диана, а по-немецки сказала: — Руки принцессы английской династии Тюдор добиваются многие монархи Европы, но, разумеется, окончательный выбор англичане, насколько это известно лорду Чанслеру, сделают лишь тогда, когда пожелает сделать это не принцесса, но королева Мария. Лорд Чанслер полагает, что у вашего величества есть немало весьма предпочтительных по отношению к другим претендентам качеств, которые должны будут найти сейчас свое подкрепление в терпении, этом Божьем даре, имеющемся лишь у избранных, а у вашего величества — прежде всех остальных!

— О, я так и думал, — удовлетворенно кивнул громадной круглой головой новоявленный кандидат на руку и сердце принцессы Марии. У него был столь мощный лоб, что казалось, сквозь его толщу не смогла бы пробиться даже самая прямолинейная мысль… — А вот мои министры опасались отказа даже на этой стадии предварительных переговоров. Но разве можно доверять министрам, которым не платят жалованье уже пять лет?

Чанслер заметно повеселел.

— А почему ваше величество не платит жалованье своим министрам? — весьма корректно осведомился он.

— Они очень скверно мне служат! — заявил король Вильгельм. — Все министры других стран набивают карманы своих королей золотом, как гусей орехами, а мои олухи только и знают, что без конца воюют друг с другом. Вот велю всех их казнить… скорее всего… когда вернусь… А что, милорды, корона Англии действительно драгоценная?

Чанслер вновь сжал зубы.

— Для такой головы, — процедил он, — лучшей короной был бы венец из сушеного ослиного навоза.

— Лорд Чанслер полагает, что корона английского монарха одна из наиболее драгоценных в мире, — перевела на немецкий Диана и тут же тихо

и быстро по-английски сказала: — Ричард, милый, умоляю — успокойся! Превратись снова в самого себя.

— О, я так и считал! — радовался Вильгельм. — Вы не находите, милорды, что она будет прекрасно смотреться на моей голове?

Поскольку оба англичанина, давясь от смеха, были вынуждены спрятать лица в глубоком поклоне, то король, обуреваемый совсем иными мыслями, расправил свою и без того совершенно необъятную грудь, широко улыбнулся и по-голубиному нежно проворковал:

— Итак, уважаемые милорды, я могу считать это дело улаженным? Мне можно рассчитывать на доброжелательный ответ прекрасной принцессы Марии?

И Чанслер вдруг сдался — ведь в конечном-то счете глупость непобедима…

— Я бы на ее месте ответил только таким образом! — решительно заявил он без тени насмешки. — Но для того чтобы и она ответила так же, необходимо официальное предложение вашего величества своей руки и сердца принцессе Марии. Вся Англия будет у ног вашего величества, а наша обожаемая принцесса Мария просто умрет от восторга!

Это заявление английского лорда Диана наконец-то перевела дословно.

— Браво! — радовался Вильгельм. — Я и на этот раз обошел этого простофилю Карла, который вознамерился усадить на трон Англии костлявый зад своего сына! Мое предложение принцессе Марии будет отправлено незамедлительно — мои министры доставят его в ее дворец! Это будет самая торжественная и пышная делегация, когда-либо… — Он вдруг закашлялся и так и не смог закончить своего исторического заявления, высокий смысл которого был, впрочем, ясен и без этого…

Вскоре по знаку Дианы явились две почти столь же пышнотелые и почти такие же огромные, как и сам король Вильгельм, прелестницы и подхватили его под руки. Милостиво кивнув англичанам и весьма изящно поклонившись мадам Трелон, он победоносно покинул поле дипломатических сражений, чтобы с головой окунуться в дела куда более понятные и необходимые для процветания его прекрасной страны.

…За последующие десять дней почти все более или менее значительные монархи Европы нанесли весьма церемонные визиты «английскому лорду, выбирающему достойную пару для своей будущей королевы». Они предлагали себя, своих сыновей, племянников и внуков, так что у Чанслера не могло не сложиться впечатления повышенной торопливости, с которой чуть ли не все действительные и полумифические королевские дворы Европы ринулись в погоню за Англией — этим лакомым куском — в надежде на то, что она уже созрела наконец для того, чтобы стать легкой и, главное, вполне законной и совершенно бескровной добычей удачливого и зоркого охотника…

Вот когда капитан Ричард Чанслер по-настоящему понял озабоченность Томаса Грешема дальнейшей судьбой английской короны и государства

в целом. Ему даже представилась такая безрадостная картина: все северное побережье Европы усеяно сбежавшимися сюда громадными стаями голодных волков из самых дремучих углов этого континента; все они стоят с разинутыми пастями и бешено сверкающими глазами, готовые в любое мгновение перепрыгнуть через проливы и вцепиться своими страшными клыками не только в холодное золото и бриллианты английской короны, но и в еще теплое, юное и такое хрупкое тело.

Не на шутку встревоженный такой неслыханной популярностью среди чуть ли не всех венценосцев Европы, Чанслер сказал Диане:

— Я уверен, что ты затеяла слишком азартную и опасную игру, дорогая моя. Можешь ли ты вообразить себе, как отнесется королевский двор

в Лондоне к какому-то наглому самозванцу в Антверпене, направо и налево раздающему надежды на обладание рукой, сердцем и невинностью принцессы Марии Тюдор? Ведь уже вся Европа знает в лицо «лорда Чанслера», и я убежден, что в считаные дни слава об этом «вельможе» докатится и до Вестминстера! Но тогда… О, тогда от топора меня не спасет не только сэр Томас Грешем, но и сам Господь Бог!

— О, мой Ричард! — воскликнула Диана. — Ты, конечно, прав: я слишком азартна. Я должна была предвидеть нашествие европейских монархов после визита ко мне императора Карла: они ведь всегда слетаются сюда за покупками всех нужных им тайн. Ах, я так глупа! Я совсем потеряла голову… Я… я хотела показать всем этим венценосным петухам своего избранника… моего… любимого супруга, данного мне самим Господом Богом… Я хотела… я думала… О господи, я совсем потеряла голову от своего неза-