Вальтер Скотт - Приключения Найджела Страница 58

— Из всей этой восторженной тирады, — сказал лорд Гленварлох, — я понимаю только то, как я уже понимал раньше, что мы идем в первоклассную таверну, где нас ждет щедрое угощение и не менее щедрая расплата по счету.

— По счету! — воскликнул лорд Дэлгарно все в том же тоне. — Забудьте это мужицкое слово! Какое кощунство! Monsieur le chevalier de Beaujeu, note 69 украшение Парижа и цвет Гаскони, который может определить возраст вина по запаху, который дистиллирует соусы в перегонном кубе при помощи философии Луллия, который за обедом нарезает мясо с такой поразительной точностью, что каждый благородный кавалер и сквайр получает порцию фазана, как раз соответствующую его званию, тот, кто разделяет винноягодника на двенадцать частей с таким поразительным искусством, что ни один из двенадцати гостей не получит ни на волос, ни на двенадцатую часть драхмы больше другого, — и, говоря о нем, вы произносите слово счет! Мой друг, он прославленный и общепризнанный знаток во всем, что касается фехтования, азартных игр и многих других вещей… Боже — король карт и герцог игральных костей — чтобы он подавал счет, как красноносый плебей-трактирщик в зеленом фартуке! О, дорогой мой Найджел, какое слово вы произнесли и о каком человеке! Ваше кощунство можно извинить только тем, что вы еще не знаете его, и все же едва ли можно считать это извинение достаточным, ибо пробыть в Лондоне целый день и не познакомиться с Боже — тоже своего рода преступление. Но вы должны познакомиться с ним немедленно, и вы сами придете в ужас от тех чудовищных слов, которые вы произнесли.

— Да, но вы не будете утверждать, — сказал Найджел, — что достопочтенный шевалье угощает всеми этими яствами за свой счет, не правда ли?

— Нет, нет, — ответил лорд Дэлгарно, — существует особая церемония, в которую посвящены друзья и постоянные гости шевалье, но сегодня это не должно интересовать вас. Расплачиваются символически, как сказал бы его величество, иными словами — происходит обмен любезностями между Боже и его гостями. Он предоставляет им бесплатно обед и вино, как только им заблагорассудится попытать счастья в его доме в полуденный час, а они в благодарность за это делают шевалье подарок в виде золотой монеты. Да будет вам известно, что, кроме Комоса и Вакха, в доме Боже нередко поклоняются богине подлунных дел, диве Фортуне, и он в качестве верховного жреца получает, как и следует, значительную долю жертвоприношений.

— Иными словами, — сказал лорд Гленварлох, — этот человек содержит игорный дом.

— Дом, в котором вы, несомненно, можете играть, — сказал лорд Дэлгарно, — точно так же, как в своей собственной комнате, если у вас появится желание; я помню даже, как старый Том Тэлли сыграл на пари партию в карты с французом Кэнз ле Ва во время ранней обедни в соборе святого Павла. Утро было туманное, кроме полусонного священника и слепой старушки, в церкви никого не было, и, таким образом, их проделка осталась незамеченной.

— Тем не менее, Малколм, — сказал молодой лорд серьезным тоном, — я не смогу сегодня обедать с вами в этой ресторации.

— Но почему же, во имя неба, вы отказываетесь от своего слова? — спросил лорд Дэлгарно.

— Я не отказываюсь от своего слова, Малколм, но я давно уже дал обещание своему отцу никогда не переступать порога игорного дома.

— Уверяю вас, что это не игорный дом, — сказал лорд Дэлгарно, — это попросту таверна, в которой царят более учтивые нравы и где можно встретить более изысканное общество, чем в других тавернах нашего города. И если кто-нибудь из гостей увлекается азартными играми, то все они люди чести и играют они честно, проигрывая не больше того, что в состоянии заплатить. Ваш отец не мог желать, чтобы вы избегали посещения таких домов. Он с таким же успехом мог бы взять с вас клятву никогда не переступать порога ни одной гостиницы, таверны или харчевни, ибо не существует ни одного заведения подобного рода, где бы ваш взор не оскорбляли куски раскрашенного картона, а ваш слух не осквернял стук маленьких, покрытых точками кубиков из слоновой кости. Разница заключается лишь в том, что там, куда мы идем, мы можем встретить знатных людей, играющих для развлечения, а в обычных игорных домах вы встретите забияк и шулеров, которые будут стремиться выманить у вас деньги обманом или угрозами.

— Я уверен, что вы не заставите меня совершить дурной поступок, — сказал Найджел, — но мой отец испытывал отвращение к азартным играм, я думаю, по религиозным убеждениям, а также из благоразумия. Он считал, не знаю на основании каких соображений, надеюсь ложных, что у меня есть склонность к этому пороку, и я уже рассказал вам про обещание, которое он взял с меня.

— Клянусь честью, — сказал Дэлгарно, — ваши слова дают мне еще большее основание настаивать на том, чтобы вы пошли вместе со мной. Человек, который хочет избежать какой-либо опасности, должен сначала ближе познакомиться с ней и сделать это в обществе надежного проводника и телохранителя. Вы думаете, я сам играю? Клянусь честью, дубы моего отца растут слишком далеко от Лондона и они слишком крепко вросли своими корнями в скалы Пертшира, чтобы я мог повалить их игральной костью, хотя я видел, как целые дубовые рощи валились, словно кегли. Нет, нет; такие развлечения для богатых южан, а не для бедных шотландских дворян. Это ресторация, и мы используем ее по назначению. Если другие используют ее для карточной игры, это их вина, а не наша и не этого заведения.

Не удовлетворенный этими рассуждениями, Найджел продолжал ссылаться на обещание, данное им отцу, пока наконец его спутник не стал проявлять признаки недовольства и не высказал несколько оскорбительных и несправедливых предположений. Лорд Гленварлох не мог выдержать такой перемены тона. Он вспомнил, что должен быть благодарен лорду Дэлгарно за дружескую помощь его отца, а также за ту искренность, с какой юноша предложил ему свою дружбу. У Найджела не было причин подвергать сомнению его уверение в том, что ресторация, где они собирались пообедать, не принадлежала к числу тех заведений, к которым относился запрет его отца, и, наконец, он твердо решил не поддаваться искушению и не принимать участия в азартных играх. Поэтому он успокоил лорда Дэлгарно, выразив готовность следовать за ним, что немедленно вернуло молодому придворному веселое расположение духа, и тот смелыми штрихами продолжал набрасывать карикатурный портрет хозяина, мосье Боже, закончив его лишь тогда, когда они вступили в храм гостеприимства, где священнодействовал этот великий жрец.

Глава XII

…вот птичий двор,

Где наши боевые петухи