Каролин Вермаль - Цветок для ее величества Страница 46

Виллмер выстрелил первым и тут же упал на колени, чтобы зарядить ружье еще раз. Один из львов зарычал от боли.

Схеллинга словно парализовало страхом, он медленно пятился назад. Неожиданно он споткнулся и упал навзничь. Пальнув в ночное небо, он случайно растратил драгоценный заряд. Второе ружье ему пришлось оставить на земле, когда он отползал к обманчиво спасительному огню, чтобы избежать встречи с надвигающимися хищниками.

Мэссон подавил ужас и, сделав несколько шагов вперед, подобрал заряженное ружье, которое бросил Схеллинг. Он схватил его за ствол и оттащил к фургону. Тунберг, взяв Джейн под локоть, подсадил ее в кузов повозки. Потом он наклонился, поднял оружие Схеллинга, лихорадочно перезарядил его. Теперь пришел в себя и Эулеус. Он перепрыгнул через костер, вскочил на облучок и схватил вожжи. Виллмер выстрелил во второй раз, добив льва, которого ранил сначала. Еще не успел развеяться дым от выстрела, а Виллмер зарядил ружье снова, даже не посмотрев в сторону убитого льва, из пасти которого вывалился на землю язык.

Двое оставшихся хищников, напуганные выстрелами и смертью своего товарища, отошли на время в тень кустов. Затем они разделились, чтобы расширить зону атаки и напасть на лагерь с двух сторон. На сей раз они не подкрадывались к путникам, а молниеносно бросились вперед. При этом они целенаправленно подошли к делу, так что даже можно было сделать предположение о врожденной хитрости бестий: они сконцентрировались на человеке, в котором видели наибольшую угрозу для себя.

Не успел Мэссон поднять ружье и прицелиться, как львы перемахнули расстояние, отделявшее их от места, где на коленях стоял Виллмер. Пока он взводил курок до конца и нажимал на спусковой крючок, хищники уже проскочили линию прицела и накинулись на Виллмера. Сначала они повалили его, а потом более крупный лев сдавил зубами шею голландца и сломал ее, тряся могучей головой из стороны в сторону. Обмякшее, безжизненное тело Виллмера лев оттащил в темноту, за кусты. Лев поменьше разочарованно зарычал и двинулся на несчастного Схеллинга, окаменевшего от ужаса и неожиданности.

В панике пятясь от зверя, он споткнулся и рухнул в костер, закричав от боли и взметав обжигающие снопы искр. Его злоключение, к счастью, отпугнуло льва: искры опалили гриву и шерсть зверя. Хищник дико взвыл, катаясь в пыли, потом вскочил и бросился на поиски более легкой добычи. Желтые глаза зверя тут же отыскали Мэссона. Опустив голову, лев оценивал расстояние до выбранной жертвы.

После выстрела, ушедшего в пустоту, времени зарядить ружье уже не оставалось, Мэссону нечего было противопоставить разъяренному зверю. Фрэнсис взял ружье обеими руками за ствол и приготовился ударить им льва во время прыжка в голову, как дубиной.

Но шанса не представилось. Сначала Фрэнсис почувствовал, а потом услышал, как рядом с его щекой пролетела пуля. Он мог поклясться, что она его даже оцарапала. Тунберг выстрелил из кузова фургона и ранил бестию в плечо. Лев отскочил и яростно взревел. Но выстрел пришелся по касательной, и зверь получил лишь непроникающую рану, от которой пришел в ярость.

Джейн как раз выскочила из фургона в тот момент, когда хищник бросился на Мэссона. Рана не слишком повлияла на подвижность животного. Фрэнсис вновь поднял вверх ружье, словно секиру, надеясь, что усилия не окажутся напрасны, иначе смерть наступит быстро, и он не будет долго мучиться.

Когда передние лапы льва в прыжке уже оторвались от земли, Мэссон размахнулся. Вдруг рядом с его головой прозвучал еще один выстрел, который чуть не оглушил его. Фрэнсис услышал странный металлический звук, прежде чем на него всем весом обрушилось животное.

Он не мог вздохнуть и изо всех сил выворачивался из-под трупа льва. Когда Мэссон вылез и обернулся, то увидел шомпол от ружья Тунберга, которое тот бросил, когда появились Виллмер и Схеллинг. Шомпол, словно стрела, торчал из головы льва.

В пяти метрах от места, где на него напал зверь, стояла Джейн, все еще не отводя дымящегося ствола ружья от убитого животного.

— Ради всего святого, запрыгивайте! — закричал Тунберг из фургона.

Эулеусу с трудом удавалось сдерживать лошадей.

Второго приглашения Мэссону не потребовалось: он увидел, что третий лев, который оттащил Виллмера, снова вернулся и теперь приближается к ним.

Фрэнсису на ходу удалось крепко ухватиться за фургон, но, когда он уже хотел подтянуться, чтобы забраться в него, его что-то ударило в бок. Мэссон свалился на землю. Схеллинг, оттолкнувший Мэссона, пытался влезть в кузов.

Мэссон вскочил и вцепился в сюртук Схеллинга, так что враг упал на него. Мужчины повалились на землю прямо перед львом. Фрэнсис услышал, как Эулеус притормозил. Лошади совсем обезумели от ужаса.

Мэссон был уверен, что с ними обоими все кончено, но проходили секунды, а хруста костей под мощными львиными зубами все еще не было слышно. Когда он оглянулся, то заметил, что хищник отвернулся. Но чувство облегчения быстро сменилось ужасом.

Пока Схеллинг жалобно стонал возле него, Мэссон уловил легкий запах падали и услышал зловещее хихиканье как минимум шести дьяволов. Громадные, черные как смоль глаза блестели в отсветах пламени. Звери окружали путников, опустив головы и вынюхивая раненых и слабых, переговариваясь между собой фыркающими звуками. Призрачные силуэты медленно сужали круг, и запах кипящего жира уже сильно бил в нос. Тут Мэссон осознал, что их окружила стая гиен.

Зажатый между львами и посланниками ада, Мэссон ожидал конца и надеялся, что смерть будет мгновенной и не мучительной.

Минута ожидания прервалась, когда одна из гиен неожиданно напала на лошадь. Лев хотел защитить свою добычу и одним ударом ужасной лапы отбросил гиену в сторону. Но триумф длился недолго. Остальные гиены сплотились, сменили позицию и переключили внимание с лошадей на единственного льва.

Все действо напоминало военную операцию.

Лев отреагировал и бросился на гиен, стараясь отпугнуть нахалок и делая вид, словно хотел напасть на одну из них. Когда одна из тварей уходила из опасной зоны, могучий зверь останавливался.

Схеллинг выбыл из борьбы. Он лишь лежал на земле и тихо стонал. Мэссон, напротив, воспользовался моментом, когда льва отвлекли, и на четвереньках подполз к фургону, который с трудом, но все же удерживал на месте Эулеус, хотя лошади в ужасе бились в упряжке.

Тунберг и Джейн протянули Мэссону руки, схватили под локти и втащили в кузов. Эулеус отпустил тормоза, лошади бросились во весь опор, а пассажиры повалились в кучу.

Мэссон оказался подо всеми. Он ударился головой о деревянный ящик. Фрэнсис потерял сознание, а упряжка неслась по равнине галопом под ясным, усыпанным звездами небом, оставив позади рык раненого льва, неистовый хохот гиен, схватившихся в смертельной битве. Но в хаосе страшной резни диких животных последнее, что врезалось в память Мэссона, — это голос Схеллинга. Тот умолял, чтобы его не оставляли.

Глава 44

21 ноября 1805 года, Канада

На Пойнт-Клэр опустилась ночь. Огонь в очаге летней кухни освещал лица всех, кто слушал историю. Старик огляделся в поисках чего-то и еще плотнее укутался в одеяло, хотя к огню сидел ближе всех. На его лице вновь появился румянец. История, казалось, действовала на него как источник вечной молодости.

Собралась вся семья, и молодой Роберт Грант слушал с разинутым ртом, несмотря на то, что сидел на коленях у матери, а она закрывала ему уши. Она не хотела, чтобы сын узнал последние ужасные подробности повествования.

Джордж Грант с порога окинул взглядом комнату и заметил, что старший сын усердно делает заметки. Когда Джек обнаружил это, он нахмурился и перестал обращать внимание на отца.

Неожиданно гость зашелся в сильном приступе кашля. Он отвернулся от озабоченных взглядов членов семьи Грантов и прижал ко рту платок.

Потом он спрятал платок, на котором виднелись темно-красные пятна, в складки одеяла, глубоко вздохнул и снова обратился к своим слушателям:

— Хотя нам и удалось уйти от львов и гиен, но мы не могли быть уверены, что переживем обратную дорогу в Кейптаун. У нас больше не было запасных лошадей, возрастала опасность, что какое-нибудь животное в упряжке захромает. Впрочем, мы не могли позволить себе теперь сбавить скорость, потому что хоса вышли на тропу войны.

Основной подход Тунберга заключался в том, чтобы слепо бросаться во все тяжкие. Каждый день он вместе с Эулеусом предпринимал разведывательные вылазки, чтобы удостовериться, что нас никто не преследует. Возвратившись, он уговаривал Джейн и меня отправиться вместе собирать растения, а Эулеус с фургоном двигался вперед.