Виктор Губарев - Пираты острова Торгуга Страница 2

В последующие дни в дневнике Колумба появилось еще несколько записей о Тортуге:

«Вторник, 11 декабря. Адмирал не мог выйти из бухты (гавань Зачатия на северном побережье Эспаньолы. — В.Г.), так как все еще удерживались северо-восточный и восточный ветры. Как раз против бухты… расположен был остров Тортуга. Он казался очень большим, почти таким же, как Эспаньола. Берег острова Тортуги шел почти в том же направлении, что и берег Эспаньолы, от одного до другого было, может быть, самое большее 10 лиг, считая от мыса Синкин до выступа острова Тортуги, лежащего к северу от Эспаньолы; затем берег ее отклонился к югу».

«Пятница, 14 декабря. Под ветром, дующим с суши, адмирал вышел из бухты Зачатия, но вскоре ветер стих: подобное он испытывал в этих морях ежедневно. Через некоторое время подул восточный ветер, и адмирал пошел к северо-северо-востоку. Он приблизился к острову Тортуга и приметил мыс, названный им мысом Ноги (Punta Pierna) и расположенный в 12 милях к востоко-северо-востоку от западной оконечности острова. Отсюда он увидел другой мыс в том же направлении, на расстоянии 16 миль, которому он дал имя Острый мыс (Punta Aguda), и оттуда он увидел еще один мыс, который назвал мысом Копья (Punta Langada).

От западной оконечности Тортуги до Острого мыса было 44 мили, или 11 лиг, и берег все время шел к востоко-северо-востоку. На пути встречались значительные песчаные пляжи. Тортуга высокий, но не гористый остров. Этот остров очень красив и населен точно так же густо, как Эспаньола. Земли везде на нем возделанные и напоминают они долину Кордовы».

Французский писатель Жорж Блон в своей научно-популярной книге «История флибустьерства» (в русском переводе — «Флибустьерское море») выразил сомнение в том, что в момент открытия Тортуги экспедицией Христофора Колумба этот небольшой остров имел многочисленное индейское население.

«Никто не упоминает, был ли этот остров обитаем во времена, когда его заметил Колумб; вполне возможно, какие-то индейцы жили там, без особых трудов добывая себе пропитание благодаря поразительно плодородной почве и обильным дарам океана».

В действительности, как видно из записи от 14 декабря 1492 года, остров был «населен точно так же густо, как Эспаньола».

Приведем еще одну любопытную запись из копии дневника Колумба, выполненной Лас Касасом:

«Понедельник, 17 декабря. Всю ночь дул сильный востоко-северо-восточный ветер. На море, однако, не было значительного волнения, потому что с севера эти воды защищает и ограждает остров Тортуга, и пролив между ними и Эспаньолой превращается в убежище (…).

Адмирал говорит: «После полудня пришло сюда с острова Тортуга каноэ, и на нем было, по крайней мере, сорок человек. И когда каноэ приблизилось к берегу, все жители селения, собравшиеся в одном месте, подали знак мира. Почти все прибывшие в каноэ вышли на берег. К ним подошел один только касик и обратился к ним с речью, которая казалась угрожающей, и заставил всех, кто высадился, вернуться в каноэ. Затем он стал плескать в них водой и бросать в море камни, и, когда индейцы с острова Тортуга покорно сели в каноэ и отплыли прочь, касик взял камень, вложил его в руку моему альгвасилу и попросил его кинуть этот камень вслед уходящему каноэ… Альгвасил не пожелал бросить камня».

Так касик хотел показать свое расположение к адмиралу. Каноэ тотчас же ушло, а затем индейцы рассказывали адмиралу, что на острове Тортуга больше золота, чем на Эспаньоле, потому что он ближе расположен к Банеке. Адмирал предположил, что ни на Эспаньоле, ни на Тортуге нет золотых рудников, и что золото доставляется сюда, вероятно, с острова Банеке…»

Из дневника Колумба видно, что в год открытия Америки (1492) Тортуга была, во-первых, густо населенным, а во-вторых, плодородным островом. Однако уже в первой четверти XVI века из-за частых набегов испанских работорговцев, охотившихся здесь за туземцами с целью продажи их на прииски и плантации Эспаньолы, Кубы и Пуэрто-Рико, индейское население Тортуги резко сократилось, а затем и вовсе исчезло. Наверно, остров так и остался бы необитаемым, если бы не привлек к себе внимание колониальных соперников Испании — контрабандистов и пиратов из Франции, Англии и Голландии. Их визиты во второй половине XVI — первой четверти XVII века позволили европейцам собрать необходимую информацию о Тортуге и подготовили благоприятные условия для основания там колонии, превратившейся затем в надежное убежище для флибустьеров и корсаров Карибского моря.

Глава 2

Возникновение карибского очага пиратства

Для неподготовленного читателя история флибустьеров Тортуги во многом будет непонятна, если алы предварительно не вспомним об эпохе ранних колониальных захватов в Вест-Индии.

Успех экспедиций Колумба, выразившийся в открытии «Западных Индий», положил начало испанской колонизации островов Карибского моря, а также Южной, Центральной и отчасти Северной Америки. Одновременно с испанцами отысканием новых земель и морских путей в страны Востока занимались португальские мореходы. Чтобы избежать вражды и предотвратить столкновения между испанцами и португальцами, римский папа Александр VI в 1493 году издал четыре буллы, которые определили линию раздела мира на две зоны господства — испанскую и португальскую. Эта «линия дружбы» проходила западнее островов Зеленого Мыса, причем все земли и моря, расположенные к западу от нее, объявлялись собственностью Испании, а расположенные к востоку — собственностью Португалии.

7 июня 1494 года между королями Испании и Португалии был заключен Тордесильясский договор о разделе мира, в котором говорилось:

«Высокие договаривающиеся стороны… условились и согласились во избежание сомнений и споров относительно островов и земель, уже открытых или тех, которые будут открыты в море-океане, чтобы была проведена прямая линия от полюса до полюса… с севера на юг, в 350 лигах к западу от островов Зеленого Мыса… и чтобы все, что уже открыто или будет открыто королем Португалии или его кораблями, будь то острова или материки к востоку от этой линии и внутри ее на севере и на юге, принадлежало названному сеньору — королю Португалии и его преемникам на веки вечные и чтобы все острова и материки, как открытые, так и те, что будут открыты королем и королевой Кастилии и Арагона или их кораблями к западу от названной линии, на севере и на юге, принадлежали означенным сеньорам — королю и королеве и их преемникам на веки вечные».

Хотя указанный договор формально просуществовал до 1777 года, морские соперники Испании — Англия, Франция и Голландия — отказались его признать, и уже в XVI веке моря и земли Нового Света превратились в арену ожесточенной колониальной борьбы между сильнейшими морскими державами Западной Европы. Почему же именно Вест-Индия стала главным «яблоком раздора» между упомянутыми державами? Объяснялось это целым рядом причин.