Под спудом тайны - Сергей Дмитриевич Юров Страница 8

– Панкрат Фомич, уж не захворали вы? – обратился к долговязому старшему заседателю Вельяминов. – Не касаетесь настойки, нос воротите от еды, словно уже объелись. Ладно, моя супруга, она с утра не в духе из-за известных обстоятельств, с вами-то что?

Поручик заерзал тощей задницей на стуле и попытался улыбнуться.

– Аппетита, знаете ли, совсем нет, Роман Иваныч.

Сидевший возле Хитрово-Квашнина Зацепин приставил ладонь ко рту и что-то сказал хозяину имения. Тот с ухмылкой закивал головой.

– Вот оно в чем дело… Мой вам совет, Панкрат Фомич: хлебните капустного рассола да усвойте рюмку-другую анисовки, ее у меня отлично готовят. В ней, как положено, семена аниса, цедра, небольшое количество тмина. А какое поcлевкусие!.. Можете усугубить винца, оно куплено в Петродаре, в лавке купца Трафимова. А то ведь с похмельем шутки плохи! Небось, дятлы стучат в мозгах, а?

– Есть такое дело… И впрямь, рюмку-другую оно, кажется, можно, а больше – ни-ни! Савва Афанасьич больно строг, ответ пред ним держать придется… А рассол никогда не помешает, это уж известно.

– Терентий, рассолу! – приказал Вельяминов ближайшему слуге.

Юркий парень со всех ног кинулся к леднику и вернулся с запотевшей кружкой холодного напитка. Иванов вздохнул, еще раз перекрестился и в быстрой последовательности опрокинул внутрь две рюмки анисовки. А затем, крякнув, с удовольствием приложился к упомянутой кружке.

– Ну, вот и прекрасно! А то сидите, будто в воду опущенный… Как, кстати, ваша нога?

– Побаливает. Собачка ваша недурно приложилась.

– It’s nothing, it will pass. Это ничего, пройдет. Джек мог и посильнее хватануть, по полной форме… Анфия, голубушка, – Вельяминов склонился над ручкой супруги и поцеловал ее, – развейся ты, наконец, улыбнись, попробуй кусочек рыбки или барашка. Жаль Сирро, понимаю. Он был тебе дорог, ты училась у него танцам, играла с ним у Карицкого на сцене. Но что делать? Его уже не вернуть к жизни. Будем уповать на то, что господа расследователи выйдут на след убийцы, изобличат его… А, знаешь, у них под подозрением все местные дворяне, включая и нас с тобой.

– Это правда? – округлила большие глаза хозяйка, обратившись к Хитрово-Квашнину.

Приложив к губам салфетку с вышитым гербом Вельяминовых, тот с расстановкой ответил:

– Начало расследования, сударыня, показывает, что простой люд не причастен к гибели француза.

Дворянка сделала глоток морса и глубоко вздохнула. На точеные привлекательные черты легла тень легкой печали.

– Сирро был милым, приветливым человеком, единственным образованным французом, которого я когда-либо знала… Да, он учил меня танцевать, играть в им же поставленных спектаклях! Это был прекрасный собеседник! С ним нельзя было соскучиться, он всегда мог найти тему для разговора… Схватите убийцу, Евстигней Харитоныч! Негодяй, кто бы он ни был, должен понести заслуженную кару!

– Сделаем все возможное, сударыня. Я со своей стороны приложу максимум стараний… Анфия Саввишна, ваш супруг обмолвился, что вы поздно встаете. Это так?

– Грешна, люблю по утрам понежиться в постели. С этим ничего нельзя поделать.

Штабс-ротмистр кивнул, доел запеченного в сметане карпа и бросил взгляд на блюдо с кусочками жареного барашка. Явилось непреодолимое желание воздать ему должное, что и тотчас было исполнено. Его пример не замедлил подхватить штаб-лекарь. Канцеляристы, воспользовавшись ослабевшим надзором со стороны начальника, снова стали хватать все, что подвернется под руку. Но, страшась навлечь на себя его гнев, делали это большей частью украдкой. Соболевский, Аблов, Зацепин и Беклемишев сугубое внимание уделяли дичи – перепелам, бекасам и вальдшнепам.

– Расскажу-ка я вам, господа, как взял на днях сих вальдшнепов, – проговорил Вельяминов, указывая на блюда с дичью. – У меня в поместье есть низинка, а в ней березнячок, одним концом в приболот упирается. Так вот вальдшнеп или слука, как называют у нас сего лесного кулика, там кормится лето напролет. И в том березнячке есть небольшая просека. На нее-то я и встал третьего дня к вечеру с ружьецом. Джек у ног сидит, я его в кусты не пускаю – толку никакого! Полезет в гущу, ты – за ним, а в результате: we got nothing, ни шиша! Слука, может, и взлетит, да только ты и ружья в чащобе вскинуть не успеешь. Ну, так вот, вижу, солнце за лес садится. Ага, думаю, время на подходе, пора взводить курки. С минуты на минуту кулик произведет свой вечерний вылет на кормежку. И точно, первый выпархивает из перелеска и летит мимо меня по просеке! Вскидываю ружье: ба-бах! Точнехонько!.. Подбитая птица падает вниз и шуршит в кустах опавшими листьями. Search, даю команду Джеку, ищи! Опять беру ружье наизготовку. До сумерек времени предостаточно, авось, настреляю дичи. Глядь, второй кулик летит над просекой. И этого я в той же манере укладываю на землю. Только зарядил, как появляется третий кулик и, можете себе представить, садится на просеку прямо передо мной, на самом виду. Когда случается такое, тут главное не медлить. Кто охотился на слуку, тот знает: присевшая птица тут же стремится перебежать в сторону! Стреляю, но не совсем удачно… Слука шасть в кусты, я в ажиотаже вместе с Джеком за ней. Сцапали! Только шляпу охотничью где-то в кустах оставил. Ничего, у меня этих шляп целая куча!.. Вот как оно, господа, все было.

Охотник на пернатую дичь умолк и разжег с помощью слуги трубку. Заметив, что Иванов тянет ко рту не то третью, не то четвертую рюмку, он насмешливо покачал головой.

– Панкрат Фомич, вам не кажется, что вы увлеклись?

– Самую малость, Роман Иваныч. Это ничего, не обращайте внимания.

Вельяминов хмыкнул и, выпустив клуб дыма, с задумчивым видом откинулся на спинку стула.

– Я вот прикидываю, кто из местных помещиков или их жен мог бы поднять руку на француза, – проговорил он, обратив взор вдаль. – Матвеевские?.. Нет, they wouldn’t harm a fly, они и мухи не обидят, у них только лошади на уме да скачки. Да их и не стоит брать в расчет, в Петродар уехали вчера, на торжество к губернскому секретарю Горелову, вернутся только сегодня к вечеру… Карицкие?.. И их никак не привяжешь к случившемуся кровопролитию. Черновы?.. На кой черт им смерть Сирро? Живут тихо, в благонравии, непрестанно в церковь ходят всей семьей. Болотовым это тоже ни к чему, can’t make ends meet, им бы свести концы с концами. Крестьян – кот наплакал, мелких денег, что называется, нет, а крупных никогда и не водилось. Да они с французом-то, по сути, не общались. What for, зачем?.. Мой сегодняшний гость Аблов? И ему не зачем устранять Сирро? Да он и