Владимир Андриенко - Галерные рабы его величества султана Страница 5

Там он храбро сражался и получил возможность перейти в военный флот и быстро стал довольно неплохим моряком под руководством храброго флотоводца Эмин-бея.

И вот ему доверили корабль под собственную команду. Поначалу Мустафа даже обрадовался, но его радость продолжалась до тех пор, пока он не узнал что это печально известная галера "Меч падишаха". Капитаны этой галеры гибли со странным постоянством и потому её назвали проклятой.

— Слава Аллаху! — проговорил начальник над гребцами Абурохман. — Он не допустил гибели корабля.

— "Меч падишаха" нуждается в большом ремонте, — ответил Абурохману капитан галеры. — Без ремонта он не выдержит больше ни одного рейса.

— Верно. Стоит обновить мачту и поменять такелаж.

— И дно почистить, а на это понадобиться время. Простоим не меньше двух месяцев до начала навигации. А я говорил еще в Казы-Кермене, что глупо пускаться в плавание зимой. Но кто меня слушал, Абдурохман? Султан повелел всем подготовиться к большой войне.

— Наш падишах решил вмешаться в войну межу гяурами, — проговорил Абдурохман. — Кто может противиться его священной воле?

— Никто, — поспешно согласился капитан. — Но нам сейчас все рано придется стоять в порту Трапезуна. Разве нет?

— Придется. И что с того? — не понял капитана галеры Абдурохман.

— А то, что наши гребцы будут жрать и бездельничать.

— Найдется и для них работа.

— Я знаю. Но половину гребцов мы легко сможем отдать во временное пользование местным владетелям имений и маслобоен. Им нужны работники, но они не желают тратиться на рабов. Один из них уже просил меня уступить ему два десятка гребцов.

Абдурохман понял все. Капитан Мустафа не решался пойти на такой шаг без него. Все же галера была не его личная, а принадлежала падишаху, как и гребцы на ней.

— Это можно устроить. А сколько обещает нам тот человек?

— По десять динаров за каждого раба в течение двух месяцев.

— Это неплохо, — проговорил Абдурохман. — Но что будет, если рабы сбегут? Ведь для отправки их на берег нужно снять с них цепи. А если они убегут, то нам с тобой почтенный Мустафа придется компенсировать их стоимость из наших кошельков.

— Убегут? Здесь? Куда? Мы отправим на работы гяуров-урусов, которым некуда бежать в незнакомой стране и в незнакомом городе….

Воины с ятаганами в сопровождении Абдурохмана спустились на нижнюю палубу к гребцам. Их сопровождал толстый мужчина в шелковом хахале и большой тюрбане. На его обвислых дряблых щеках был румянец — ему было тяжело спускать вниз.

— Я говорил тебе, почтенный Дауд-бей, чтобы ты не утруждал себя понапрасну. Я бы сам подобрал тебе рабов.

— Нет, Абдурохман. Если я плачу вам по десять динаров, то хочу получить крепких рабов. И отберу их сам, — проворчал толстый турок.

— Как тебе будет угодно, почтенный Дауд-бей. Выбирай. Но не забывай, что тебе можно взять только невольников из урусов.

— Сам помню. Вы боитесь отпускать тех кто знает империю османов? А много таких у вас?

— Рабов из числа правоверных? Есть немного. Это воины проявившие трусость в бою или каратюрки * (*каратюрки — черные турки или крестьяне) проданные в рабство за мятеж.

Турок стал внимательно смаривать рабов. Он ощупывал мышцы и приказывал гребцам открывать рты.

— Вот этого! И вот этого! — он указал толстым пальцем на двух рабов.

— Хороший выбор. Расковать! — Абдурохман кивнул корабельному кузнецу.

Тот принялся за работу и стал стучать молотком.

Турок тем временем прошел мимо двух рядов сильно изможденных рабов и отрицательно покачал головой. И здесь он увидел Рога, Мятелева и Ржева.

— О! Вот три настоящих батыра! Этих возьму.

— Вот этот, — Абудорохман указал на громадного запорожца. — Этот опасен и его трудно будет удержать от побега. Настоящий зверь.

— Я умею укрощать зверей, — самодовольно заявил Дауд.

— Но этот слишком опасен. Он из свиты самого урус-шайтана.

— О! — Дауд с любопытством посмотрел на запорожца. — Сколько он сидит за веслом?

— Почти три года, почтенный эфенди. И смотри, как он выглядит. Богатырь. Ничего его не берет. Но если освободить его от двойных цепей, которыми он прикован, то он голыми руками придушит троих из твоих охранников.

— Ладно. Тогда беру тех двоих, что сидят перед твоим шайтаном.

— Вместо запорожца возьми другого третьего с этой скамьи.

— Вот этого? — турок указал на Минку Иванова. — Зачем не этот скелет? Он сохнет в первый же месяц, и вы с Мустафой захотите содрать с меня его стоимость. А ее заломите как за здорового и сильного раба.

— Ты не прав, эфенди. Этот раб хоть на вид и изможден, но сидит за веслом уже десять лет. Он крепок как степной тур. Возьми его, не пожалеешь. Я не обманываю тебя, клянусь Аллахом.

— Вот как? Тогда прикажи расковать и его! Я тебе поверю на этот раз.

Раскованных рабов выгнали на палубу галеры и встроили в ряд. С ними стал говорить Дауд-бей через своего раба переводчика:

— Я ваш новый хозяин Дауд-бей! Я заплатил за вас деньги и на ближайшие два месяца вы мои рабы! Хочу сразу все предупредить! Мои люди умеют ловить беглых рабов. За попытку побега я прикажу отрезать беглецу ухо. За вторую — вам выжгут один глаз. За проявление неповиновения — плети!

Рабы угрюмо молчали.

После этого всех их заставили сесть в шлюпку, куда погрузились и охрана с новым хозяином и они оплыли от берега…

В город их не повели. А прямо из порта погнали окружным путем в имение Дауд-бея.

Дауд в прошлом был сапахия и служил султану как положено, но благодаря взяткам сумел добиться от бейлер-бея (*белер-бей — правитель области) льгот для себя, и стал именоваться купцом-поставщиком армии. В его имениях были маслобойни, и они снабжали войска санджака* (*санджак — провинция, округ) маслом.

Охрана у Дауда была вся из рабов. Но это были рабы мусульмане. Они были осуждены к смерти за различные преступления, но бей выкупал таких людей и делал из них охранников в своих имениях.

Его правой рукой был Али Чернобородый, в прошлом разбойник с большой дороги который грабил богатых купцов. Его схватили и привезли в Стамбул, где он должен был быть казнен. Али хотели подвесить за ребро на крюк и так оставить до смерти. Но Дауд спас его от казни и стоило ему это не дешево. Однако, Али оправдал заплаченные за него деньги.

У большой развилки дорог Дауд-бей сказал своему подручному:

— Бери вот этих рабов, Али, — приказал ему бей. — И гони в урочище Черная Скала. Тамошний надзиратель Бекир жаловался, что людей у него мало. И смотри, чтобы работа шла во всю.