Райнер Шрёдер - Амулет воинов пустыни Страница 46

Тарик кивнул и стал на цыпочках спускаться по лестнице. Желтоватый свет масляной лампы падал на последнюю ступеньку. В этот момент рыцари услышали шум: казалось, что на землю посыпались небольшие камни. Тут же раздался злорадный смех и послышался голос:

— Не повезло тебе, приятель! Теперь моя очередь.

«Охранники! По крайней мере, двое», — промелькнуло в голове у Тарика. Схватки было не избежать. Оставалось только надеяться, что они с Мак-Айвором смогут напасть внезапно и справиться с охраной без шума.

Два телохранителя эмира коротали время за игрой в кости. Они сидели на корточках, повернувшись к лестнице спинами. Прежде чем Тарик и Мак-Айвор миновали последние ступени, один из охранников, протягивая руку к кубику, поднял голову, заметил рыцарей и тут же встал.

Мак-Айвор расположился за спиной Тарика так, чтобы свет масляной лампы не упал ему на лицо. Одновременно он поднял арбалет и положил палец на спусковой крючок.

— Что вам нужно? — озадаченно спросил один из охранников.

— Мы пришли сменить вас, — мрачно ответил Тарик.

Мамелюка охватило подозрение: что-то здесь было не так!

— Этого не может быть. Мы еще и часа здесь не провели. И вообще, кто ты такой? Твое лицо мне незнакомо.

Рука охранника потянулась к симитару.

Мак-Айвор поднял арбалет над плечом Тарика и выстрелил. Стрела попала в левую часть груди охранника. Тот тихо вскрикнул и рухнул на пол.

Второй охранник тут же вскочил на ноги и стал вынимать из ножен свою кривую саблю. Но Тарик оказался проворнее. Он прыгнул к охраннику и, прежде чем тот достал оружие, вонзил ему в горло меч. Телохранитель эмира захрипел и упал. Тело его упало на ноги второго охранника. Выпавшая сабля зазвенела на каменных плитах пола.

— Удачный удар, Тарик, — похвалил шотландец. Он отвел назад тетиву арбалета и вложил в его желоб новую стрелу.

— Тарик? Мак-Айвор? Пресвятая Дева, это в самом деле вы?! — донесся из дальней темницы голос Мориса.

— Ну да. К сожалению, у нас нет туркополей, которых мы могли бы послать вам на выручку, — ответил Тарик. — Поэтому мы пришли сами. А вы все это время, как видно, наслаждались гостеприимством эмира?

— Да вознаградит вас Господь за ваше мужество! Я знал, что ты перевернешь небо и землю, чтобы освободить нас, Тарик! — раздался голос Герольта. — Скорее! Берите ключи, они висят на крюке возле бочки с водой!

— Ты слышала, Элоиза? Мы спасены! Господа тамплиеры пришли, чтобы освободить нас! — дрожащим голосом прокричала Беатриса из глубины подвала. — Наконец-то нашим мучениям пришел…

— Тихо! Ни слова больше, — прошипел Мак-Айвор в то время как Тарик вкладывал меч в ножны и протягивал руку к связке ключей. От использования отмычек можно было отказаться и тем сберечь драгоценное время. — Вы что, хотите, чтобы наверху нас услышали и подняли тревогу? Мы все еще в большой опасности.

Тарик рванул на себя решетку, отделявшую спуск и коридор от камер, подбежал к последней темнице на левой стороне, где Герольт и Морис уже стояли в ожидании у решетки, открыл ее и начал лихорадочно подбирать ключи к оковам на ногах товарищей.

Герольт указал ему на свой ключ, потому что запомнил его. Но когда рыцарь наклонился, он невольно издал стон, потому что потревожил свежие раны на спине.

Только теперь Тарик заметил пятна крови на одежде своих товарищей.

— Вы ранены? — тревожно спросил он.

— Уже зажило, — быстро ответил Герольт, снимая оковы с ног Мориса. — Нашего брата осенила идея, как мы можем освободиться собственными силами. Свободу мы так и не получили, зато у нас отняли золото и драгоценные камни, а в придачу каждый получил по двадцать палок.

— Да, угощали нас только горячими блюдами, — пробормотал Морис, сбрасывая оковы.

— Расскажете позднее, когда мы будем в безопасности, — поторопил друзей Мак-Айвор, отбирая у них ключи. — Заберите сабли у мертвых охранников. Мы приготовили для вас настоящие мечи. Они спрятаны в саду, возле лестницы. А я пока выпущу сестер Гранвиль.

— Господь вознаградит вас, — прошептала Беатриса, когда шотландец отпирал решетчатую дверь ее камеры. — Прожить в этом страшном месте долго мы бы не смогли.

— Черт подери, что с вами случилось, сударыня? — воскликнул Мак-Айвор, увидев отрезанные волосы на голове Беатрисы. — Кто вас так плохо подстриг?

— Палач эмира.

— Бежим отсюда! — крикнул, обернувшись, Морис. Правой рукой он уже сжимал саблю охранника. — Скорее!

— Подождите! Мы должны освободить и его, — сказал Герольт, указывая на привставшего, но продолжавшего молчать бедуина.

Лишь теперь Тарик и Мак-Айвор заметили этого невольника.

— Кто это? — спросил Тарик.

— Бедуин по имени Джамал Салехи, — ответил Герольт. — Эмир хотел сжить его со свету, и охранники делали все для этого. Его нельзя здесь оставлять, иначе он погибнет.

— Как ты себе это представляешь? Он ведь едва держится на ногах, — возразил Морис. — Или мы должны на руках вынести его из дворца? А если дело дойдет до схватки с охраной…

Герольт не дал ему продолжить.

— Бедуин уйдет с нами, нравится тебе это или нет, — твердо сказал он, забирая у Мак-Айвора связку ключей. — Тамплиер не оставит в неволе пленника своего врага, если есть хоть малейшая возможность освободить его. Если у бедуина не хватит сил, чтобы идти самостоятельно, его будут поддерживать Беатриса и Элоиза.

Мак-Айвор удивленно взглянул на друзей. Между Герольтом и Морисом явно возникло нечто большее, чем простые разногласия. Но расспрашивать их об этом времени не было.

— Герольт прав. Мы не можем оставить его здесь.

Оборванный, грязный бедуин молча, но с благодарностью взглянул на Герольта, когда тот опустился перед ним на колени, чтобы снять оковы с его ног.

Бедуин попробовал встать, но, как и предполагал Морис, ноги отказывались ему служить, и он по стене опустился на пол.

— Береги силы. Мы выведем тебя отсюда, — сказал Герольт. Он обнял за плечи бедуина, состоявшего, казалось, только из кожи и костей, и вывел его за решетку. В коридоре он передал его Беатрисе и Элоизе. — Скажите, если вы сами не сможете поднять его по лестнице. Но, думаю, сил у вас все же хватит. Он так отощал!

— Ничего, мы справимся, — заверила Герольта маленькая Элоиза и немедленно обхватила туловище бедуина. За все время заточения она проявила себя как очень храбрая и стойкая девочка. Беатрисе же явно пришлось выдержать внутреннюю борьбу с самой собой, прежде чем она отважилась прикоснуться к грязному, зловонному телу пленника. Однако женщина все же подхватила бедуина со своей стороны.