Филип Гриффин - Королева легионов Афины Страница 51

— А что же будет с нашими людьми, которые сейчас находятся в Испании? — спросила Марта. — Разве они не окажутся в сложном положении, если провинция выберет себе собственного императора?

— Я как раз собиралась об этом поговорить, — нерешительно отозвалась Юлия. Ей было явно не по себе. — Судя по докладу, Геронтиус дал присягу новому императору в Арагоне, а в знак своей «преданности» принял пост верховного главнокомандующего военными силами Испании.

— Адово пекло! — рявкнула Пинноса. — Надо было мне перерезать глотку этому предателю, когда у меня имелась такая возможность!

— Подожди. Это еще не все. Есть новости о Константе… — перебила ее Юлия, глядя прямо на Урсулу. — В этом же докладе говорится, что во время всех этих событий Констант все еще находился далеко к западу от Испании… в Мериде. Мы знаем о том, что он отказался признать новый режим, но не имеем ни малейшего представления, что он предпринял в ответ на произошедшие перемены. Больше от него известий не получали. Все пути сообщений, которыми он пользовался, были отрезаны. Судя по всему, он оказался совершенно отрезанным от сил отца и окружен противником. Насколько нам известно, он был по-прежнему обременен племенем свевов. Мы думаем, что ему приходится их защищать от жителей Мериды, которые протестуют против насильственного подселения к ним германцев. Бедный Констант вынужден сражаться в любом случае, куда бы он ни повернул и что бы ни решил делать.

— Я уверена, что он найдет способ вызволить себя и своих людей из сложившейся ситуации. Он пошлет нам весть, как только сможет, — спокойно сказала Урсула. Ей почти удалось убедить подруг в том, что она не обеспокоена этими новостями. Но все же она предпочла быстро сменить тему. — Константин рассчитывал укрепить свои позиции, отправившись в поход в Италию, чтобы помочь Гонорию усмирить готов, но после недавних событий, я надеюсь, он изменит свои планы. А тебе как кажется, Юлия?

Но не успела Юлия открыть рот, чтобы ответить, с места встала Пинноса.

— Какой прекрасный вечер! Почему бы нам сначала не полюбоваться закатом? А потом мы сможем продолжить беседу. — Она прекрасно видела, что Урсула сейчас отчаянно нуждается в том, чтобы внимание собравшихся переключилось с нее на другую тему. Пинноса встала и повела всех на террасу, где предложила присесть на каменные перила. Там, сидя рядом, они были вынуждены смотреть на море, а не друг на друга.

— Континент сейчас раздирается на части, — сказала Юлия. — И это все благодаря стараниям старого интригана Стилихона. Он давно замышлял объединить все престолы в Риме. Он не доверял никому из способных состязаться с ним на обеих половинах империи, а единственным достойным главнокомандующим на всем западе был Константин. К нашему общему несчастью, идеи Стилихона не умерли вместе с тем, кто их породил. В результате его действий оказалось, что над всей западной территорией империи нависла угроза быть буквально растерзанной на части. — Она саркастически улыбнулась и посмотрела на Урсулу. — Он намеренно обнажил границы, сделав их тем самым уязвимыми для набегов. Этим он хотел ослабить влияние Константина. В результате германцы кочуют по Галлии, а готы заполонили Италию. Наши военные силы истощены до предела и с трудом справляются со своей задачей. Гражданам остается лишь искать убежища в обнесенных стенами укрепленных городах, так же, как и сам Гонорий искал убежища в Равенне. Стилихону удалось всех нас превратить в пассивных белок. Мы теперь сидим в своих недоступных гнездах возле припасов на зиму и ждем улучшения погоды, чтобы выбраться наружу.

— Но что будет с Константином и его походом в Италию? — спросила Пинноса.

— Ну, теперь, когда Стилихон мертв, Константин, самый уважаемый и достойный главнокомандующий, остался буквально единственной надеждой на усмирение готов. Вот такое наследие оставил после себя Гонорий. Поэтому Константин должен повести свои основные войска в Италию. Правда, учитывая события в Испании, я думаю, что ему придется укрепить свои позиции там и только затем идти на незнакомую территорию. Но сначала ему необходимо дождаться Константа. До этого, по-моему, он не сможет выйти в Южную Галлию. Он не отправится в Италию, оставив Арелат беззащитным. Мне горько об этом говорить, но и в Британию он вернуться тоже не сможет. В общем, пока Констант не воссоединится со своим отцом, они оба не смогут выбраться из ловушки, в которой оказались.

Подруги долго сидели молча, размышляя о сложностях политики Континента.

— Господь милосердный, — вскричала Саула, вскакивая на ноги. — Но почему мужчины не могут просто восстановить укрепления, выпроводить германцев из Галлии и вернуться домой? Когда же закончится их поход? Они вообще когда-нибудь вернутся? — Она начала ходить взад и вперед за спинами остальных. — В этом году мне исполнится двадцать один, как и большинству из вас! Мы что, будем делать мужскую работу до конца своих дней? А когда мы будем жить своей жизнью? Выйдем замуж и родим детей? Когда нам исполнится по сорок? А за кого нам выходить замуж и от кого рожать? А? Скажите на милость? — Она окинула остальных умоляющим взором.

— А леди Саула правильно говорит, — сказала Баэтика, обращаясь к Пинносе. — Я немного старше большинства женщин, включая и вас, Госпожа. И я одна из всех вас замужем. У нас уже много кто говорит, как леди Саула. Они считают, что мужчины никогда не вернутся домой потому, что они в большинстве не женаты, а неженатые мужчины строят свой дом там, где им лучше платят. А судя по тому, как у нас обстоят дела, в любой части западной империи платят лучше, чем у нас, в Британии.

— Легион старых дев, — добавила Марта. — Так нас назвала одна из моих воительниц. Она сказала, что мы будем заниматься этим лет эдак до сорока, а потом уже будет слишком поздно рожать детей.

— А если лучшие и самые сильные мужчины и женщины провинции не будут рожать детей, — простонала Саула, — кто тогда сможет перенять у нас наше дело? Мы должны встретиться с нашими мужчинами как можно скорее и выйти за них замуж, иначе Британии…

— Знаете, в этом древнем святом месте, которое исцеляло, наставляло и дарило мир, есть что-то особенное, — перебила их Урсула, по-прежнему глядя на море. — Кажется, здесь я все вижу и понимаю иначе, гораздо яснее. — Она указала на камни, видневшиеся неподалеку. — Именно там мне и Пинносе пришла в голову идея о создании армии женщин для защиты границ. — Она встала и подошла к Сауле. Все остальные повернулись к ней лицом. — И теперь, кажется, я знаю, что нам делать дальше.

Глаза Урсулы хранили какое-то странное отсутствующее выражение.