Cecil Forester - Лейтенант Хорнблауэр Страница 33

Он посмотрел на стоящие в ряд орудия. Все заряжены порохом, запальные трубки вставлены. Клинья вынуты, так что угол подъема максимальный, дула смотрят ввысь, словно ожидая, когда в них закатят ядра. Шхуна заметно приближалась. Хорнблауэр прошел вдоль пушек; руки у него за спиной беспокойно цеплялись одна за другую. Он прошел назад, повернулся и неровной походкой двинулся вдоль ряда – казалось, он не может стоять на месте. Однако, заметив, что Буш наблюдает за ним, он виновато остановился и заметным усилием принудил себя стоять так же спокойно, как и начальник. Шхуна ползла вперед, на целых полмили опережая второе судно.

– Можете сделать пристрелочный выстрел, – сказал наконец Буш.

– Есть, сэр, – тут же согласился Хорнблауэр. Казалось, река ринулась через прорванную плотину. Похоже, он заставлял себя ждать, пока Буш заговорит.

– Эй, у печи! – крикнул Хорнблауэр. – Сэдлер. Пришлите одно ядро.

По скату поднялись подносчики, осторожно неся на носилках светящееся ядро. Оно было ярко-красное, чувствовался даже исходящий от него жар. В канал ближайшей пушки забили мокрые пыжи, носилки с ядром установили вровень с дулом. Подталкивая пыжовником и прибойником, раскаленное ядро закатили в дуло. Послышалось шипение, повалил пар. Буш снова подумал, за сколько времени ядро прожжет пыжи и войдет в соприкосновение с порохом; несладко тогда придется тем, кто будет в это время наводить пушку.

– Выдвигай! – скомандовал Хорнблауэр. Матросы налегли на тали, и пушка прогромыхала вперед.

Хорнблауэр встал за пушкой, присел на корточки, сощурился и посмотрел вдоль нее.

– Правее! – Тали и рычаги повернули пушку. – Еще чуть-чуть! Довольно! Нет, чуть левее. Довольно!

К облегчению Буша, Хорнблауэр наконец выпрямился и отошел от пушки. С обычной своей несдержанной живостью он вспрыгнул на парапет и ладонью прикрыл глаза от солнца. Буш, со своей стороны, навел на шхуну подзорную трубу.

– Огонь! – скомандовал Хорнблауэр.

Шипение запала утонуло в грохоте пушки. Буш увидел в синем небе черную траекторию ядра. За то время, которое требуется для вдоха, она достигла наивысшей точки и пошла вниз. Странная это была линия. Казалось, она около дюйма длинной, постоянно убавляется сзади и постоянно прибавляется впереди, устремляясь точно к шхуне. Она все еще указывала на корабль (настолько скорость ядра опережает реакцию глазной сетчатки и мозга), когда Буш увидел всплеск, точно по курсу шхуны. Вода вновь стала гладкой. Он оторвал глаз от подзорной трубы и увидел, что Хорнблауэр смотрит на него.

– В кабельтове, – сказал Буш, и Хорнблауэр согласно кивнул.

– Можно открывать огонь, сэр? – спросил он.

– Да, приступайте, мистер Хорнблауэр.

Не успел он закончить, как Хорнблауэр снова закричал:

– Эй, у печи! Еще пять ядер!

Бушу потребовалось несколько секунд, чтоб понять смысл этого приказа. Вот оно что: неразумно одновременно приносить на платформу картузы с порохом и раскаленные ядра. Выстрелившая пушка должна оставаться незаряженной, пока не выстрелят остальные пять. Хорнблауэр спрыгнул с парапета и встал рядом с Бушем.

– Я вчера не мог понять, почему они все время стреляют по нам залпами, – сказал он. – Это снижает скорость огня до скорости самой медленной пушки. Теперь мне ясно.

– Мне тоже, – сказал Буш.

– Все пыжи на месте? – спросил Хорнблауэр у орудийной прислуги. – Точно? Тогда давайте дальше.

Ядра закатили в пушечные дула, они зашипели, снова повалил пар.

– Выдвигайте. Цельтесь. Канониры, цельтесь как следует.

Шипели ядра, пар валил из поворачиваемых пушек.

– Палите, как только наведете!

Хорнблауэр снова оказался на парапете, Бушу все было видно сквозь амбразуру бездействующей пушки. Пять пушек выстрелили с интервалом не более двух секунд, Буш в подзорную трубу видел траектории их ядер.

– Банить пушки! – приказал Хорнблауэр, потом громко: – Шесть зарядов!

Он спустился к Бушу.

– Одно упало совсем близко, – сообщил тот.

– Два довольно близко, – сказал Хорнблауэр. – Одно совсем далеко справа. Я знаю, кто это стрелял, и я с ним разберусь.

– Одного всплеска я не видел, – заметил Буш.

– Я тоже. Может, большой перелет. А может, и попали.

Матросы с картузами взбежали на платформу. Стоявшие у пушек с энтузиазмом схватили их, забили в пушки заряды, потом сухие пыжи.

– Шесть ядер! – крикнул Хорнблауэр Сэдлеру, потом канонирам: – Вставьте запальные трубки. Забейте мокрые пыжи.

– Она изменила курс, – сказал Буш. – Расстояние изменилось не сильно.

– Да, сэр. Заряжай и выдвигай! Простите меня, сэр.

Хорнблауэр поспешно подбежал к самой левой пушке – очевидно, она-то прошлый раз и стреляла плохо.

– Цельтесь как следует, – крикнул он со своего нового места. – Как наведете, стреляйте.

Буш видел, как Хорнблауэр присел на корточки возле пушки, а сам приготовился следить, куда упадут ядра.

Все повторилось: взревели пушки, прибежали подносчики с новыми картузами, тут же принесли раскаленные ядра. Только после того, как ядра закатили в жерла, Хорнблауэр вернулся к Бушу.

– Я думаю, вы попали, – сказал Буш. Он снова посмотрел в подзорную трубу. – Я думаю… Господи, так оно я есть! Дым! Дым!

Между мачтами шхуны появилось черное облачко. Оно быстро рассеялось, и Буш засомневался. Выстрелила ближайшая пушка, порыв ветра понес на него дым, закрывший на время шхуну.

– Черт побери! – сказал Буш, беспокойно ища, откуда было бы видно.

Остальные пушки выстрелили почти одновременно, дым стал еще гуще.

– Принесите свежие заряды, – крикнул Хорнблауэр стоя в дыму. – Баньте тщательно.

Дым рассеялся, шхуна, целая и невредимая, ползла вдоль залива. Буш разочаровано выругался.

– Расстояние уменьшилось, а пушки прогрелись, – сказал Хорнблауэр, потом громче: – Канониры! Вставить клинья!

Он поспешил к пушкам, лично проследить, как меняют угол наклона, и прошло несколько секунд, пока он снова приказал нести ядра. В это время Буш заметил, что шлюпки шедшие впереди шхуны, подошли к ней вплотную. Это могло означать следующее: капитан шхуны уверен, что сумеет на ветре обогнуть мыс и благополучно выбраться из бухты. Нестройно громыхнули пушки. Буш увидел три всплеска возле ближнего борта шхуны.

– Новые заряды! – кричал Хорнблауэр.

И тут Буш увидел, как шхуна развернулась, обратив свою корму к батарее, а нос – прямо к мелям противоположного берега.

– Какого черта… – сказал Буш сам себе. Тут он увидел, как из палубы шхуны столбом повалил дым, и, пока он радовался этому зрелищу, гики шхуны дернулись – она села на мель. Над ее корпусом сгустился дым, и Буш видел в подзорную трубу, как возвышавшийся над дымом большой белый грот разделился на части и исчез: пламя охватило его и одним махом уничтожило. Буш оторвал от глаза трубу и взглядом поискал Хорнблауэра. Тот снова стоял на парапете. Лицо его, покрытое темной щетиной, еще сильнее почернело от порохового дыма. Он широко улыбнулся, обнажив ослепительно белые, по контрасту, зубы. Матросы у пушек кричали «ура!», им вторили стоящие во дворе.