Фараон – 5. Император поневоле - Дмитрий Викторович Распопов Страница 7

Она промолчала, но от всего её вида чувствовалось исходящее смущение.

— Понятно, — вздохнул я и погасив лампы, лёг обратно на лавку, закрыв глаза.

Глава 3

Возвращение в Фивы прошло немного буднично, меня встречали только дворцовые подхалимы и много девушек в количестве тысячи человек, на что я мало обратил внимание, лишь поприветствовал их, когда сошёл с лодки и поднялся на колесницу. А вот моя личность, наоборот привлекала всеобщее внимание, поскольку я держал на руках крупную чёрную кошку, а на плече, словно у пирата сидел только не попугай, а сокол. Причём я нёс их обоих сам, не поручив никому из охраны. Это явно вызвало удивление и пересуды.

По пути во дворец, новости о моих питомцах разлетелись слишком быстро, к нашей процессии присоединялся народ, глазея на безучастную ко всему происходящему Бастет. Хорошо ещё, что до дворца мы доехали быстро и там меня уже встречали более представительные люди.

— Мой царь, — Рехмир выпучил глаза, бросаясь ко мне и протягивая ко мне руки, — давайте я понесу ваше животное.

За что тут же получил. Лапа кошки рассекла ему руку до крови от подобного неуважения. Кровь брызнула во все стороны, у людей выпучились глаза, один лишь старший брат отсутствующего на встрече Усерамона спокойно приказал найти лекаря. Не став дожидаться пока бедного парня, бледнеющего от вида собственной крови, перебинтуют, я отправился на свою сторону дворца. Зайдя в рабочий кабинет, я с радостью сгрузил на кресло довольно тяжёлое животное и переставил сокола с плеча на стол. Хопи отправился инспектировать и договариваться со своими опционами о новом графике охраны, поскольку он прибыл во дворец, а один из легионеров сказал, что за дверью уже собралась толпа людей, которая хотела бы со мной поговорить.

— Я только приехал! — слабо возмутился я, но и в этой ситуации был виноват сам. Такие порядки были всегда, так что менять их было поздно.

— Ладно, кто там? — поинтересовался я, двигая к столу резервный стул, хоть и не такой удобный, каким было моё кресло, на каком сейчас весьма вольготно расположилась Бастет.

— Может уступишь моё кресло? — обратился я к кошке, — ты же вон какая маленькая, вполне уместишься на этом.

Разумеется — это было бесполезно, богиня даже ухом не повела в мою сторону. С тяжёлым вздохом я опустился на стул, а легионеры охраны в углах комнаты старательно делали вид, что их тут вообще нет и они ничего не видят и не слышат.

Первой, что не удивительно, прорвалась Хейра, ворвавшись ко мне в шлейфе приятно пахнувших от тела трав, красивых одеждах и золотых украшений, было такое чувство, что она с каждым месяцем, что меня не бывало во дворце становилась всё красивее.

— Мой царь, — она опустилась передо мной на колени и специально наклонилась так, чтобы я увидел её небольшую крепкую грудь с уже вставшими сосками.

— «От неё запах течной самки, — проворчала Бастет, — за километр чую. Одна из твоих?».

Тут уже я проигнорировал этот вопрос.

— Хорошо выглядишь, — поприветствовал я жену и по совместительству главу всей моей женской половины дворца.

Хейра зарделась даже от такой сухой похвалы.

— Я была так счастлива, когда гонец принёс вчера новости о том, что Его величество возвращается, — ответила она, периодически косясь на кошку. Было видно, что её, как наверняка всех во дворце мучает жгучее любопытство.

— Кстати насчёт тебя, — я задумчиво погладил порядком заросший щетиной подбородок и приказал, — выйдите все и ты тоже.

Охрана подчинилась беспрекословно, а вот девушка сначала удивилась, но тоже последовала за ними.

— Моя дорогая богиня, — обратился я к кошке, — твоя лечилка-светилка восстанавливает функции деторождения у людей?

— «Конечно, а тебе зачем? — удивилась Бастет, — решил сменить пол?».

— Нет конечно, — отмахнулся я от её издёвки, — дашь на минуту? Вылечить надо одну девушку.

— «Хочется отказать, — призналась богиня, — но не своему Первожрецу, ладно вылечу её».

— Эй! — крикнул я и когда в дверь заглянул легионер, я приказал позвать одну Хейру. Девушка вернулась и в полном недоумении посмотрела на меня, когда я приказал ей лечь на стол.

— Давай быстро, — прикрикнул я, на что она лишь спросила.

— Мне раздеться мой царь?

Я посмотрел на Бастет.

— «Я лечить её буду, а не трах…ть, — проворчала та в ответ».

— Не нужно, просто ложись, — сказал я, затем достал ткань и завязал ей плотно глаза. Девушка стала подрагивать, явно от страха, кожа её покрылась мурашками.

Бастет запрыгнула на тело Хейры, та даже вздрогнула от испуга, на секунду лапа богини преобразовалась в небольшую детского размера руку, в которой появилась знакомая коробочка.

— «Готово, — сказала Бастет возвращаясь на кресло, — можете хоть сейчас начать спариваться».

Развязав Хейре глаза, я помог ей спуститься на пол. Глаза её были такие же большие, как бляхи на поясах у некоторых самых модных моих полководцев, было видно она ничего не понимает в происходящем.

— В общем мы, — сделал я упор на то, что это был не один я, — решили твой вопрос. С тебя жертвоприношения в храм Бастет.

Хейра всё ещё непонимающе на меня смотрела.

— Ты говорила мне как-то, что не можешь иметь детей, — я едва не хлопнул себя рукой по лбу от её забывчивости, — всё теперь можешь. Свободна.

Она сначала не поверила тому, что я сказал, но видя мой невозмутимый вид, а ещё более невозмутимого вида кошку, которая продолжила дрыхнуть на моём любимом кресле, которое обычно не смел занимать никто, девушка рухнула на пол и залилась слезами.

— Мой царь…