Жак-Ив Кусто - Мир без солнца Страница 3

Еще до того, как я поднялся на поверхность, я дал себе слово сконструировать аппарат, который позволил бы нам с маневренностью аквалангистов обследовать второй утес до самого основания коралловых рифов.

Слово свое я сдержал, и вот в 1953 году в Марселе мы организовали французское управление подводных исследований. Фактически оно представляло собой конструкторское бюро, где должны были проектироваться все аппараты специального назначения, в которых нуждалась «Калипсо».

В 1955 году инженеры Лабан и Моллар засучив рукава принялись за разрешение поставленной перед ними задачи, и в 1959 году «ныряющее блюдце», окрещенное «Дениз», было спущено на воду в Пуэрто-Рико, а затем опробовано в Гваделупе и у островов Зеленого Мыса.

В январе 1960 года я вместе с Фалько совершил первое погружение на 300 метров в заливе Аяччо. Перед нашим отплытием в Красное море на счету «ныряющего блюдца» было уже 70 глубинных погружений. Почти все они проводились с научно-исследовательскими целями.

«Дениз» – не маленький батискаф, а настоящая миниатюрная подводная лодка, которая обладает определенной плавучестью и не нуждается в двигателях внутреннего сгорания для надводного хода.

В отличие от подводных лодок сигарообразной формы, «ныряющее блюдце» напоминает огромного краба, но, хотя у него большие глаза и клешня, оно весьма компактно. Можно было бы увеличить скорость «Дениз», придав ей сигарообразную форму, но при этом маневренность ее значительно ухудшилась бы, а нам для проведения исследований и наблюдений нужна именно хорошая маневренность.

Весь экипаж «блюдца» – водитель и наблюдатель – располагается в стальной оболочке дискообразной формы диаметром два метра. Оба работают лежа на матрацах из губчатой резины. В «блюдце» поддерживается нормальное атмосферное давление, нормальный состав воздуха, беспрерывно подается кислород и специальным поглотителем удаляется углекислый газ.

«Дениз» снабжена двумя иллюминаторами для фронтального обзора и тремя специальными оптическими монокулярными системами наблюдения с полем зрения 180 градусов. Она освещает свой путь мощными прожекторами. «Блюдце» имеет передний и задний ход, разворачивается и кружится на месте, поднимается и погружается под любым углом, парит под водой и дрейфует на поверхности. Внешняя гидравлическая клешня сгибается и вытягивается, раскрывает свои стальные «пальцы», захватывает и кладет в своеобразную корзину образцы, взятые у моря. Это дает возможность непосредственно исследовать подводную жизнь. С помощью трех передатчиков, сонара (гидролокатора), подводных Фото- и кинокамер, синхронизированных с электронными лампами-вспышками, магнитофонов, рассчитанных на ведение длительных записей, оказалось возможным зафиксировать все, что творится на морском дне.

Изнутри «блюдце» как бы обшито вентилями, рычагами, кнопками и циферблатами контрольных приборов. Но сами механизмы находятся снаружи, работают в воде и подвергаются ее давлению. Это аккумуляторы, двигатели, насосы, гидравлические домкраты, электрические реле.

Наконец, шагая в ногу с веком реактивного транспорта, конструкторы «ныряющего блюдца» снабдили его вместо гребного винта водометными реактивными двигателями. Что касается двух сопел, через которые выбрасывается вода, прокачиваемая насосом, то они установлены на «Дениз» не для того, чтобы сообщать «блюдцу» большую скорость, тем более что коэффициент полезного действия у реактивных сопел меньше, чем у гребных винтов, а потому, что они занимают меньше места и обеспечивают лучшую маневренность – ведь сопла можно поворачивать и попеременно, и одновременно в любом направлении.

ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ПОГРУЖЕНИЙ В НЕИЗВЕДАННЫЕ ГЛУБИНЫ

С 13 марта 1963 года, со дня первого погружения «ныряющего блюдца» в Красном море под рифами Шаб-Али в проливе Джубаль, роль «Калипсо» сводится в основном к тому, чтобы перевозить «блюдце», то есть к роли корабля-носителя. Команда судна прилагает все усилия к тому, чтобы использовать «Дениз» с максимальным эффектом. Двадцать пять погружений и все на глубину 280-300 метров! Причем каждое длилось не меньше четырех часов! В этот период наблюдения проводились и днем, и ночью. Более ста часов мы исследовали зону от самой северной точки Красного моря до Индийского океана.

...Два часа ночи, меня только что разбудил Анри Пле, наш вахтенный офицер. Вскакиваю, быстро натягиваю голубой комбинезон и, несмотря на знойную ночь, закутываю шею мохнатым полотенцем; беру с собой очки, миниатюрный карманный фонарик, перочинный ножичек, катушку прозрачной клейкой ленты. Все это может пригодиться в пути. В кают-компании встречаюсь с членами экипажа «блюдца», которые греют кофе, все еще протирая глаза. Альбер Фалько в тельняшке, Жак Ру, Арман Давсо, судовой врач Бурд, водолаз Бонничи и, конечно, Маритано – капитан «Калипсо». Здесь же команда такелажников – Поль Зюэна, Антуан Лопес, Раймон Коль.

Всякий раз перед погружениями новичков происходила торжественная церемония – тщательно взвешивали пассажиров «блюдца». Теперь же вес каждого известен, и Фалько остается лишь – в зависимости от комплекции своего спутника – прицепить к «блюдцу» или отцепить от него свинцовые грузы.

На ярко освещенном юте каждый занят своим делом. Ру отсоединяет аккумуляторные батареи, находившиеся до последней минуты на подзарядке. Давсо проверяет исправность фотовспышек. Бонничи с Фалько подвешивают две чугунные чушки по 25 килограммов, которые после погружения навечно останутся на морском дне. Тут же заполняются кислородом баллоны и устанавливаются ящики с поглотителем углекислого газа. К трем часам утра все налажено и проверено. Первым в «блюдце» забирается Фалько. Наступает мой черед. Вскарабкиваюсь на нашего огромного желтого краба, проскальзываю в узкий люк и опускаюсь в стальной купол. Фалько осторожно и тщательно задраивает люк. Пока он устраивается на своем рабочем месте, я успеваю произвести ряд переключений на пульте управления, включаю нагнетатели воздуха и кислорода, проверяю вспышку, прожекторы, Фото- и кинокамеры. Фалько регулирует расход кислорода, в последний раз сверяет гирокомпас «блюдца» с компасом «Калипсо» и по телефону передает, что мы готовы к погружению. Чувствуем, как нас приподнимают. Некоторое время висим над палубой, через иллюминаторы видны заботливые и напряженные лица наших товарищей. Затем с легким шуршанием «блюдце» опускается и входит в свою родную стихию. Над головой раздаются резкие удары – это Бонничи сперва отцепляет «блюдце», затем отсоединяет строп и телефонный кабель. И вот мы на свободе. Фалько включает на несколько секунд водометные двигатели. Воздушные пробки, образовавшиеся в трубах, прогоняются через сопла, и мы медленно «идем ко дну». Лишь клин света нашего прожектора пронизывает кромешную тьму ночных пучин. Почти все время одна или две акулы кружат возле «блюдца». Искоса следя за ними, Бонничи провожает нас, погружается еще на несколько метров, протирает напоследок наши плексигласовые иллюминаторы и, устремившись вверх, исчезает.