Федор Гайворонский - Последний тамплиер Страница 45

— Не смей кричать на нее! — воскликнул я, — кто ты такой, чтобы оскорблять ее?

Инквизитор побагровел.

— Отвечай, женщина! — повторил он в том же тоне.

В глазах Каталины заблестели слезы.

— Нет! Нет! — воскликнула она, — мой Пьер никогда не поступил бы так, как говорили вы, святой отец, потому что господин граф никогда бы не сказал ничего подобного!

"Петр от меня трижды отречется… Плюй на крест, или ты один из тех, кто был с Ним?.. Умереть, или жить, чтобы нести свет дальше?.. Плюй, на крест, плюй!.. Лишь предав, ты поймешь, насколько любишь Его, ибо чтобы радоваться свету, нужно познать тьму ".

— …Господин граф никогда бы не приказал никому отречься от Господа! Он очень благочестив и милостив к нам, его слугам.

— Довольно. Уведите женщину.

Каталину увели в боковую дверь, за которой располагалась кладовая, не имевшая другого выхода. Это значило одно — Каталину еще приведут на допрос. Следователи вполголоса посовещались между собой. Старший Дознаватель кивнул стражникам.

Открылась другая дверь, та, через которую ввели меня. В зал вошел Пьер. Он держался спокойно, не опускал глаз. Стройный, ловкий, красивый он раздражал святых отцов одним только видом, ибо если бы понадобилось найти образ настоящего молодого дворянина, рыцаря, он был бы первым кандидатом. Бросив на него, крестьянского сына, презрительный взгляд, дознаватель с перебитым носом, сидевший справа, потребовал от Пьера принесения клятвы и задал вопрос:

— Мы знаем, что граф ла Мот посвятил тебя в рыцари. Объясни нам, что стало причиною тому.

— Я с детства мечтал быть рыцарем, — не колеблясь, ответил юноша, — мой добрый господин знал об этом и всячески способствовал, чтобы моя мечта сбылась.

— Странно звучит "всячески способствовал". В чем это выражалось?

— Я состоял подмастерием при латной мастерской замка Шюре, но главной моей обязанностью было каждый день тренироваться в военном искусстве под началом рыцаря Гамрота, а потом — рыцаря Гогенгейма.

— То есть ты нравился твоему господину.

— Да этот так.

— Иными словами, он любил тебя.

— Мой господин любит всех своих слуг.

— Можно ли сказать, что твой господин любил тебя больше остальных слуг?

— Наверное… Ведь только меня из крестьян он посвятил в рыцари.

— Он целовал тебя при посвящении?

— При посвящении рыцари всегда обмениваются братским троекратным поцелуем.

— Что это за поцелуй?

— Из уст в уста.

— То есть это точно такой же поцелуй, каким мужчина, обуянный похотью, целует женщину?

— Нет. Не точно такой.

— Я что-то тебя не понимаю, Пьер, крестьянский сын. Ты только что сам сказал, что этот поцелуй, братский поцелуй — из уст в уста.

— Совершенно так, святой отец, но мужчина, целуя женщину, делает это с сердцем, наполненным греховной страстью, а рыцарь, целуя рыцаря, показывает этим лишь свою братскую любовь, или любовь, подобную той, которую отец питает к сыну.

— Ты в этом уверен?

— Совершенно уверен.

— То есть ты можешь читать то, что написано в человеческой душе?

— Нет, не могу. Я же не колдун.

— Тогда откуда ты знаешь, что творилось в душе твоего господина, когда тот целовал тебя в уста?

— Я чувствовал это.

— Каким образом ты почувствовал это?

— Я видел глаза господина графа. В них не было никакой похоти.

— Но похоть нельзя определить по глазам. Для этого у мужчины необходимо потрогать детородный член, не так ли?

— Да, это так.

— Значит, ты трогал детородный член графа?

— Нет, что вы, святой отец!

— Тогда как ты можешь настаивать на том, что в душе у твоего господина не было похотливого чувства?

— Я знаю это.

— Я вернусь к своему вопросу, заданному ранее — ты можешь читать то, что написано в человеческой душе?

— Нет.

— Тогда, выходит, ты не можешь представить суду доказательства того, что когда граф ла Мот целовал тебя в уста, во время церемонии посвящения в рыцари, точно таким же образом, как мужчина целует женщину, он не испытывал к тебе похотливого чувства?

— Я могу говорить лишь о том, что я чувствовал в своем сердце.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать один год, святой отец.

— Не самый лучший возраст, чтобы человек мог оценить истинность своих чувств. Сказывается недостаток жизненного опыта, и потом молодости свойственно видеть все в приукрашенном свете. Занеси это в протокол допроса, брат секретарь. Итак, Пьер, сын крестьянина, подтверждаешь ли ты именем Господа нашего, Иисуса Христа на священной Библии которого ты принес клятву, что граф ла Мот во время церемонии посвящения тебя в рыцари, целовал тебя в уста поцелуем, в точности подобным тому, каким мужчина целует женщину?

Пьер умолк, опустив голову. Несчастный мальчик! Неужели он забыл, что я говорил ему накануне?

— Да, святой отец, — молвил он, наконец, — подтверждаю.

— Брат секретарь, внесите это в протокол, — сказал инквизитор, и удовлетворенно откинулся в кресле.

В ходе допроса наступила пауза. Пользуясь тем, что дознаватели отвлеклись в тихой беседе, я встретился с Пьером глазами и улыбнулся ему, согласно моргнув. На его лице отразилось подобие улыбки.

После того, как секретарь сделал все необходимые записи в протоколе, Старший Дознаватель что-то шепнул "перебитому носу". Тот кивнул.

— Итак, Пьер, сын крестьянина, — произнес "перебитый нос", теперь настало время поведать праведному суду святой инквизиции все подробности обряда посвящения в рыцари, который производил граф ла Мот. Помни, что ты давал клятву на Библии и обязал себя говорить только правду.

— Я сожалею, святой отец, но перед своим посвящением я давал, также на Библии, клятву не разглашать таинство совершения всего обряда. Я могу лишь отвечать на некоторые вопросы, касающиеся уточнения тех или иных деталей, известных широкому кругу лиц, дабы не вводить в неведение непосвященных. Но сообщать кому бы то ни было все подробности посвящения, не могу.

— Хорошо, тогда я буду задавать тебе вопросы, на которые ты должен отвечать. Заставлял ли тебя граф отрекаться от Христа во время посвящения?

— Нет.

— Присутствовал ли в помещении, где происходил обряд посвящения святой Господень крест?

— Присутствовал.

— Он был перевернут, он имел какие либо отличия от распятия, которое обычно стоит в церкви?

— Никаких. Это распятие было принесено из часовни Святого Семейства, построенной господином графом на месте гибели госпожи Гвинделины.

— Брат секретарь, отметь, что девицу Гвинделину, обвинявшуюся в колдовстве и чернокнижии, и сожженную 24 февраля 1314 года от Рождества Христова народом, предводительствуемым святым мучеником Яковом Бургундским, свидетель назвал "госпожа". Мы вернемся еще к этому, а сейчас, свидетель, продолжим беседу. Итак, ты утверждаешь, что распятие было принесено из часовни Святого Семейства.