Артур Херцог - Смерть среди айсбергов Страница 26

Мускулистый Клун мрачно сказал:

– Те лодки, что потопил сегодня твой кит, были наши.

– Почему, черт возьми, все называют этого кита моим? Это ваша проблема.

– Это на тебя он зол, а не на нас. Пока ты не появился, нас не беспокоил ни один кит, – сказал Чапмэн.

– Поверьте, если бы я мог, я бы попросил его убраться, – резко сказал Кэмпбел. – Что вы хотите? Компенсации за убытки?

– Этим займутся страховые компании. Мы хотим узнать, когда ты собираешься достать эту чертову касатку, то есть кита.

– Вы видели, в каком состоянии моя шхуна? – спросил Джек.

– Да-а, – прорычал Клун. – Ее приведут в порядок. Нас беспокоит то, что ты, похоже, вообще не собираешься разобраться с этим дьяволом.

– Я не ищу трудностей.

– Может, трудности ищут тебя, – ответил Клун.

– Я постараюсь держаться от них подальше.

– Давай говорить начистоту, – сказал Чапмэн. – Ты боишься этого кита? Можешь нам об этом сказать, Кэмпбел.

– Боюсь? – Джек колебался. – Черт, нет.

– Ну тогда, дорогуша, – насмешливо сказал Клун, – мы все возьмемся за дело и наладим твою шхуну. При достаточном количестве работников на это не уйдет много времени. Ты выйдешь в море до того, как он нападет опять?

– Вы так вооружены, что безусловно сможете остановить кита, – сказал Кэмпбел, пытаясь уйти от ответа.

– Мы в этом не уверены, – ответил Клун. – В любом случае, мы не можем навечно закрыть город.

– Вы действительно ждете, что после всего, что случилось, я поймаю кита живьем? – натянуто спросил Джек.

– Разве мы говорили о живом ките? Мы хотим, чтобы ты убил его.

– Убейте его сами.

– Свиньи могут летать, но они не похожи на птиц. Это твоя работа.

– Да пошли вы... – Джек встал и смерил их взглядом. Быстрого удара в живот худому, высокому Чапмэну будет достаточно. Что касается Клуна, три-четыре удара по переносице...

Рыбаки встали вместе с Кэмпбелом. Джек мог почти вдохнуть враждебность, наполнившую воздух в комнате.

– Ладно, не вижу смысла ломать мебель. Возможно, есть еще один выход. Слышал, как это делают эскимосы, а ты можешь узнать это от меня, – сказал Чапмэн. – Понимаешь, о чем я? – спросил он Клуна, глаза его блестели.

– Ага. Я тоже про это слышал.

Чапмэн снова посмотрел на Кэмпбела.

– Хвали погоду, пока ты на берегу. Если не хочешь выходить в море за касаткой, может, ты сможешь заставить его прийти к тебе?

– Не будете ли вы столь любезны объяснить, о чем вы говорите?

– Ну, тебе нужен кусок шкуры кита-убийцы, – начал объяснять Чапмэн. – Этот Умилак знает, где его достать, он помешан на китах. Ты набьешь шкуру мясом тюленя...

– Мясом тюленя? Не доводите меня, ребята, я серьезно.

– И мы серьезно, – сказал Чапмэн. – Мы достанем тебе мясо тюленя. Ты зашьешь его в шкуру кита, чтобы было похоже на его детеныша. Потом опустишь чучело в глубокую воду у берега и останешься рядом. Будем надеяться, этот здоровенный дьявол засечет тебя. У тебя есть оружие, так ведь? Или ты, или он. Верно, Клун?

– Верно, – согласился Клун, мрачно улыбнувшись.

Кэмпбел шагнул вперед.

– Ты крут, но все равно, ты цыпленок, – сказал Чапмэн. – Брось, Клун, пошли.

Кэмпбел спал или пытался спать. Наверное, он в конце концов отключился, потому что ему снилось, что он последний из оставшихся в живых на земле. Всех остальных сожрали морские монстры. Теперь они пришли за ним. Один свистел...

Джек резко проснулся. Звук казался таким реальным, будто шел из-под воды у дома. Кэмпбел надел свитер, штаны и вышел на заднюю террасу. Он напряг слух, но не услышал ничего, кроме криков чаек и лая собак. Луна почти вся была скрыта туманом.

– Будь они прокляты, – пробормотал вслух Джек, думая о Чапмэне и Клуне. Клун и Чапмэн. Чапмэн и Клун. Может, ему стоит повторять их имена вместо того, чтобы считать верблюдов? Не поможет. Он совершенно проснулся. И Собака тоже, она потянулась, задрав кверху хвост.

Кэмпбел надел ботинки, тихо вышел через переднюю дверь и направился в сторону поселка, дворняга бежала рядом. Было три часа утра. Через час-другой зашевелятся и выползут на улицу рыбаки, но пока никого не было видно, стояла абсолютная тишина. Дойдя до пристани, Кэмпбел остановился и задумчиво оглядел гавань. Неожиданно он снова услышал тот же тонкий свист, почти трель самого высокого регистра.

Собака развернулась и зарычала, пытаясь определить источник звука. Кэмпбел был изумлен. Подталкиваемый любопытством, он пошел обратно, прошел за домом Хендри и дальше по тропинке к каменному волнорезу. Им двигала сила, которой он не мог противостоять. Джек шел все дальше и дальше по шершавому цементному молу, не обращая внимания на вой собачонки у себя за спиной, не обращая внимания ни на что; он чувствовал лишь отчаянное желание узнать – откуда исходит этот адский звук. Вдруг свист прекратился.

Чем дальше Джек удалялся от берега, тем плотнее становился туман. Он мог видеть лишь луну у себя над головой. У Кэмпбела было ощущение, что он находится в пустоте, где нет ничего реального и осязаемого. Все казалось бледным и невыразительным, как перед сотворением мира.

Джек дошел до конца мола и встал, вглядываясь в черноту моря. Волны, разбивающиеся о камни, слегка забрызгали его одежду. К ЭТОМУ ли он шел все эти годы, вдруг спросил себя Кэмпбел. Разве не в поисках приключений он вышел в этот мир? И вот он на грани того, чтобы открыть для себя то, что искал, но уже больше не жаждет открыть это, потому что понял, что это значит. Жажда приключений, казалось, давала простор его самоутверждению, но больше он не верит в эту формулу. Осознание этого стало шоком. Только сейчас он наконец понял, что всегда стремился преодолеть собственный страх, который таился глубоко внутри его души, так глубоко, что никогда раньше он не мог обнаружить его. Теперь, благодаря киту, он ощутил это, он понял: СТРАХ – ЭТО КИТ.

Джек пошел было обратно, но тут из тумана, уже ближе, снова раздался свист. Собака перестала вилять хвостом, уши встали торчком, а рычание перешло в вой. Кэмпбел задрожал. БЕГИ, скомандовал ему внутренний голос, но другой, такой же настойчивый, приказал ему остаться. ВСТРЕТЬ ЕГО ЛИЦОМ К ЛИЦУ! Джек неуверенно ждал, разрываемый на части необходимостью уйти и необходимостью остаться. Вода у волнореза со стороны гавани вспенилась и забурлила. Собака запрыгнула на верхушку мола и дико залаяла. Со стороны поселка донесся ответный собачий лай. Из воды напротив Кэмпбела поднялся плавник с зазубриной, а за ним показалась огромная голова.

Кит смотрел, глаза блестели в слабом свете береговых огней. Кэмпбел стоял, прикованный к месту, как кролик перед светом надвигающихся автомобильных фар. В это бесконечно длящееся мгновение кит тоже не двигался с места. Но потом голова стала подниматься все выше и выше, заполняя собой ночь. Медленно и беззвучно она скользила все ближе и ближе к Джеку. Пасть открыта, будто готова вместить его, зубы в фут длиной, казалось, притягивали к себе.