Г. Берсенев - Погибшая страна Страница 14

Очнувшись, ученый не сразу осознал происшедшее. Ощущения боли прошли. Он открыл глаза.

Высоко-высоко над ним, как в небе звезды, лучистыми крапинками сияли жемчужные зерна. Беспорядочно разметанные разноцветные огоньки светились рассеянным бисером. Перламутровые, рубиново-красные искорки испещряли дно пропасти. Между ними извивались чуть видимые, будто колышимые ветром, многосаженные серебряные трахитерусы, свидетельствовавшие о громадной глубине. Кругом все блистало тончайшим синеватым светом.

Ибрагимов слегка двинул рукой: молочно-фиолетовая полоса спиралью разрезала глубокие воды.

Он поднялся на ноги. Резкий холод мгновенно обжег ступни, и тупая боль заставила присесть на близлежащий камень.

Путешественник испытывал ощущение, будто ноги его обуты в тесную обувь. Панцирь был поврежден в области нижних конечностей. Пробковую подошву, проложенную под каучуковым слоем, давлением сплющило, сильно уменьшив ее толщину. Это было уже совсем трагично, так как малейшая неосторожность могла привести к жуткому финалу. Тем не менее иного выхода не было — путешественник двинулся в гору. Смутные феерические очертания скал, черная пасть нижележащей пучины, неизвестный путь вызывали естественную тревогу. Ибрагимов шел с сознанием полного одиночества и потерянности. Он ощущал бессилие. Что мог он предпринять теперь, безоружный? Он знал, что большинство донных рыб и животных не имеет окраски, их покров черен, как грозные проруби пропасти. Роковая встреча будет им понята только тогда, когда смертельный удар опрокинет его беспомощное тело.

Иллюзии Гондваны представали перед ним во всей своей соблазнительной загадочности и трагической недостижимости. Он не увидит Гондваны!..

Тем временем остальные водолазы, одолевшие наконец своих подводных врагов, рыскали в поисках Ибрагимова по окрестностям. Осмотрев поле битвы, они решили вскрыть трупы мертвых чудовищ, допуская возможность гибели товарища в желудке одного из глубоководных хищников. Каждая из этих туш представляла собою довольно внушительный бугор, усеянный живыми, еще при жизни чудовищ паразитически присосавшимися к ним тварями.

Тщательнейшим образом исследуя каждый шаг, водолазы узнали, что поле брани далеко не опустело. Из-под ног то и дело выскальзывали черные как сама тьма уроды. Рыбы имели защитную окраску, которая изменялась в соответствии с цветом дна. Горшкообразные меланоцеты, медлительные и алчные, бесстрашно кружились вокруг, повиливая шейными плавниками. Все новые и новые виды глубоководных существ открывались взорам путешественников. Однако им было теперь не до прозрачно-хрустальных иглистых живых комков и лент, не до любопытнейшего процесса нарождения махровых коматул, при котором похожие на наземный мох животные отрывают от своих стеблей чашечку за чашечкой, пуская «детей» тотчас же самостоятельно плавать.

Они не могли найти Ибрагимова, и это наполняло их глубокой тревогой.

Когда путешественники опускались с большой крутизны, неожиданно слух их поразил странный всплеск стали. Воды стихии хлестнулись в оглушающем сотрясении. Удары грома повторились несколько раз. Гул исходил с поверхности.

Луч икс-прожектора лизнул горизонт. Высоко, в километре от них, клокоча в дымной завесе, распадался на части напоровшийся на систему плавучих мин большой океанский пароход. Исковерканные останки его громадного остова шлепнулись в пенистый водоворот и устремились в пучину. Скользя с исключительной быстротой, растерзанные пароходные части погружались на дно. Пароход увлекал за собою паутину минных проводов, минную сеть, унизанную смертоносными снарядами. На глубине двухсот метров подводное течение стало относить утопающие развалины к северо-западу.

Взрыв был так силен, что силой его, передавшейся через воду, водолазов отбросило в сторону. Путешественники едва успели прийти в себя, как близлежащий хребет, к которому они приближались, закрыл картину катастрофы.

Долго еще после этого смерчеобразная воронка ввинчивалась в поверхностные слои.

За останками парохода медленно опускались в стремнину изуродованные трупы людей и оглушенных взрывом морских чудовищ. Как осиный рой, мелькали в чернильной тьме зеленые светлячки, глаза глубоководных хищниц-акул.

Вновь засветившийся прожектор сорвал завесу с чудовищных тайн кровавого пира: спрессованные глубинным давлением тела покойников подхватывались налету акулами и пожирались.

Резкий космический звук потряс микрофоны. Но испорченные приборы не приняли радиограммы с «Фантазера», который сообщал:

«Зюйд-вест, 0,8° южной широты. Погиб, взорвавшись на плавучей невыловленной мине, «Экспресс», гордость Ост-индской линии.»

Путешественники бросились к узкой расщелине, отделявшей их от скалы, за которой исчез пароход. Они с трудом преодолевали придонное течение. Ниже, шагах в двухстах, покачивались застрявшие в теснине обломки. Они накренялись больше и больше. Вскоре вода, очевидно, проникла в трюмы, центр тяжести переместился, и «Экспресс» сорвался в пропасть. Исследователи бросились туда.

Вновь перед ними развернулись отлогие склоны гор, покрытых стадами голотурий и студенистой слизи. Опять люди увидели теснейшее содружество внешне непримиримых животных, драчливых раков и мягкотелых полипов.

Гибель «Экспресса» не могла остаться незамеченной.

Ибрагимов понял, что кораблекрушение сулит ему спасение.

Несомненно, все бросятся к затонувшему пароходу, и он будет спасен товарищами.

С этой мыслью водолаз стал опускаться в ущелье. Он должен был соблюдать особую осторожность, ибо малейшее повреждение и без того испорченного костюма грозило смертью. Батиметр его не действовал.

Больше всего Ибрагимов боялся попасть в объятия хищников: электроревольвер испортился, а плавниковые клинки с трудом вылезали из ножен. Да и какое это оружие против не знающих страха глубинных исполинов?

Стаи рыб порою тускло светили ему. Напоминая волков в зимнюю ночь, мелькали фосфоресцирующие глазки акул. Их метровой пасти водолаз не боялся. Разве не удирали они, исполосованные его механическими ножами? Разве не оставляли мутных кровавых волн за собою? Его пугало другое. Уже дважды натыкался он на ядовитые стрелы хвостокола. Пятигранный скат имел посредине крысиного хвоста острые крючки. Он ловко прятался в ил, и стоило жертве приблизиться, как скат впивался в нее.

Временами Ибрагимов попадал в залитые ярким светом пирозом равнины. Цилиндрические прозрачные тельца пи-розом поодиночке и колониями плавали во всех направлениях. Они смешивались с цепочкообразными бледно светящими сальпами и привлекали к себе массу хищников.