Георгий Яффе - Тихоокеанские румбы Страница 17

Нашему посещению порта в местных газетах было уделено несколько строк и дана малоразборчивая фотография каравана.

Много сообщений об очередных похождениях знаменитой мадам Вонг, главы пиратско-контрабандистской организации.

В период нашей стоянки газеты сообщали о дерзком налете вонговских молодчиков на почтовый пароход, шедший из Макао, завершившийся похищением полутонны золота в слитках, транспортировавшегося на этом судне в Манилу. Пишут много о контрабандной торговле с Индонезией и о похождениях сингапурских гангстеров, а их развелось тут много, и действуют они хорошо организованными шайками. По данным газет, в Сингапуре до семи тысяч бандитов, терроризирующих целые районы, занимающихся вымогательством, похищением детей и т. д. Азиатская копия «американского образа жизни» с убийствами, грабежами, взрывами самодельных бомб и просто мелкими кражами.

Часто мелькают сообщения о «легальных» делах гонконгской фирмы «Джардин, Мэтисон энд компани», имеющей отделения и здесь, в Сингапуре. Министерством финансов Индии было объявлено, что только за полтора года им было конфисковано четыре судна этой компании, доставлявших в индийские порты контрабандный груз золота из Сингапура и Гонконга.

Настал день отхода из Сингапура. Закончили расчеты с шипшандлером. Подписан дисбурсменский счет агенту. Подошел катер с иммиграционными властями для оформления отхода и разрешения на выход в море. На корме катера сидит чопорный английский офицер, едущий куда-то и явно раздосадованный задержкой. Важный, надутый, затянутый, несмотря на жару, в мундир, в кильте, с красным самодовольным и тупым лицом, настоящий «полковник Блимп» (нарицательное прозвище английского армейского офицера).

С катера поднялся на док толстый малаец «эмигрэйшен» — офицер-чиновник, оформляющий отход. Он тщательно пересчитал и забрал пропуска, выданные для схода на берег, потребовал минеральной воды и крабов. Воду выпил, банку крабов забрал с собой. Увидел на столе рижский транзистор «Спидола», очень заинтересовался. Показали ему всю коллекцию отечественных приемников, бывших у команды, транзисторы «Селга», «Сокол», «Альпинист» и другие. Очень был удивлен, что в Советском Союзе выпускают транзисторы, он был уверен, что это монополия японцев, заваливших сингапурский рынок своей продукцией.

Подоспел агент, привез судовые документы и принял от меня под расписку остаток неизрасходованной валюты: сингапурскую валюту вывозить нельзя.

Отход оформлен, катер с властями и другой с агентом отошли. Малаец приветливо помахал рукой, пожелал счастливого плавания, «полковник Блимп» не удостоил даже взглядом.

В восемнадцать часов «Устилуг» поднял якоря, медленно натянулись буксиры, и мы начали выходить с рейда через восточный проход, оставляя банку Лутер-Шел к югу от себя. Идем самым малым ходом, на «Устилуге» проверяют работу машины после проведенной за стоянку профилактики и моточистки. Через полтора часа были в проливе. На «Устилуге» закончили проверку двигателя, дали свои пять узлов, буксиры обтянулись, и мы повернули на восток…

Еще через час, убедившись, что все в порядке, отпустили «Стремительный» на рейд Самбо (это на южной стороне пролива, уже в Индонезии) для ревизии винта силами своих водолазов. У него что-то случилось с винтом при выходе с сингапурского рейда.

А через полтора часа после отхода «Стремительного» от каравана случилась беда. На «Устилуге» вышла из строя машина, и ему пришлось сначала убавить обороты до самых малых, а еще через несколько минут остановить двигатель и отдать якорь.

Произошло это в самой ходовой части Сингапурского пролива, против мыса Ситапа, где движение судов особенно оживленное. Здесь скрещение путей судов, следующих транзитом, заходящих в Сингапур, поворачивающих на север и на юг, в проливы Джохор и Риалу… Так что отдавать якорь и ложиться в дрейф было никак нельзя, но пришлось. А с отдачей якоря возникла новая опасность. Течение стало меняться, начинался отлив, и док медленно наносило на стоящий без движения на якоре «Устилуг».

А поддержать некому. «Стремительный» сообщил по радио, что на винт намотались старые рыбачьи сети, видимо, принесенные течением. Виктор Ананьевич направил нам на помощь «Гелиос». «Гелиос» подошел буквально в последний момент, когда до кормы «Устилуга» оставалось не более пяти метров. Не теряя времени на маневры, он прямо с носа подал на док конец и стал отрабатывать задним ходом. Конец натянулся, и секция дока начала медленно удаляться от кормы «Устилуга». Момент, прямо скажем, был очень острый, у меня даже холодный пот выступил на лбу. Вся команда дока была наверху по аварийному расписанию. Под косыми струями воды налетевшего шквала, больно хлеставшими по телу, мы стояли с кранцами, шкундрами, отпорными крюками, готовые чуть ли не своим телом защитить наш хрупкий «глиняный горшок» от удара о корму теплохода. Конец с «Гелиоса» был принят и заведен без всякой команды, каждый знал, что делать. Наконец «Гелиос», работая на полную мощь, оттянул док на длину буксира с теплохода и, когда он вытянулся, «Гелиос» быстро развернулся и подал на корму дока свой основной, весьма надежный буксир, который, несмотря на солидный вес, был дружно подхвачен и надежно закреплен боцманом Ризаевым с матросами. «Гелиос» натянул буксир и поставил док на растяжку.

Опасность миновала, и на «Устилуге» занялись срочным ремонтом главного двигателя. Оказалось, задрало втулку пятого цилиндра. Работа по замене втулки очень серьезная, трудоемкая даже в заводских условиях.

Сформировали бригаду мотористов: Вадим Глущенко, Владимир Барков во главе со старшим мотористом Анатолием Михеевым — и отправили их на помощь устилуговцам.

Теперь можно было не бояться, что навалимся на «Устилуг», но зато возникла новая опасность. Уже отмечалось, что авария случилась в самом оживленном месте пролива. Быстро наступила полная темнота безлунной, душной тропической ночи. По проливу стремительно проносились корабли, заметные во мраке только по ходовым огням.

Наш стоящий на якорях караван, растянувшийся на полкилометра, со стороны тоже был виден только по огням, и у судоводителей проходящих судов, нужно полагать, складывалось не всегда верное впечатление об обстановке. Мало помогало и освещение дока прожекторами с «Гелиоса» и «Устилуга» и включенные все стояночные огни на доке. Буксиры в воде все равно видны не были. Положение ухудшалось еще проходившими одним за другим шквалами с ливнями. А иностранные суда, особенно постоянно плавающие в тропиках, далеко не всегда имеют локаторы. Каждую минуту на нас кто-нибудь мог налететь.