Альберто Васкес-Фигероа - Бора-Бора Страница 27

Затем он снова заткнул тыкву с остатками яда и привязал ее к доске. Рядом он привязал курицу и все это осторожно спустил на воду.

— Зачем ты это делаешь? — поинтересовался Тапу Тетуануи.

— Когда акула снова всплывет — если всплывет, — то первое, что привлечет ее внимание, будет кудахтанье курицы, — сказал он. — И так как первая ее попытка оказалась неудачной, она будет кружить вокруг курицы довольно долго. — Он посмотрел на жалкий плотик, медленно уплывающий вдаль. — Но если она решится проглотить жертву, то яд, налитый в тыкву, снова начнет проникать в кровь через нанесенные раны. — Капитан пожал плечами. — Может быть, это ее заставить отступить. А если нет, то у нас хотя бы будет шанс добраться до земли.

— Ты уверен, что поблизости есть земля? — спросил юноша.

— На расстоянии около шестидесяти миль по правому борту, — уверенно ответил старый капитан.

— Откуда ты можешь это знать?

— Там, вдали, пролетели два пеликана. Они кружили в поисках добычи, а это говорит о том, что у них в пределах этих шестидесяти миль где-то есть гнездо.

— Но как ты можешь знать, что земля именно по правому борту? — удивился Тапу Тетуануи.

— Простое вычисление, — последовал спокойный ответ. — За спиной у нас острова нет, потому что мы уже там были. Прямо по курсу тоже нет — в том направлении с утра дул ветер, а пеликаны против ветра никогда не летают, если это только не перелетная пора. Мне также известно, что по левому борту на многие сотни и даже тысячи миль нет земли. — Он слегка усмехнулся. — Единственное место — это справа по борту.

Простому ученику мореплавателя ничего не оставалось, как открыть от удивления рот и мысленно согласиться, что его огромные пробелы в знаниях об океане могут сравниться только с бескрайностью самого океана.

Еще на Бора-Бора Мити Матаи Тапу Тетуануи казался чуть ли не полубогом, но здесь по мере того как старый моряк на практике демонстрировал свои глубокие, неисчерпаемые знания, его величие в глазах юноши возросло до небес.

Вечером после длительного и быстрого перехода, когда все, страшась вновь увидеть гигантскую акулу, не отрываясь, смотрели на поверхность воды, Мити Матаи поднялся на цыпочки и, указывая рукой вперед и улыбаясь, сказал команде:

— Земля!.. Когда совсем стемнеет, опасность минует, потому что в темноте акулы почти никогда не нападают.

Тем не менее ночь оказалась длинной, почти бесконечной. Никто не мог уснуть, а те, кому все-таки удавалось задремать, через несколько минут вскакивали, охваченные страхом.

Уже совсем перед рассветом глубоководная змея длиной чуть более полутора метров вызвала настоящую панику на «Марара». Она прыгала по палубе, вселяя ужас в сердца членов команды. В ее большущих глазах и липкой нежной коже, расползающейся на куски при первом же прикосновении, люди видели дурной знак: она казалась им посланцем нечистых духов, принявших облик плавающей где-то поблизости акулы.

Первый луч солнца застал команду примерно в восьми милях от низкого зеленого берега, уходящего далеко на север. Эти последние мили показались всем необычайно длинными, несмотря на то что маневренный катамаран мчался по океанским волнам со скоростью почти в семь узлов[13].

Но вот стали видны столбы дыма. А вскоре показались хижины и покоящиеся на песке пироги. И когда наконец «Марара» спокойно закачалась посреди широкой и неглубокой лагуны, все с облегчением вздохнули, зная, что оторвались от жуткой белой акулы.

Теперь оставалось только молить Бога, чтобы жители этого ниспосланного им самим Провидением острова оказались мирными и гостеприимными.

Мити Матаи приказал убрать паруса и протрубить три раза в раковину — сигнал, по которому матросы должны были опустить мачту, а местные жители — понять, что у приплывших на их земли чужеземцев нет дурных намерений. Примерно через час от берега отделилась длинная пирога. На веслах сидело с дюжину гребцов, а на носу, прямо и гордо, стоял старик. Позади него развевалась украшенная красными перьями накидка. Пирога остановилась, держась на безопасном расстоянии.

— Кто вы и чего вы хотите? — первым заговорил строгий старик.

— Мы люди мирные и ищем защиты от напавшей на нас теаета-мао, — ответил Мити Матаи, слегка склонив голову. — Нижайше просим у вас позволения воспользоваться вашим гостеприимством, пока не минует опасность.

— Теаета-мао? — встревожился старик и побледнел. — Когда это случилось?

— Вчера в полдень, — ответил капитан. — Правда, мы больше ее не видели, но ожидать от нее можно всего!

— Я знаю, — согласился старик. — А откуда вы следуете?

— Мы из «Марара». Мы идем с карательной миссией и ищем дикарей, которые напали на наш остров. — Великий навигатор внимательно посмотрел на собеседника, пытаясь уловить его самые незначительные реакции. — На вас за последнее время никто не нападал?

Старик в накидке из красных перьев на какое то время задумался, внимательно осмотрел всех членов экипажа большой пироги, пытаясь понять, не прибыли ли они сами с дурными намерениями, и наконец, махнув рукой, произнес:

— Нет. Никто не нападал на нас. Но месяц назад у нас бесследно пропали четыре девушки. Мы подумали, что какие-то чужестранцы увезли их с собой, но мы не видели ни одной чужой пироги на берегу.

— И мы тоже, — подтвердил Мити Матаи. — Так как они напали на нас в полночь.

Старик снова задумался. Но вот, кажется, убедившись в искренности прибывших, он легким жестом руки показал в сторону берега и сказал:

— Можете оставаться. Мы будем гостеприимны и вместе утихомирим Каухуху.

Каухуху — Акула-бог — считался самым жестоким и коварным божеством, истинным олицетворением всего существующего в этом мире зла. Полинезийцы издревле были убеждены, что в жестокой акуле — а из всех акул самой кровожадной была теаета-мао — обитали духи всех тех человеческих существ, которые были навечно прокляты за некогда совершенные ими страшные преступления.

Жители острова, являвшегося частью небольшого архипелага Токелау, расположенного севернее Самоа, были в принципе людьми любезными. И хотя они были не такими уж гостеприимными, как хотелось бы, все же приняли тридцать человек, прибывших издалека.

Впрочем, мы часто вынуждены нести нежелательный груз, который взваливает на наши плечи жизнь, и в большинстве случаев не понимаем, почему должны безропотно переносить подобные тяготы.

Единственные, кто искренне обрадовался прибытию «Марара», так это дети, которые ранее никогда не видели столь огромного корабля, да рыбаки в душе благодарили гостей за весть о страшной угрозе, которую и для них представляла белая акула.