Юрий Иванов-Милюхин - Чеченская рапсодия Страница 63

Казак перемялся с ноги на ногу и махнул рукой.

— Разберемся, но вам с мамзелькой тут делать нечего.

— Мне тоже кажется, что ты умнее всех и принял правильное решение, — скороговоркой сказала Ингрид. — Только не забудь, пожалуйста, что без тебя я жизни не мыслю.

Захар спихнул котелок на затылок и, не замечая, что от волнения переходит на казачий говор, сказал невесте:

— Загутарились мы с тобой, девка. Стрекочи к повозке, пока я тебе хвоста не накрутил.

Обе женщины, поддернув руками подолы длинных платьев, заспешили к карете, возница, собрав в одну руку уздечки, повлек за собой французских лошадей. Захар с кавалером заняли места за фаэтоном и навели оружие на приближающихся разбойников. Мужчины не разговаривали, без слов понимая друг друга, словно знались сто лет. Наверное, у тех, кто не раз находился на волосок от смерти, вырабатывается свой язык, состоящий из мимолетных взглядов и жестов, ничего не значащих для посторонних. Скоро к ним присоединился кучер.

Четверо бандитов перекинули ружья на грудь и еще издали, на скаку дали первый залп. Пули вмялись в деревянную обшивку фаэтона. Захар с соратниками не остались в долгу, но и ответная пальба не принесла нужных результатов. Во время перезарядки оружия в голове Захара пронеслась мысль о том, что разбойники не зря пустились в погоню за французом. Перстень с крупным бриллиантом на среднем пальце левой руки и толстая золотая цепь у него на шее говорили о том, что вряд ли он из простых искателей приключений. Но и на буржуа, желающего выгодно вложить капиталы, этот человек нисколько не походил.

Между тем разбойники приблизились настолько, что стали различимы их лица Трое из них представляли из себя типичных скандинавов с грубыми чертами лица, со светлыми патлами и такими же глазами, но четвертый бандит с широкими скулами и курносым носом явно смахивал на русского пройдоху, которых где только не встретишь. Его глаза отливали густой синевой, а кустистые брови имели цвет спелой пшеницы. Не дожидаясь, пока путешественники перезарядят оружие и дадут еще один залп, нападающие саженей за двадцать разлетелись веером на обе стороны дороги и попытались наскоком прорваться к фаэтону. Но обороняющиеся тоже не дремали. Захар успел взвести курок и пальнул без промедления. Один из бандитов вывалился из седла, но остальные сумели подскакать вплотную.

Мало кто умудрится в упор попасть в верхового, неожиданно возникшего и вихляющегося в седле словно на шарнирах. В ближнем бою конник чаще всего успевает снести пешему голову саблей. Вот и сейчас над Захаром вдруг вздыбился могучий круп коня, а сверху на него обрушился блестящий осколок молнии. Казак едва успел юркнуть под лошадиную грудь, он родился и вырос среди табунов в предгорьях Кавказа, ему ли было не знать повадки этих животных. Копыта скакуна разом ударили в боковину пролетки, просекая подковами дерево насквозь. Захар уцепился правой рукой в поясной ремень разбойника, стараясь стащить его с седла, одновременно левой цепляясь за загубники и заворачивая морду жеребца ему же на спину. Конь всхрапнул, кровавя железом десны и губы, и стал клониться на бок. Всадник не успел перекинуть саблю в другую руку, он слетел с седла и грохнулся на землю. Захар вырвал клинок из ослабевших пальцев и без замаха опустил его на лохматую голову бандита. Громко треснула кость, разбойник без звука закатился под ноги своей лошади. Казак осмотрелся вокруг, пытаясь разом охватить всю картину боя.

Француз отбивался шпагой от наседавшего на него рослого всадника. Он пытался нанести колющий удар, чтобы потом схватить противника за одежду и сбросить его с седла, как перед этим поступил Захар. Но соперник ему попался матерый, он то заставлял коня отскочить на расстояние вытянутой руки, то снова принуждал его наезжать на кавалера, закрывая тому обзор, сам же старался достать врага острием клинка. После каждого промаха мушкетерской шпагой, он громко выкрикивал всего два почти одинаковых слова:- Нитэс, месье! Нитэс! О, литэс, месье! Иснова остервенело бросался в схватку. Захар сообразил, что этому бандиту взять француза будет не так-то легко, видимо кавалер успел побывать в более серьезных переделках. Он зашарил глазами в поисках кучера, во время атаки разбойников возившегося с ружьем, и увидел его в кювете, отбивающегося сразу от двух верховых.

Финн, красный от напряжения, то взмахивал тяжелым прикладом, то протыкал пространство перед собой штыком, примкнутым к стволу. После его энергичных фортелей оба бандита отскакивали от него, как черт от ладана, но было видно, что силы неравные, к тому же у кучера не было сабли, у него не хватало времени и на перезарядку ружья.

Захар птицей взлетел в седло разбойничьей лошади. Подняв жеребца на дыбы, он бросил его на противников, занося над собой трофейную саблю.

Первым на его пути оказался тот бандит, которого ранили в самом начале боя. Это был рослый мужчина лет под сорок с неподвижным лицом и почти бесцветными глазами. Его низкий лоб прикрывал чуб из свалявшихся волос. Под кафтаном темного цвета с широкими рукавами виднелась грязная рубашка с расстегнутыми пуговицами, не закрывавшая мощную шею и бугристую грудь, которую украшала золотая цепь с медальоном и с лютеранским крестиком поверх него. Из-под верхней одежды виднелись брюки военного покроя, а на грязных голенищах сапог посверкивали медные колесики шпор. Заметив рывок казака, он сделался белым как полотно, видимо рана от пули была серьезной. Но инстинкт самосохранения заставил его выбросить руку с саблей вперед и достойно встретить молниеносный удар клинка соперника. Захар закрутил жеребца на месте, снова взметнул оружие вверх, намереваясь развалить бандита до самого седла, и вновь оба клинка огласили пространство звоном закаленной стали. Казак понял, что этого разбойника он с наскока не возьмет, нужно было немедленно что-то придумывать. К тому же второй бандит, увидев, что его раненный товарищ успешно отражает атаки какого-то конного удальца, оставил кучера в покое и решил придти тому на помощь. Наверное он подумал о том, что пеший извозчик все равно никуда не денется, и это было непростительной ошибкой с его стороны.

Не успел разбойник повернуться к финну спиной, как тот моментально присел на одно колено и принялся торопливо заряжать ружье. Скорее всего, кучер когда-то был хорошим солдатом и участвовал в боевых действиях, в том числе и против русских. Может быть, поэтому он не желал общаться с Захаром, с самого начала притворившись не понимающим русской речи.