Франсиско Гальван - Изумруды Кортеса Страница 59

Мы ожидали в Гаване десять или двенадцать дней, пока наконец портовая служба не решила, что все корабли, собиравшиеся в Испанию, уже прибыли. Этого, впрочем, никто не может знать наверняка, поэтому всегда ожидают еще некоторое время сверх положенного, чтобы запоздавшие имели возможность подоспеть к отплытию. Мы с Сикотепеком вынуждены были покинуть нашу бригантину сразу же по прибытии, так как она должна была продолжать свой путь, хотя в итоге ей все равно пришлось пробыть в Гаване несколько дней для пополнения запасов провианта и воды. Такая проволочка была связана с необходимостью удовлетворять потребности целого флота, собравшегося здесь. Кроме того, гавань плохо снабжается водой: хотя здесь и есть одна река, впадающая в море, но вода в ней соленая, так что приходится возить воду из местечка Лас-Чорреас, что в двух лигах отсюда.

Следуя указаниям Кортеса, я разыскал в порту некоего Луиса де Товара, который состоял на службе у Андреса де Дуэро, важного сеньора и большого человека на Кубе. Он был секретарем Веласкеса и издавна питал дружеские чувства к губернатору Новой Испании.

Этого самого Товара несказанно поразило наше появление, и особенное его недоверие вызвал Сикотепек, который, хоть и облачился во всякое тряпье, вовсе не был похож не слугу, что было нетрудно заметить наметанному глазу, а этот помощник дона Андреса был человеком весьма опытным. Однако письмо от Кортеса, которое было ему передано, рассеяло все (или почти все) его подозрения, и он поспешил посадить нас на «Санта Элену», одну из каравелл, вместимостью в сто пятьдесят тонн, капитаном которой был некий Гарсиа Трильо. Он любезно принял нас на судне и устроил меня со всеми удобствами, но Сикотепека оставил на палубе, хотя мы пришли к нему по рекомендации Товара, человека, который пользовался в этом порту немалым влиянием.

— Простите великодушно, — рассыпался он в извинениях, — но ваша милость прибыли слишком поздно, так что почти все места уже оказались заняты.

Несмотря ни на что, моя каюта оказалось одним из лучших мест на корабле, а позже я узнал, что капитан попросил другого пассажира уступить ее мне. Сикотепек же вовсе не возражал против пребывания на палубе, и не только потому, что уже начал осваиваться с ролью слуги, но и потому, что не знал обычаев, существующих на корабле. Кроме того, для страдающих морской болезнью всегда лучше побольше бывать на воздухе.

Согласно бумагам, выданным мне доном Эрнаном, я был не кто иной, как португалец Родриго де Морантеш (именно это имя выбрал для меня Кортес). Я должен был представиться португальским торговцем; дом у меня был на Азорских островах, а семья — в Испании. Три года назад я спасся при кораблекрушении благодаря братьям-доминиканцам с острова Эспаньола. Индеец, сопровождавший меня, был мне подарен миссионерами для услужения, так как все мое имущество пропало во время бедствия. Все это подтверждали письма брата Ольмедо, в которых он молился за меня Всевышнему и выражал надежду, что я наконец благополучно доберусь домой, на остров Терсейра, где найду отдохновение от беспрестанных невзгод, преследовавших меня на протяжении последних трех лет и сильно подорвавших мое здоровье.

Для того чтобы никто на корабле не сомневался в подлинности этой истории, я путешествовал с одним маленьким сундучком, а остальной скарб по просьбе Кортеса Товар разместил на другом корабле, и его должны были по прибытии на Терсейру передать Себастьяну Домингушу. Этому португальскому чиновнику надлежало вручить мне его под видом моего имущества, которое якобы ожидало прибытия хозяина все эти три года, а затем он же позаботится о моей отправке в Лиссабон и снабдит документами, удостоверяющими, что я действительно житель Терсейры: с ними я мог отправиться в Португалию, а затем во Францию.

Таков был план Кортеса, который постарался всячески облегчить наше путешествие в Лиссабон и снабдил нас письмами на все случаи жизни, так что нам оставалось лишь передать их нужным людям на Кубе и на Азорских островах. Губернатор, не полагаясь на удачу, предусмотрел все до мельчайших деталей.

Разместившись на «Санта Элене», мы еще несколько дней ожидали отправления флотилии. Все это время мы старались как можно меньше показываться на глаза окружающим, чтобы не привлекать к себе внимания, и только с наступлением темноты позволяли себе прогуляться по гавани, где никто не проявлял к нам интереса.

Там мы наблюдали за погрузкой кораблей; некоторые из них везли более двухсот бочек воды, не говоря уж о провианте и досках на случай кораблекрушения. И это не считая бесчисленных сокровищ, которые неизменно возбуждали алчность пиратов. Потому-то и собирали такие огромные и хорошо защищенные эскадры, чтобы не пасть жертвой французских и английских корсаров, которые, особенно за Азорскими островами, рыскали в море, словно голодные волки в поисках добычи, и всячески старались завладеть золотом его величества.

Сикотепек был восхищен размахом и сложностью тех работ, что мы наблюдали в порту.

— Это все пустяки по сравнению с гаванями Севильи, Санлукара, Баррамеды или того же Лиссабона, как вы вскоре сами убедитесь, — улыбался я.

Удивление Сикотепека легко было объяснить: до сих пор он знал лишь такие города, как Мехико во времена владычества Монтесумы и другие индейские поселения Новой Испании. Потому-то чудеса испанского ремесленного и мореходного искусства, увиденные им в Гаване, не шли ни в какое сравнение с тем, что он знал и видел до сих пор.

Схожие чувства испытали и мы, испанцы, прибывшие в эти земли и увидевшие индейские города, в которых было так же много жителей, построек и храмов, как в Вальядолиде или самом Толедо, и почти все они были окрашены в белый цвет для защиты от солнца, так что если смотреть на них с окрестных гор, они казались сделанными из чистого серебра. Но когда прошло первое удивление, вызванное созерцанием всех этих чудес, о существовании которых мы прежде и не подозревали, мы, приглядевшись повнимательнее, поняли, что, безусловно, города и селения, которые мы оставили в Испании, намного превосходят те, что мы нашли за океаном.

Глава XXX,

в которой рассказывается о нашем отплытии из Гаваны на каравелле «Санта-Элена», о том, как проходило плавание, и о том, что случилось с нами до прибытия на Азорские острова

На исходе месяца апреля 1524 года от Рождества Христова мы отправились из Гаваны вместе с флотилией в двадцать пять кораблей, большинство из которых достигало ста пятидесяти тонн. Некоторые из них везли из Индий сокровища, жемчуг, золото и серебро, большинство же было нагружено различными дарами этих земель, столь ценимыми в Испании. Мы отправились утром, ибо в это время суток поднимается попутный береговой ветер. Моряки говорили, что расстояние до Азорских островов девятьсот или тысяча лиг, которые можно покрыть менее чем за месяц при благоприятной погоде и опытном капитане. В пути очень важно уметь пользоваться действием океанских течений и приливов, особая мягкость которых в летнее время значительно облегчает прохождение Багамского пролива, а оттуда корабли берут курс на Азоры. Летом путь пролегает по более высоким широтам, нежели зимой, и проходит через Саргассово море; его также называют Северным, поскольку, миновав Флориду, приходится брать севернее, чтобы попасть в область действия попутных ветров.