Христиан Вульпиус - Ринальдо Ринальдини, атаман разбойников Страница 53

«Твои друзья рады твоему спасению и глубоко уважают твоих спасителей. Нас с каждым днем все больше, и корабли уже куплены. Мы встретимся там, где тебя ждут слава и почет и храбрейшие из храбрецов своего отечества».

Ринальдо хотел поговорить с посланцем, но тот уже ушел. Вскоре Олимпия пригласила Ринальдо к обеду. Еда была скромной, но аппетитной, и бокалы наполнялись прекрасным вином.

Три дня промелькнули в одиночестве. Олимпия писала письма и сама получила несколько через посланцев.

На четвертый день, под вечер, Ринальдо и Олимпия сидели рядом у дверей дома, молча, как раздосадованные супруги, и тут в долине появился человек. Он приветствовал Олимпию и Ринальдо:

— Мир вам желает старец из Фронтейи, я его ученик.

Красивый был паренек, что сказал это и передал Олимпии письмо. Пока она читала, Ринальдо спросил:

— Как чувствует себя твой учитель?

— Он, как всегда, здоров и озабочен счастьем своих друзей, — ответил юный посланец.

Олимпия прочла письмо, а ученик старца из Фронтейи пожаловался на великую жажду, голод и усталость. Олимпия тотчас принесла еду и напитки, а потом показала гостю место, где он может переночевать.

Ринальдо еще сидел перед дверью, обозревая небосвод, когда к нему опять вышла Олимпия.

— Только что я получила известие, что друзья с Корсики прибыли к старцу из Фронтейи. Они горят желанием познакомиться с тобой, и через день-другой прибудут к нам. Я говорю это тебе с особой радостью, ведь среди этих друзей и мой брат. Через три недели нас будут ждать четыре готовых к отплытию фрегата. Все идет на лад, и только храбрый Ринальдо сохраняет сдержанность. Роза во Фронтейе. Написать, что ты хочешь ее здесь видеть?

— А ты хочешь?

— Я напишу. Быть может… ее присутствие воодушевит тебя больше, чем мое. От этого была бы польза для нас всех. Если твое настроение поднимется, так в тебе опять проснется боевой дух, который подавлен скверным настроением. Да, присутствие Розы разбудит твой боевой дух. Она останется с тобой, а я уйду во Фронтейю.

— Это почему же?

— Ты же не хочешь потребовать от меня, чтобы я оставалась здесь, когда с тобой будет Роза? Нет, Ринальдо, мое сердце не столь бесчувственно, чтобы выдержать, не испытывая ревности, присутствие счастливой соперницы. Я уйду и тем сохраню твою дружбу, а любовь свою я попытаюсь побороть.

Ринальдо молчал. Олимпия зажгла свет, пожелала ему доброй ночи и ушла.

Ринальдо зашагал перед домом туда-сюда, потом вошел в комнату, опять вышел на улицу и здесь, грезя наяву, дождался полуночи. Внезапно он вскочил, взял фонарь и поспешил в комнату Олимпии. Тихо войдя, он увидел ее в объятиях юного посланца из Фронтейи. Ринальдо вышел так же бесшумно, как вошел…

Наступил день. Блаженствующие любовники еще не проснулись. Ринальдини нацепил на плечо карабин и покинул скит.

— Прощайте! — пробормотал атаман и быстро удалился.

К обеду он добрался до какой-то деревни, отдохнул здесь немного и пошел дальше. Скоро стали удлиняться тени, зашло солнце. Ринальдо ускорил шаги, чтобы дойти до расположенного впереди замка. Он постучал, и его впустили.

— Кто вы? — спросил привратник.

— Барон Таньяно. Я заблудился на охоте, — ответил Ринальдо.

Привратник молча смотрел на него, как человек, не знающий, что ему следует делать.

— Кому принадлежит этот замок? — спросил Ринальдо.

— Графине Мартаньо.

— Графине Мартаньо! — воскликнул Ринальдо. — А она здесь?

— Нет, ее здесь нет, — медленно проговорил привратник.

— А кто живет сейчас в замке?

— Подруга графини, мадонна Виоланта.

— Мадонна Виоланта? Я ее знаю, и она знает меня.

Он оттеснил привратника, быстро прошел мимо него в замок, поднялся вверх по лестнице и тут встретил служанку. Ей он сказал, чтобы она доложила своей хозяйке о приходе барона Таньяно.

Служанка шла, по его мнению, слишком медленно. И он первым вошел в прихожую.

На шум его шагов отворилась одна из дверей, и перед ним предстала синьора Виоланта.

— Святая Дева! Барон Таньяно! Вы ли это? Откуда вы?

— Я ищу ночлег.

Виоланта молча посмотрела на него и вернулась обратно в комнату. Ринальдо последовал за ней. Она села на диван и смущенно пробормотала:

— Позвольте мне собраться с мыслями.

Ринальдо оглядел комнату и увидел на стене портрет графини.

— Дианора здесь! — воскликнул он. — Ах, это только ее портрет!

Ринальдини порывисто протянул руки к портрету, снял его со стены и поцеловал. Виоланта молча смотрела на него. Но он, погрузившись в созерцание любимого лица, не замечал внимательного взгляда Виоланты. После довольно длительной паузы он подошел к ней, схватил ее руку и спросил:

— Где Дианора? Как ей живется?

Виоланта вздохнула и промолчала. Он спросил настойчивее:

— Где Дианора?

Виоланта завздыхала сильнее и опустила глаза.

— Она умерла? — хотел знать Ринальдо.

— Она еще живет.

— Она живет? Счастливо?

— Ах, барон, как вы можете это спрашивать!

— Я вас понимаю! Мое несчастье — это и ее несчастье. Как же может быть иначе? Вы же знаете… Вы же меня знаете?

— Я часто видела вас, барон, и…

— Назовите же несчастного его истинным именем. Вы не запятнаете мою честь.

— Назвать вас вашим истинным именем? Разве вас зовут не Таньяно?

— Как? Вы не знали… графиня вам не сказала…

— О чем?

— Скажите мне честно! Что знаете вы обо мне?

— Что вас любят больше, чем вы того заслуживаете. Что вы неверны и… ни слова больше! Если вы сами не в состоянии себя упрекать, так…

— Ваши упреки имеют отношение к моей судьбе. Виоланта! Я спас вас от ужасающей смерти, вырвал вас из мрака темницы и отчаяния, я вернул вам свет дня… у меня есть право на вашу благодарность. Смею я на нее рассчитывать?

— Вы смеете и можете на нее рассчитывать, барон!

— Так я умоляю вас, скажите мне откровенно, в какой мере открылась вам графиня?

— Я знаю, что она вас любит и что вы ее оставили. Ваше исчезновение едва не довело ее до гибели. Она перенесла тяжелейшую болезнь.

— Где она? Где она живет?

Виоланта молчала, смотрела на него испытующе. Ринальдо, который из ее ответов заключил, что она и правда не знает, кто он в действительности, и что графиня утаила от нее его настоящее имя, чтобы, возможно, избавить себя от посрамления, использовал все свое красноречие, дабы узнать местопребывание графини. Но Виоланта уклонялась от ответов, молчала или на его вопрос задавала ему встречный вопрос, который уводил его от сути дела.

Их разговор вдруг прервал звон колокола. Виоланта вскочила, взяла какой-то ключ и светильник и хотела уже было выйти из комнаты. Но Ринальдо остановил ее вопросом: