Джеймс Купер - Блуждающая Искра Страница 14

Итуэль не торопился. Прошло несколько минут, прежде чем с люгера ответили условными знаками на сигнальные вопросы фрегата. Ответ Итуэля был совершенно непонятен Раулю, который получил от французского правительства лист сигнальных знаков для сношения с военными судами своей родной страны, но не знал, конечно, тех, при помощи которых можно было переговариваться с неприятелем. И тут его выручил Итуэль: в бытность на английской службе он присутствовал как-то при встрече «Прозерпины» с одним английским люгером-корсаром и, благодаря свойственной ему наблюдательности, заметил и запомнил те флаги, которыми люгер отвечал фрегату. Теперь ему пришлось применить к делу свои знания, а в случае каких-нибудь ошибок он рассчитывал на то, что с корсара не станут требовать больших знаний и точности в употреблении сигналов.

Так и случилось: сбивчивость ответов отнесена была к невежеству, а не к дурным намерениям.

Между тем фрегат все шел вперед, и нельзя было решить, хочет ли он бросить якорь в бухте или собирается ближе осмотреть люгер.

Рауль Ивар решил, что наступила пора самому позаботиться о безопасности «Блуждающей Искры». Он, конечно, сделал распоряжения на случай допроса фрегата, уезжая на берег; но теперь дело начинало принимать слишком серьезный оборот, и Рауль поспешил спуститься с горы. Крупно шагая, он наткнулся на Вито-Вити, отдававшего надлежащие приказания относительно встречи гостей.

— Вам, кажется, предстоит приятная встреча с вашим достойным соотечественником, капитаном Броуном, так как судя по всему, фрегат собирается бросить якорь в нашей бухте, — обратился к нему подеста, еще не успевший отдышаться после крутого спуска с горы.

— Говоря откровенно, синьор градоначальник, я и в половину теперь не так уверен, что это «Прозерпина» с капитаном Броуном. Наоборот, я замечаю некоторые признаки, заставляющие меня предполагать, что это крейсер французской республики, и я считаю себя обязанным поспешить на мой маленький люгер.

— К чорту бы провалиться всем этим республиканцам! Но трудно поверить, чтобы такое прекрасное судно принадлежало этим негодным.

— О, что до этого, — засмеялся Рауль, — то нам ничего не стоит перещеголять их в этом отношении. Лучшие суда Великобритании — это призы, взятые нами у французов. Сама «Прозерпина», если это она, того же происхождения. Но я нахожу, что вице-губернатор слишком поторопился успокоиться — это судно не отвечает на наши сигналы, оно их не понимает.

Рауль был ближе к истине, чем он сам думал, так как, действительно, капитан Куф не мог разобрать ответов Итуэля. Наружная искренность Рауля возбудила доверие Вито-Вити, и он обратился к нему за советом, как поступить при настоящих затруднительных обстоятельствах.

— Нам надо сделать единственное, что возможно, — отвечал Рауль с полным самообладанием. — На моей ответственности лежит безопасность моего люгера; вы обязаны позаботиться о спокойствии города. Поэтому я должен поспешить на свое судно, и, может быть, мне даже удастся оказать вам некоторое содействие в том случае, если неприятельский фрегат действительно войдет в вашу гавань.

Все это было сказано самым искренним тоном, совершенно покорившим подесту. Он немедленно отправил человека к вице-губернатору, а сам вместе с Раулем спустился к пристани.

Подеста был человеком несдержанным. Он громко высказывал все свои сомнения относительно фрегата, и чем менее оставалось в нем доверия к этому судну, тем сильнее и крепче росла в нем вера в капитана маленького люгера. Он почти мгновенно проникся совершенно противоположными убеждениями и, как это всегда бывает при таком внутреннем перевороте, усиленно старался загладить свое прежнее недоверие. Подчиняясь его настроению, и общее мнение также склонилось в пользу Рауля, что было как нельзя более на руку «Блуждающей Искре» с ее экипажем. Не подоспей подеста со своими горячими заявлениями полного доверия и расположения, Томазо со своими друзьями уже совсем готов был признать четверых гребцов Ивара за волков в овечьей шкуре, то-есть за французов.

— Нет, нет, друзья мои, — говорил Вито-Вити, переходя от одной группы к другой, — не все то золото, что блестит, и всего скорее этот фрегат и есть наш самый опасный враг, а люгер за нас: синьор Смит показал нам свои бумаги, он много рассказывал нам об обычаях и нравах своей родины, об ее литературе; синьору Смиту мы вполне верим и даже, как увидите, будем ему, может быть, обязаны за поддержку в минуту опасности.

— Совершенно верно, синьор градоначальник, — отозвался Рауль, уже сидя в своей шлюпке, — а потому я и должен поспешить к своим, чтобы быть наготове в случае какой-либо для вас опасности.

Посылая рукою прощальное приветствие городу, Рауль быстро удалился от него при нескольких восторженных криках «эввива».

Взойдя на полубу люгера, он лично убедился, что все его распоряжения были в точности исполнены. Тонкий канат привязывал люгер к кольцу на берегу, и в то же время якорь сидел только слегка, готовый уступить малейшему усилию. Едва капитан ступил на палубу своего люгера, как последний снялся с якоря и подрезал канат, что дало ему сильный толчок и заставило почти врезаться в береговую насыпь. Обманув этим движением собравшуюся на пристани толпу, уже кричавшую ему радостное приветствие, «Блуждающая Искра» быстро понеслась в открытое море. Эта перемена направления движения была так неожиданна, что жители Порто-Феррайо вместе с градоначальником приняли его в первое мгновение за неудачу, за ошибку, и раздались уже горестные соболезнования по поводу опасности, грозившей теперь маленькому люгеру со стороны фрегата.

Фрегат в первое мгновение также введенный в обман хитростью «Блуждающей Искры», понял теперь ее настоящее намерение. Стрелять в нее уже не было возможности, так как при поразительной легкости и быстроте своего хода она уже перешла расстояние, доступное для успешной стрельбы; предстояла так называемая длинная охота, то-есть погоня.

Все это продолжалось не более каких-нибудь десяти минут, но тем не менее Андреа Баррофальди и его советники успели подняться на верхнюю террасу мыса как раз в ту минуту, когда его обходил люгер; Рауль стоял на палубе с рупором в руках. Но ветер был не сильный, и он, не прибегая к трубе, громко и ясно произнес:

— Синьоры, я увожу далеко от вашего порта этого негодного республиканца, пусть он за мною погоняется. Это лучший способ оказать вам услугу.

Эти слова были услышаны и поняты. Часть присутствующих ответила на них рукоплесканиями, другие отнеслись недоверчиво, находя дело темным.

Между тем люгер, встретив более крепкий ветер, понесся с неимоверной быстротой и скоро совершенно скрылся из виду, повернув в одну из следующих бухт.