Томас Костейн - Королевский казначей Страница 9

Паж попытался угодить хозяйке:

— Госпожа, я сейчас выполню все ваши приказания!

Он спешился и начал колотить ближайшего мула древком вымпела. Животное напряглось, но повозка не пошевелилась. Мальчишка стал колотить мула сильнее.

— Прекратите, вы же причиняете ему боль! — крикнула девушка.

Мальчишка усмехнулся.

— Мне хочется побольнее ударить этого старого упрямого мула, — ответил он.

К ним подошел один из караульных с пикой в руке.

— Поглядите! — крикнул он, вонзая пику в заднюю ногу мула. Животное громко завопило от боли и рванулось вперед, таща за собой напарника. Колеса заскрипели и начали вращаться. Неуклюжее сооружение затряслось и поехало. Караульный пожелал подкрепить победу и еще раз сильно ударил по раненой ноге мула. Испуганная парочка потащила шарабан через кучу камней, сложенных у дороги. Сиденье тряслось, словно верхушка дерева во время грозы, а девушка изо всех сил пыталась удержаться и не упасть вниз.

Большинство благородных путников поспешили вперед, чтобы вдоволь насладиться потешной сценой. Они хохотали так, что сгибались пополам от смеха. Женщины повизгивали и хихикали. Даже благородная девица присоединилась к общему веселью. Священник тоже хохотал так, что ему пришлось утирать слезы грязным рукавом рясы.

Кеннеди развернул коня. Он хотел перехватить разбушевавшихся мулов и остановить повозку. Но он опоздал. Дорога резко повернула, испуганные животные понеслись с такой скоростью, что повозка опрокинулась. Одно колесо слетело и помчалось по дороге, как детский обруч. Слышался звук ломающегося дерева.

Кеннеди видел, как черный кот, который спал на сиденье рядом с девушкой, взлетел в воздух и всеми четырьмя лапами уцепился за ствол стоявшего рядом дерева. Девушке не повезло — она упала на дорогу. Кеннеди спешился и подбежал к ней, чтобы помочь.

Девушка оперлась на его руку и с его помощью поднялась на ноги. Капюшон ее дешевенького плаща откинулся, и шотландец увидел светлые волосы, отливавшие золотом на солнце. «Мне бы хотелось увидеть ее в одеждах той, богатой девицы!» — подумал Кеннеди.

Старый плащ бедняжки совсем порвался. Девушка была с ног до головы покрыта пылью. На лбу у нее была ссадина, руки сильно поцарапаны. Девушка с трудом сдерживалась, чтобы не зарыдать.

Сначала Кеннеди подумал, что она чуть не плачет от ушибов. Но когда девушка заговорила, он понял, что она кипит от ярости.

— Животные, проклятые жестокие животные! — кричала она. Незнакомка пыталась стереть с лица грязь. Заметив, что богатая барышня, усмехаясь, следит за ней, она разозлилась:

— Мне хочется выцарапать ей глаза!

Она повернулась и направилась было к перекрестку, но Кеннеди схватил ее за рукав:

— Не спеши, дитя мое. Тебе не нужно с ними спорить. Им ничего не стоит избить тебя, как они это сделали с твоим мулом. Они могут забить тебя до смерти, и я не смогу противостоять всем этим людям, чтобы защитить тебя. Хотя я один из лучших бойцов Франции. Ты в этом можешь быть уверена.

Девушка отбросила его руку и решительно зашагала вперед. Кеннеди не стал ей мешать и только пробормотал:

— Кто ищет беду, обязательно ее найдет.

Девушка остановилась в нескольких шагах от молодой нахальной дворянки. Шотландец еще раз убедился, как сильно они отличались друг от друга: аристократка — в бархате и золоте, надменная и прелестная, со сверкающими черными волосами и яркими темными глазами. И бедная девушка — в коричневатом, плохо сшитом, грязном и рваном плаще. Но все равно она была очаровательна: от золота ее волос исходило сияние, а ярко-синие глаза буквально лучились. Несколько мгновений они в молчании с неприязнью разглядывали друг друга. Каждая по достоинству оценила красоту противницы, но от этого неприязнь только усилилась.

— Вы даже не можете себе представить, что сделали! — заявила девушка, стоявшая на земле. — Даже такая, как вы, не имеет права быть столь жестокой и бессердечной!

— Если ты произнесешь еще одно слово или посмеешь нас задерживать, — ответила ей богатая девица, — я прикажу, чтобы мои слуги привязали тебя к дереву и по заслугам отделали!

— Моя повозка пострадала. — У бедной девушки дрогнул голос. Некоторое время она молчала, пытаясь взять себя в руки. — Под этим покрывалом находится тело моего отца. Он умер прошлой ночью. Я искала место, где можно его похоронить. — Она перекрестилась. — Что мне теперь делать?

Все сразу замолчали. Оруженосцы и охранники не сводили взгляда с несчастной девушки. Они переминались с ноги на ногу, и было ясно, что всем им стало стыдно. Даже знатная девица, казалось, испытала смущение. Она гордо откинула голову и отдала приказ человеку, ведавшему раздачей милостыни:

— Отец Аброуз! Дайте ей денег, чтобы хватило на похороны и ремонт повозки. А теперь все по местам! Мы потеряли слишком много времени!

Раздатчик милостыни достал небольшую золотую монетку и подошел к несчастной. Он положил деньги ей в руку и быстро пробормотал:

— Благословляю тебя, дочь моя, — а затем поспешил обратно. Девушка некоторое время не двигалась и смотрела на монетку. Потом подняла голову — щеки у нее разгорелись, глаза метнули злые молнии.

— Правда, что вы мне должны компенсацию за то, что поломали повозку. Но вы подали мне милостыню. Я ничего не приму из ваших рук. — Она взглянула в глаза молодой госпожи. — Вот! — Она швырнула монетку слугам. — Поделите ее между собой. У меня отсохнут руки, если я не освобожусь от нее!

— Ты слишком забываешься! — воскликнула богатая девица. — Я не собираюсь терпеть твою дерзость! — Она бушевала от ярости и начала обзывать бедную девушку: — Бродяжка! Плебейка! Тебя нужно за это как следует выпороть!

— Вам не только не хватает терпения! Могу сказать вам откровенно, что вам незнакомо чувство справедливости и приличия!

— Довольно. Эдуард, Бертран, Жюль! Уберите эту отвратительную грязнуху с глаз моих! Если вы ее не отхлещете как следует, ваши спины тоже покроются рубцами от плеток!

Слуги не успели подойти к бедняжке, как один из рыцарей выехал вперед и сказал:

— Минуту, прошу вас, госпожа Элис.

Этот человек выделялся среди остальных. У него было выразительное, умное лицо. Видно было, что он много знает. Этим качеством обладали отнюдь не все знатные господа. Глаза и волосы у него были темными, лицо длинным и несколько изможденным. На вид ему было лет тридцать. Молодой человек был одет богато и с большим вкусом: шляпу украшали красивые перья, плащ был отделан мехом, лосины плотно обтягивали ногу, как того требовала последняя мода.

Однако в первую очередь обращала на себя внимание его сабля — удивительно длинная, с пышно украшенным эфесом, как принято на Востоке. Это было опасное оружие.