Чарльз Элмс - Пираты. Рассказы о знаменитых разбойниках Страница 26

Гиббс отыскал помощника и схватил его, а Этвелл и Черч подошли и ударили его ручкой от помпы и дубинкой; после этого они выволокли его на палубу. Они подозвали Дейвза, и, когда тот подошел, помощник мертвой хваткой вцепился в его руку! Трое матросов бросили его за борт, но Дейвз не разглядел, кто были эти трое. Помощник, оказавшийся в воде, был еще жив, он дважды звал на помощь. Дейвз утверждает, что был так напуган, что с трудом понимал, что надо делать. Убийцы велели ему найти Тэлбота, который стоял на баке и молился; он подошел и сказал, что пришел его черед, но они дали ему грогу и велели успокоиться – убивать его они не собираются. Если он их не продаст, то они поделятся с ним добычей. Один из убийц напился, а другой сошел с ума!

Гиббс убивает своего товарища

Убив капитана и помощника, они обыскали корабль и принесли бочку с мексиканскими долларами. Потом они разделили между собой одежду капитана, его деньги – около 40 долларов – и золотые часы. Дейвзу, Тэлботу и Браунригу (которые не принимали участия в убийстве) пришлось подчиниться их приказам: первого они поставили у руля и велели держать курс на Лонг-Айленд. На следующий день убийцы разделили содержимое нескольких бочек с деньгами, причем на каждого пришлось по пять тысяч долларов. Они сделали мешки и зашили в них монеты. Оставшиеся деньги они разделили не считая. В воскресенье, находясь примерно в 15 милях юго-восточнее маяка Саутгемптон, они спустили обе шлюпки и погрузили в них мешки с деньгами – поровну в каждую. После этого они бежали с судна на шлюпках, предварительно разведя огонь в каюте. Гиббс после убийства объявил себя капитаном. Из газет они узнали, что деньги принадлежали Стивену Жирару. Они подошли к суше, когда рассвело. Дейвз и три его спутника сидели в баркасе, а другие вместе с Этвеллом – в четырехвесельном яле. Подойдя к отмели, обе шлюпки сели на мель; из баркаса выбросили чемодан с одеждой и деньги – не менее пяти тысяч долларов, а в четырехвесельном яле образовалась течь. В баркасе видели, что сидевшие там моряки звали на помощь и прижимались к мачтам. Матросы высадились на остров Барона и зарыли деньги в песок, но не очень глубоко. Вскоре они встретили человека с ружьем, которого попросили отвести их туда, где они смогут отдохнуть и подкрепиться. Он отвел их к Джонсону (единственному обитателю этого острова), где они провели ночь. Дейвз улегся спать около десяти часов, а Джек Браунриг разговорился с Джонсоном, а утром сообщил Дейвзу, что рассказал ему об убийстве. Утром Джонсон ушел вместе со стюардом за одеждой, которую моряки оставили лежать на том месте, где они зарыли деньги, но Дейвз утверждал, что не верит, будто они их забрали.

Гиббс и стюард убивают капитана Торнби и бросают его за борт

Арестованных (Гиббса и Уонсли) судили во время февральской сессии суда Соединенных Штатов, которая состоялась в Нью-Йорке, когда все факты, изложенные выше, были полностью подтверждены. Их признали виновными и 11 марта вынесли ужасный приговор. Суд начал работу в одиннадцать часов, председательствовал судья Беттс. Через несколько минут после начала заседания встал мистер Гамильтон, окружной прокурор, и сказал: «Если позволит суд, я скажу, что подсудимый Томас Дж. Уонсли, будучи подвергнут суду нашей страны, был признан виновным в убийстве капитана Торнби, и я прошу суд произнести приговор по этому делу».

Суд: «Томас Дж. Уонсли, вы слышали, что сказал окружной прокурор – Большим жюри Южного округа Нью-Йорка вам было предъявлено обвинение в преднамеренном убийстве капитана Торнби на бриге «Виноградник». Жюри внимательно и беспристрастно выслушало это дело и признало вас виновным. Общественный прокурор приступает сейчас к оценке этого приговора; имеете ли вы что-нибудь сказать в свою защиту?»

Гиббс и Уонсли зарывают в песок деньги

Томас Дж. Уонсли: «Я скажу несколько слов, но думаю, что они дела не исправят. Я хорошо понимаю, что отношение к человеку зависит от цвета его кожи, и в этом суде тоже. Дейвз и Браунриг виновны не менее меня, и эти свидетели пытались навесить на меня больше улик, чем того требует справедливость, чтобы им была оставлена жизнь. Вы забрали чернокожих с их родины и привезли сюда, чтобы издеваться над ними. Я это видел. Свидетели, жюри и прокурор считают, что я более виновен, чем Дейвз, и приговорили меня к смерти – ибо в противном случае закон должен был бы наказать его. Ему надо было вынести тот же самый приговор, ибо он тоже участвовал в заговоре. Не обращая внимания на мои слова, они дали ложные показания, чтобы меня казнили, они даже не сообщили суду, что это я рассказал о том, что на борту судна находятся деньги; они получили большую часть этих денег и потому лгут. Я сказал достаточно. Больше я ничего говорить не буду».

Суд: «Суд внимательно выслушает то, что вы имеете сказать, если у вас есть что говорить, говорите».

Тогда Уонсли продолжил: «Во-первых, я первым нанялся на «Виноградник» в Новом Орлеане и никого там не знал; я видел, как на корабль грузили деньги. Судья, который допрашивал меня первым, не совсем правильно записал мои показания. Разговаривая с командой, я сказал, что бриг очень стар, и мы все договорились уйти с него, когда придем в Филадельфию. При мне было упомянуто, что корабль везет целую кучу денег. Генри Этвелл сказал: «Давай их заберем». Несколько дней об этом никто не заговаривал. Потом Этвелл подошел ко мне и спросил: «Что ты думаешь о том, чтобы забрать деньги?» Я подумал, что он шутит, и не обратил на эти слова никакого внимания. На следующий день он заявил, что они решили захватить бриг и деньги и что они сильнее всех. Они убьют офицеров, а если кто-то предупредит их, то погибнет вместе с ними. Я знал Черча по Бостону и в шутку спросил его, кто это все придумал; он ответил, что это они с Дейвзом. На борту корабля не было оружия; вся команда знала о заговоре, и, если бы я рассказал о нем капитану, меня бы убили. Я понимал, что если меня схватят, то мою жизнь отнимут по закону, что, собственно, одно и то же, поэтому я промолчал. Я совершил убийство и знаю, что должен за это умереть».

Суд: «Если вы хотите что-нибудь еще добавить, мы вас выслушаем».

Томас Дж. Уонсли: «Нет, сэр, я все сказал».

После этого поднялся окружной прокурор и огласил приговор Гиббсу, точно так же, как это было сделано в отношении Уонсли. Суд обратился к Гиббсу, спросив его, имеет ли он что-нибудь сказать в свою защиту.

Чарльз Гиббс сказал: «Я хочу объяснить суду, насколько я виновен и насколько невиновен в этом деле. Когда я покинул Новый Орлеан, я никого не знал на борту брига, кроме Дейвза и Черча. Этвелл впервые сообщил мне о деньгах на корабле, когда мы проплывали мимо Тортуги; тогда же он предложил мне захватить бриг. В тот раз я отказался. Заговор обсуждали в течение нескольких дней, и, наконец, я сказал, что присоединяюсь к нему. Браунриг, Дейвз, Черч и все остальные тоже сказали, что будут участвовать в захвате корабля. Через несколько дней, однако, обдумав это дело, я сказал Этвеллу, как ужасно лишать человека жизни и захватывать его корабль. Я посоветовал ему отказаться от этого. Этвелл и Дейвз высмеяли меня; я заявил Этвеллу, что, если он еще раз заговорит со мной об этом деле, я разобью ему нос. Если бы я не передумал, я не был бы сейчас здесь и не выслушивал смертный приговор. Убийство произошло три дня спустя. Браунриг согласился вызвать из каюты капитана, а этот человек (он указал на Уонсли) согласился нанести первый удар. Капитана ударили по голове, я подумал, что он убит, и помог выбросить его тело в воду. Что же касается убийства помощника, в котором меня признали виновным, то я его не совершал. Помощника прикончили Дейвз и Черч; я не виновен в этом и отдаю свою душу на Божий суд, который рассудит нас всех – и тех, кто убивал, и тех, кто давал ложные показания, а также тех негодяев, которые лишили невинного его прав. Мне больше нечего сказать».